Посланник свернул пергамент, всем своим видом показывая, что ему нечего к этому добавить. Ни о реформах, ни о скором прибытии Комиссии по огораживаниям речи не было.

Несколько человек, упав на колени, возопили:

— Слава Господу и его королевскому величеству за их доброту и снисходительность!

Однако в большинстве своем повстанцы молчали, словно бы не веря собственным ушам. Наконец, словно очнувшись, они гневно загудели.

— А как насчет наших требований? — выкрикнул кто-то.

— Да разве это королевский посланник? — подхватил другой голос. — Королевский посланник не стал бы поносить нас такими словами! Это самозванец, которого подослали к нам джентльмены!

Тысячи глаз устремились на Роберта Кетта. Он сделал несколько шагов и встал напротив герольда, вперив ему в лицо пронзительный взгляд, а затем повернулся к повстанцам.

— Короли даруют свое прощение преступникам, а не честным людям! — загремел его голос, столь же звучный, как и голос посланника. — Мы не совершили никаких злодеяний и не заслуживаем наказания! А посему все эти пустые речи не имеют к нам никакого отношения! Друзья и братья, я верю, что вас не так-то просто запугать! Верю, что вы не покинете меня и не откажетесь от нашего дела! Я поклялся отдать за вас жизнь, и я сдержу свое обещание!

Слова его были встречены оглушительным ревом, к которому присоединились даже те, кто стоял на коленях. Королевский посланник, явно не ожидавший подобного поворота событий, крикнул:

— Роберт Кетт, я обвиняю тебя в государственной измене! Ты низкий предатель, и всякий, кто примет твою сторону, тоже становится предателем!

По толпе пронесся злобный шорох; люди, казалось, плотнее сомкнули свои ряды.

— Мастер Петтибон, арестуйте изменника Кетта! — приказал посланник.

Петтибон, чуть живой от страха, сделал несколько неуверенных шагов в сторону Кетта, который смотрел на него с насмешливым презрением. В следующее мгновение толпа сомкнулась, надежно скрыв своего предводителя. Солдаты вскинули луки.

— Нам лучше уехать! Немедленно! — воскликнул Кодд, обращаясь к посланнику.

— Господи Исусе, — недоуменно пробормотал тот.

На щеках его рдели красные пятна ярости. Тем не менее он поспешно сошел с помоста и присоединился к своим спутникам.

Некоторые повстанцы уже держали комья земли, готовясь забросать ими визитеров, однако Кетт остановил их грозным взглядом. Герольд, растерявший былое высокомерие, взобрался в седло, и кавалькада двинулась прочь.

— Вали в свой Лондон! — неслось им вслед. — Где комиссия, которую нам обещали?

Некоторые из мятежников хотели пуститься вдогонку за всадниками, но Кетт кивнул капитану Майлсу, и солдаты преградили им путь, давая гостям возможность безопасно вернуться в Норидж.

Несколько человек, как видно те самые повстанцы, которые рухнули на колени, узнав о королевской милости, виновато пряча глаза, двинулись по дороге, ведущей в город. За ними потянулись другие, — полагаю, всего желающих покинуть лагерь набралось около двух сотен. Дезертиров провожал огонь презрительных взглядов. Кое-кто из молодых парней бросился было за ними, явно вознамерившись дать им напоследок пару тумаков, но люди капитана Майлса остановили мстителей.

— Пусть убираются к чертям! — рявкнул Уильям Кетт. — Нам не нужны люди, нарушившие клятву!

— Ну и что ты теперь намерен делать? — повернулся я к Бараку.

— Конечно же, я останусь здесь! — заявил он дрожащим от гнева голосом. — После того как этот расфуфыренный прохвост оскорбил Кетта и всех наших ребят, обозвав нас злодеями и изменниками, у меня просто не осталось другого выбора. Я буду с ними даже под угрозой смерти! — Он взглянул на меня, и в глазах его мелькнуло сожаление. — Но у вас есть шанс уйти. Воспользуйтесь этой возможностью, если хотите. Откровенно говоря, я так и не понял, на чьей вы стороне.

