— Какой высокий мост построили над «железкой»… — заметила она. — Интересно, зачем? Трехэтажные поезда запустить хотят?

— Аэробусы будут перевозить по железной дороге. Небо над Россией купили эзоты и запретили летать большим самолетам.

— Зачем тогда возить аэробусы?

— Затем, что нашлись покупатели. До портала их нужно как-нибудь транспортировать, вот и расширяют пути.

Еще одна вереница грузовиков, накрытых тентами, промчалась навстречу. Машины шли тяжело, словно перевозили железо. Графиня увидела надпись «эвакуатор» на их бортах.

— Не спрашивайте меня… — предвосхитила вопрос Юля. — Понятия не имею, куда везут и кого. Наверно, жителей домов, что провалились у набережной. Вы знаете… говорят, что метрополитен заливает вода и его частично закроют. Да… — вздохнула девушка, — без Ангелов тяжело. Говорят, что благодаря им в Москве не случалось крупных техногенных катастроф. Говорят, на соплях все держалось. Вот, ушли и посыпались неприятности!

— Не переживай, — успокоила Мирослава. — Будет у вас собственный Ангел.

Серый дом по улице Большого Склероза, ничем не отличался от офиса в центре Москвы. Только вместо забора с охраной, его окружал строительный ров, по которому тянулись трубы канализации. Даже Юля, никогда не видевшая здания, узнала его издалека. На верхних этажах не было стекол. Висели растяжки, о сдаче офисных помещений внаем. Редкие сотрудники утекали через мостик над канавой к автобусной остановке. Мира дождалась, когда свет погаснет на втором этаже, и вошла в фойе. Юля проследовала за ней с гордо поднятой головой. Вахтер прищурился им вослед, стал шарить по столу, разыскивая очки, опрокинул чашку с заваркой. Вслед за графиней, Юля поднялась на второй этаж.

— Ну и?… — спросила себя графиня, дергая за ручку 201-го кабинета. На железной двери под вывеской «касса» имелось маленькое окошко, запертое изнутри. — У меня только ключ от сейфа. Придется вернуться на вахту.

— Нет… — испугалась девушка. — Боже, какая я дура! Опять оставила в машине прибор.

С высоко поднятыми головами и царственными осанками, компаньонки спустились к вахте.

— Ключ от двести первого, — попросила графиня. — Чайник забыла выключить. Быстрее, пока сигнализация не сработала…

— Фу ты… нечистая сила! — засуетился вахтер.

— Сидите… — графиня, вошла в вахтерскую будку, сорвала с доски ключ и вернулась к закрытой кассе.

С замиранием сердца Юля наблюдала, как открывается дверь, как графиня вскрывает сейф, вмурованный в стену; как перекладывает с места на место купюры в банковских упаковках. Мешки с деньгами стали вываливаться на пол. Юля принимала их и складывала на стол кассира. За мешками на пол летели пачки иностранной валюты, которые девушка тут же задвигала под шкаф. Следом за валютой показался кусок деревянной доски, обмотанный мокрой тряпкой. Аромат ладана наполнил кабинет, пропахший презренной бумагой. Тряпка шлепнулась на пол. Юля всплеснула руками.

— Боже мой… — прошептала она. В чертах святого девушка узнала старого друга, но не решилась произнести его имени вслух. — Почему такой мокрый? Он мироточит?

— Тебя бы заперли в сейф с деньгами… — ответила Мира. Она закрыла икону куском бумаги, найденной в мусорном ящике. — Тут любой святоша замироточит. Сматываемся.

Вахтер одобрительно кивнул, когда ключ от двести первого кабинета вернулся на гвоздь. Он уже заварил новый чай и вынул из портфеля пачку печенья.

— Мира! — осенило Юлю. — Мы забыли спросить Карася про сигнализацию. Надо было сказать: «Валера… а это правда, что сигнализации в новом офисе нет?» Он бы сказал: «Конечно же правда».

— Садись в машину и дуй домой! — приказала графиня.

В дороге Юлю осенила еще одна мысль:

— На месте Автора, — сказала девушка, — я бы переписала эту главу, несмотря ни на что. Если нужно — забрала бы книжку из типографии. Это что ж мы с вами сейчас натворили?! Это должно же как-то караться законами… разумеется не человеческими.

