— Отдыхаю от жизни.
— Не слишком долго отдыхаешь? Не собираешься снова… немного устать?
— Никогда. Милый мой Оська, отсюда, как с того света, обратного хода нет.
— Поищем. Не обижайся, подруга, но я принял решение и без тебя назад не вернусь.
— Только не вздумай орудовать здесь приборами! Имей в виду, в крепости девять синхронно работающих дольменов офигенной мощности. Я тебя умоляю, не надо! Захочешь уйти — просто скажи!
— Ой, ой, ой! Целых девять! Быстро говори, куда дела ребенка и поедем его забирать! Черт! Девять дольменов… — осенило Оскара, но теннисист сбил его с мысли.
— Если ты не хочешь играть, так и скажи! — обратился он к графине. — Мне до вечера ждать, пока ты натреплешься?
— Так! — Оскар поднялся с кресла. — Кажется, тебя пора поучить манерам!
— Сядь, я сама его поучу! — графиня схватила юношу за шевелюру, оттащила в сторону и отчитала по-французски так громко, что с нижнего яруса прибежал охранник. Прибежал, увидел, что происходит, и вернулся назад.
Оскар не понял ни слова, но догадался, что речь идет об экзамене, к которому «малыш» не готов. И о том, что будущий чемпион до сих пор не понял, кто третий лишний в этой компании. В дополнение к сказанному, графиня выхватила ракетку и врезала ею по заднице молодого человека.
— Чтоб я не видела тебя здесь до вечера! — добавила она по-русски и убедилась, что юный хам отправился вниз по лестнице, именно туда, куда был послан.
— Еще раз понесет крошку… — предупредил Оскар, — я с ним сам потолкую.
— Лучше научи его физике. Я бы Натана Валерьяновича попросила. Не могу. Пожалуйста! Он способный мальчишка, только немного нервный.
— Ничего себе, «немного»! Даже в переходном возрасте я не вел себя так.
— Это я виновата. Я неправильно организовала вашу первую встречу, но пока он не знает, кто ты такой, не делай выводы. Просто позанимайся с ним. Он сам задаст тебе вопросы, а ты разъясни, что ему непонятно. Пожалуйста, Оська! Никто лучше тебя в этих науках не разбирается.
— Значит, говоришь, девять синхронных дольменов?
— Ну, девять.
— Сколько ему лет?
— Какая разница?
— Просто назови год рождения.
— У малыша нет года… То есть, я хочу сказать, что эта дата не имеет значения для человека, который вырос в форте.
— Назови дату! — настаивал Оскар.
— Зачем?
— Он родился в конце весны, так? Ты спрятала его здесь, чтобы скрыть возраст!
— Думаешь, малыш — сын Копинского? — догадалась графиня. — Нет!!!
— Теперь я в этом не сомневаюсь, — ответил Оскар не без гордости, и даже выпил немного вина.
— Оскар, я тебе клянусь, — воскликнула графиня, — что сына Копинского здесь нет! Не было и не будет! Это совершенно другой ребенок! Чем хочешь, клянусь!
— Ну, ты хитра! — улыбнулся Оскар. — Ну и хитра же ты, ваше сиятельство!
— Честно! Ты ж его видел. Разве малыш похож на Макса? Скажи, он хоть капельку на Макса похож?
— Ха! Ха! Ха! — сказал Оскар. — Он похож на печальную Эльзу. Мне сразу его морда кого-то напомнила. Теперь я понял, кого. Одну из проституток, что таскалась с Копинским на «Гибралтар». Быстро верни его в возраст, соответствующий родной частоте, заверни в подгузник и собирайся в дорогу.
— Оскар! Малыш — не сын Копинского! — стояла на своем Мирослава. — Малыш никакого отношения к нему не имеет. Что тебя убедит? Как тебе доказать?
— Просто засунь его в чистый подгузник.
— Ах ты, упрямец! — графиня поднялась из-за стола. — Ты упрямее, чем лось, который жил у егеря. Ну-ка, вставай, и пошли!
— Куда? — удивился Оскар, но последовал за подругой к лестнице.
— Иди и не спрашивай. Представлю тебе убийственный аргумент. Как ты думаешь, — спросила графиня, — если б я не увезла ребенка из Флориды, как скоро полиция выяснила бы, чей он? Ты пустил Копинского на яхту! Он таскал туда шлюх! Редкий сосед не наблюдал в бинокль их оргии. Хозяин яхт-клуба — старый друг Макса, а может быть, товарищ по «обществу справедливости». Эльза наверняка пришла с ребенком к ним в офис, чтобы спросить, куда пропал «Гибралтар». Откуда еще она могла знать, что у нас новая яхта? Наверняка о его появлении на свет уже известно всем, кому надо.
