— Я ничего не понял! — возмутился Оскар. — С чего это вдруг?
— Деньги надо зарабатывать честно, иначе они принесут проблемы вместо пользы. Я не сторонник финансовых авантюр, особенно с людьми, которые знакомятся с Артуром в дороге. На, взгляни… и задумайся, наконец, серьезно о своем будущем!
«Макс Копинский, — было написано на визитке, — черный оппонент».
Оскар Шутов дождался, когда Учитель отправится в университет хлопотать об аспирантуре, и выполнил его пожелание: он впервые в жизни серьезно задумался о будущем. Оскар знал черных магов, черных маклеров, вдов, копателей… точнее, слышал о них, но о черных оппонентах пока не слышал, и не мог представить себе такую профессию. Копинский охарактеризовал свою деятельность очень просто:
— Тебе в голову приходит тупая идея, — объяснил он, — моя задача на доступном языке объяснить, почему идея тупа. В итоге ты экономишь время и деньги, а я получаю процент от сэкономленной суммы.
— И что же? — удивился Оскар. — Большой процент?
— Зависит от объема работы.
«Интересная профессия», — отметил про себя молодой человек и задумался о будущем пуще прежнего. Уверенный тон поляка доверия не внушал. Непосредственность напрягала. Еще больше Оскара напрягала перспектива вернуться в университет, на кафедру, с которой уволили Учителя. Он дождался, когда Натан Валерьянович еще раз потеряет бдительность, и опять набрал номер.
— Мне в голову пришла тупая идея, — сообщил Оскар черному оппоненту, — хочу продать вам машину за миллион.
— Хочешь знать, чем закончится сделка?
— Хочу, чтобы вы заплатили мне миллион и забрали машину. У меня нет денег, выплачивать проценты, поэтому не старайтесь меня переубедить.
— Наличными или чеком? — спросил Макс.
— Евровалютой, — заявил Оскар и дал господину Копинскому время одуматься.
Натан Валерьянович устроил дела и отбыл в аэропорт с легким сердцем. Перед регистрацией он сделал последние распоряжения, выскреб остатки из кошелька и разделил между Оскаром и Алисой. Оскар хотел отказаться, но побоялся, что Учитель заподозрит подвох. К тому моменту молодой человек твердо решил продавать машину поляку за любую сумму. В глубине души он всегда мечтал заняться коммерцией и рассчитывал, что мятый автомобиль Артура станет первой удачной сделкой. Заодно появится возможность прощупать кошелек человека редкой профессии.
Утром Копинский позвонил ему сам:
— Деньги уже у меня, — сообщил покупатель, — один миллион наличной евровалютой. Где и когда состоится сделка?
— Сначала пересчитаю… — предупредил продавец, — и проверю купюры.
— Где и когда?
— Вы не против, если со мной будут несколько человек охраны?
— Мне это чрезвычайно польстит.
Акцент Копинского заставил Оскара еще раз задуматься. Пан прекрасно говорил по-русски. Совсем не так, как поляки, наезжающие в Россию. Акцент показался знакомым, но Оскару Шутову скверной мысли в голову не пришло. Ему некогда было искать подвох. Его голова была завалена евро-банкнотами, в ней работал могучий кассовый аппарат, отсчитывая суммы на расходы. В бизнес-планах Оскар выдал замуж Алису Натановну и отложил на свадьбу Софьи Натановны, которая в следующем году заканчивала колледж. Он приобрел в поселке квартиру для почтальонши Юльки, сделал евроремонт и обставил ее с размахом. В заключительной строке калькуляции Оскар предусмотрел даже личную охрану, но вспомнил, что Федор уехал, а кроме Федора обеспечить безопасность авантюриста было некому. Оскар остался совсем один, генератор тупых идей накануне сделки века. «Учитель бы не одобрил», — отметил про себя ученик, достал устройство с кнопками, и на всякий случай заменил батарейки. Вслед за прибором он извлек из сейфа оружие, которое однажды привело его в тюрьму, но, немного подумав, оставил его на столе в лаборатории.
— Что он мне сделает? — спросил Оскар у своего отражения в зеркале. — Ничего. В крайнем случае, даст по шее и заберет машину.