— Мы ничего дурного не сделали, — возразила графиня. — Кое-Кому не надо ковыряться в носу, когда пишет роман, и лузгать семечки за работой.

— Если б я была Автором, которого мы сейчас обдурили, я бы сделала так, чтобы икона исчезла.

— Не думаю. Мстить — значит признавать поражение. Он в другой раз придумает, как ущипнуть меня побольнее.

— Смотрите… Я вам говорила про белые дома с антеннами на крышах. Вон они… — Юля указала на будки, выстроенные линейкой на пустыре. — Эти даже с окошками, только подходить к ним нельзя.

— Чего бояться, алхимик не сказал?

— С вами я ничего не боюсь.

— А без меня?

— Без вас… — смутилась девушка.

— Без меня тем более бояться нечего. Смотри-ка, в одном из них горит свет.

— Точно… В таких домах обычно свет не горит.

— Ну-ка, притормози.

— Нет! Мира, нет!

— Стой, сказала! — графиня на ходу открыла дверцу машины.

— Ни за что! Я за вас отвечаю! Нет! Без меня вы никуда не пойдете!

Мира вышла на обочину и перелезла через дорожное ограждение. Юля набила синяк на коленке, следуя за ней.

Свет в загадочной будке казался матовым, приглушенным. Стекла мутными. С улицы сложно было понять, что происходит внутри. Высокие окна не имели рам. Они являлись продолжением стены и не подразумевали отворяющих механизмов. Мира обошла вокруг и убедилась — строение действительно без дверей. Но одно окно оказалось разбито. Стена измалевана граффити. Тут же валялся баллончик с краской и брошенный велосипед.

— Вернись в машину, — попросила графиня.

— Нет! Вы без меня туда не полезете. Вернее я здесь одна без вас не останусь.

— Будешь помогать или будешь мешать мне работать?

— Помогать…

— Встань здесь, — Мира отвела девушку подальше от дома. — Не сходи с этого места и не спускай с меня глаз! Поняла?

— А если…

— А если случится фигня, поедешь к Оскару и наябедничаешь. Главная твоя задача — отвезти им икону. Понятно? Сейчас икона важней моей шкуры.

— В ваша шк-к…

— Моя шкура всплывет на горизонте еще не раз. Поняла меня, Юлька?

Девушка кивнула, и графиня направилась к выбитому окну. Она подтащила к стенке велосипед, встала на раму, влезла на подоконник и сгинула.

— Мира!!! — закричала Юля и кинулась за ней.

Пока она карабкалась на велосипедную раму и хваталась за битые стекла, графиня осматривала строение изнутри. Квадратная комната выходила слепыми окнами во все стороны. Стены были покрыты фольгой. Пол и потолок, дырявые, как решето, гудели и вибрировали. Из дыр в потолке тянулись шнуры. Некоторые доставали до пола. Другие обрывались… стелились по стенам, переплетались друг с дружкой, разветвлялись и тоже скрывались в полу. Графиня заметила подростка, притаившегося за кабелем. Мальчик сжался от страха. Наэлектризованный чубчик веером торчал на его макушке. Пальцы тряслись. Бледные губы шевелились, словно желали что-то сказать, но графиня ничего не слышала в электрическом гуле.

— Ах ты, разбойник! — сказала она. — Кто ж тебя научил стекла бить?!

Ни слова не говоря, пацан вскочил на ноги и прыгнул из окна прямо на Юлю. Девушка закричала от страха, чем еще больше напугала подростка.

— Стой! — крикнула Мира. — Дурак… вернись!

Юля влезла на подоконник и спряталась за графиню.

— Где пришельцы? — спросила она.

— На дискотеку пошли! Тебе где сказано было стоять?

— Вы пропали. Вообще пропали из виду. Мы так не договаривались. Я испугалась.

— Что тебе велено было делать, если я пропаду?

— Я просто хотела убедиться, что вы в порядке.

— Что со мной может случиться в антенной будке? Что здесь вообще может случиться с таким персонажем, как я?

— Но я…

— Коза ты! Самка «усатая», вот ты кто! Прав был Оскар. Надо было его послушать и запереть тебя дома еще до уральских событий! Что ты наделала? Посмотри вокруг. Нет, ты выйди и посмотри.

Дрожащими ногами Юля нащупала велосипедную раму, но все равно свалилась в траву. Ничего страшного не произошло в ее мире. Даже погода испортиться не успела.