— Не переживай, я смогу его спрятать. Дольмен Копинского теперь мой. Никто туда не лазал при Максе, при мне — теперь тем более не полезет.
— Иди за мной.
Графиня спустилась на этаж, свернула под арку, прошла по узкому коридору и приоткрыла дверь комнатки, освещенной канделябром. Все пространство тесного помещения занимал стол. За столом сидела четверка картежников. Дым сигар висел плотной шапкой под каменным сводом. От внезапного сквозняка «шапка» зашевелилась, но картежники и ухом не повели.
— Узнаешь?.. — спросила графиня. — Личность, в сером смокинге с пиратскими повязками на обоих глазах.
— Бог мой, Копинский?.. — Оскар вгляделся в лицо человека, вслепую тасующего колоду. — Копинский… какого черта … он здесь?!
— Не надо ничему удивляться. Мальчик, которого ты подозреваешь в родстве с этим типом, с ним прекрасно знаком, потому что именно Копинский учил его преферансу, а пока учил, проиграл приличную сумму. Мальчик очень способный. Оська, поверь мне, очень…
— Что происходит? В самом деле, Копинский…
— Когда Макс узнает о ребенке — нам всем мало не покажется. А он непременно узнает, как только вернется во Флориду. Имей в виду, и Юльку предупреди: мы первый раз слышим о подкидыше. И белая яхта не наша. Пусть докажет, что я его умыкнула. Пока он будет доказывать и таскать меня по «страшным судам», я надеюсь узнать об эзотериках что-то по делу. Сказки о справедливости, которыми они кормят Юльку, меня не впечатляют.
— Ты теперь дежурная по Земле? — догадался Оскар.
— Считай, что так. Заступила на пост вместо лодыря Жоржа.
Оскар наблюдал за личностью в сером смокинге и отказывался верить, что это не мираж, не гипноз, не чья-то коварная шутка.
— Черт бы его побрал…
— Сам подумай, — рассуждала графиня, — держала бы я здесь мальчишку, под носом у папаши, который видит масть без обоих глаз.
— В следующий раз я замурую его в ракету и выстрелю в космос.
— Не вздумай. У Копинского очень дорогая страховка. Задашь работы не только врачам, но и космонавтам.
— Я не понял, Мирка… Я ни черта в этой истории не понял.
— У него пожизненный контракт с клиникой, которая гарантирует жизнь своим пациентам. В случае смерти клиента сотрудники обязаны выкопать его из могилы и восстановить по фрагментам. Если ты прокрутишь Макса на фарш и выстрелишь в космос, за ним поедут даже на край Галактики. Через день-другой вы встретитесь в казино за бутылочкой виски. Просто отстань от Копинского, ладно? Оставь его мне.
— Ну, уж не знаю, что тебе ответить.
— Хорошо, подари мне Копинского на день рождения и забудь, как дорогую безделуху. Тебе ведь не жалко для меня безделухи?
— Даже не знаю, что и сказать.
— Оставь его в покое хотя бы из сострадания. Видишь, человек глаза потерял, ждет имплантанты. Вырастить новый глаз — дело хлопотное. Без году неделя как мужик выписался из клиники. Пусть поправится. Не станешь же ты убивать калеку?
— А что у нас с другим глазом? Второй раз на те же грабли?
— Макс на те грабли наступил уж поди раз двести.
— А глаза всего два? — догадался Оскар.
— Ну! Ты понял?
— Ни черта не понял!
— Если он здесь… Если сидит тихонько, играет на ощупь и крупные суммы на кон не ставит, значит что?
— Что?
— Значит, скоро опять ложится в больницу. Пока Макс не приведет в порядок свою дырявую башку, он во Флориде не появится. А когда появится — украденный мною младенец будет вашим последним оберегом на свете.
— Я его не боюсь, — ответил Оскар графине. — И младенец Копинского нужен мне, а не ему и не выдуманным тобою усыновителям. Сейчас же признавайся, куда его спрятала!
— Пойдем наверх, потолкуем.
Загорелый молодой человек спортивного телосложения сидел в кресле гостя. Перед ним лежал ветхий учебник алхимии, основательно почерканный фломастером. Из наушников, небрежно брошенных на столе, доносился ритмичный звук. Точнее стол ритмично подпрыгивал от музыки, которая неслась из наушников. Заметив графиню с гостем, юноша уставился в книгу.