Я перевел взгляд с Барака на Саймона и Нетти, стоявших поблизости, а потом на братьев Кетт, которые о чем-то совещались с капитаном Майлсом.

— Честно признаться, я и сам этого не понимаю. Но после той вопиющей несправедливости, свидетелем которой я стал сегодня, у меня тоже нет выбора. Капитан Кетт хранит верность избранному пути. Я готов помогать ему в меру своих слабых сил.

Барак горячо сжал мою руку.

— Я знал это, — прошептал он и поспешно отвернулся.

Но я успел заметить, что на глазах у него выступили слезы.

Людям, собравшимся у Дуба реформации, было приказано разойтись и два часа спустя собраться вновь, дабы обсудить план захвата Нориджа. После встречи с королевским посланником жители лагеря буквально кипели от гнева, и призыв к действию был встречен дружным хором одобрительных возгласов.

— Идите по домам и готовьте оружие к бою! — распорядился Кетт.

Мы с Бараком неспешно побрели в сторону нашего жилища.

— Вот уж не думал, что протектор Сомерсет так глуп! — воскликнул Барак. — Если он намеревался привести людей в бешенство, то эта каналья, королевский посланник, превосходно справился с поручением!

— Полагаю, протектор думал, что повстанцев легко запугать. Судя по всему, он не имеет даже отдаленного понятия о том, как решительно настроены эти люди, — пожал я плечами. — Если бы он знал, насколько они уверены в собственных силах…

— Когда завтра мы захватим Норидж, ему придется понять, что он сильно ошибался, — усмехнулся Барак. — Наверняка после этого протектор заговорит по-другому. Там более что армии в его распоряжении сейчас нет — часть солдат воюет в Шотландии, часть подавляет мятеж в западных графствах.

— Господи Исусе, Джек, я надеюсь, что ты прав и мы все-таки сумеем договориться миром.

Через два часа у Дуба реформации собралось несколько тысяч человек. Многие принесли с собой луки и другое оружие. Братья Кетт и капитан Майлс поднялись на помост. Майлс, по обыкновению, был в латах, на поясе у него висел меч. Рядом с ним стоял пожилой человек в поношенном дублете, с суровым непроницаемым лицом. Роберт Кетт заговорил, как всегда делая паузы, дабы слова его успели передать в задние ряды:

— Человек, которого вы видите, — мастер Колсон, портной из Нориджа. Он возглавляет наших сторонников, каковых в городе немало. Городские бедняки — то есть около четверти всех жителей Нориджа — заодно с нами и готовы оказать нам помощь. Представители власти — Кодд, Элдрич и другие, — вне всякого сомнения, подчинились приказу посланника. Ныне они показали свою истинную сущность!

В ответ раздались призывы вздернуть на виселицу всех отцов города. Кетт дал людям выпустить пар, но через несколько минут вскинул руку, призывая к молчанию. Затем он сделал Колсону знак выйти вперед. Портной, не привыкший выступать перед столь многолюдными сборищами, явно оробел. Но когда Кетт кивнул ему, тот, взяв себя в руки, заговорил:

— Городские власти уже закрыли все ворота. Сейчас они возводят земляной вал у Епископского моста. В их распоряжении около двух сотен людей: констебли, солдаты из тюремного замка, слуги богачей. Их вооружают — в основном луками, дабы поставить на городские стены. Все джентльмены, заключенные в замке, получили свободу, и некоторые из них тоже намерены защищать город. Впрочем, в большинстве своем они предпочли остаться в камерах, ибо боятся гнева простого народа.

Услышав это, повстанцы разразились хохотом и насмешливыми возгласами.

«Господи Исусе, где же сейчас Николас?» — с тревогой подумал я.

— Если завтра вы предпримете решительную атаку на Епископские ворота, мы пустим слух, что вы ворвались в город с другой стороны, и таким образом посеем панику и отвлечем внимание. Мы верим, вы поможете всем нам покончить с бедностью и угнетением!

Толпа ответила на это одобрительным гулом. Вперед выступил капитан Майлс. Никогда прежде я не видел его таким сосредоточенным и решительным.