Встреча была назначена в Академгородке под окнами квартиры Сотника. Оскар решил заранее перегнать машину и спрятать под тент, чтобы больше с покупателем не встречаться. Чтобы, в случае успешного результата, получить наличность и раствориться в старых кварталах городка, где иностранец вряд ли его найдет. Вечером накануне сделки Оскар выкатил машину Артура из гаража, выехал на шоссе и понял, что до Академгородка не доедет. Столько любопытных глаз и свернутых шей не сопровождало его прежде нигде. Молодежь тыкала в машину пальцами, взрослые улыбались, пьяные подростки пристали к нему на светофоре и чуть не влезли в салон. Оскар ужаснулся тому, что на вечерних дорогах народу оказалось больше, чем днем. Преодолев половину пути, он решил не искушать судьбу. Если на стоянке у дома Сотника соберется митинг, сделка сорвется. Он потеряет не только машину и деньги, но и веру в себя, как в человека, способного решать финансовые проблемы. Оскар восхитился выдержкой Артура. Ни за что на свете он не смог бы на такой машине преодолеть половину Европы ради удовольствия показать ее физикам.
Утром следующего дня Оскар явился на сделку пешком. Поднялся в квартиру, укрылся за шторой и стал наблюдать. В назначенный час к стоянке подошел человек с дипломатом. Поставил дипломат, сел на скамейку, достал из кармана нож и яблоко. Оскар замер. С дурацким благоговением он наблюдал человека, который резал яблоко на куски. Порезав и очистив мякоть от семечек, человек стал отправлять в рот аккуратные дольки. Оскар наблюдал. Клиент с аппетитом ел яблоко. Оскар ждал. Клиент тщательно пережевывал фрукт. Яблоко было большое и сочное, погода прекрасная, дипломат тяжелый. Оскар дождался, когда последний кусок исчезнет в глотке клиента, и набрал номер. Клиент достал носовой платок и вытер пальцы, прежде чем взяться за телефон.
— Жаль, — сказал Копинский, — что тачка не при тебе. Жаль, но можно понять… Чтобы управлять таким транспортом нужно особое вдохновение.
— Да, — согласился Оскар, — я сегодня не вдохновлен.
Наружность Копинского выдавала человека респектабельного. Наглость свидетельствовала о крайней уверенности в себе.
— Ладно, — покупатель раскрыл дипломат на скамейке и улыбнулся. — Считай.
Улыбнулся так, словно безгранично доверял проходимцу Шутову, торгующему чужими машинами, и неизвестным жителям городка, который посетил впервые. Черный оппонент, вероятно, знал, что в городе, где живут преподаватели и студенты, тупые идеи — явление частое и некоммерческое. Таких денег здесь не видели отродясь, потому реагировать на них пока что не научились. Но Оскар смутился.
— Может, зайдем в подъезд? — предложил он.
— Иди, — разрешил Копинский. — Иди, пересчитай, а я посижу.
— Идти одному? — не поверил ушам продавец.
— Иди! Я тебе доверяю.
Оскар дошел до подъезда и понял: что-то не так. В его руках был чемодан с миллионом. Его клиент сидел на скамейке и даже не повернул головы. «Так не бывает», — испугался Оскар, но было поздно. Он не мог свернуть с пути, ведущего к чемодану с деньгами. До знакомства с Натаном Валерьяновичем Оскар бы, безусловно, ускорил путь. Он бы уже пересекал границу Московской области на больших скоростях. Он бы гордился собой и строил планы на будущее. Вместо этого порядочный человек сидел на кухне и анализировал факты. Свежие банковские купюры абсолютно соответствовали образцам. Наученный опытом товарищей, Оскар сверил мелочи и детали, но не нашел «трехглавых орлов». Номера банкнот соответствовали годам, а года — текущему времени. Он не нашел ни малейшего повода придраться к партнеру. И Макс Копинский, в свою очередь, ни грамма не удивился его возвращению.
— Мы оставим дипломат на вокзале в камере хранения, — предложил Оскар. — А я…
— Зачем столько сложностей? Поедем к тебе, — сказал Макс. — Я сам заберу машину.
Просветление настигло Оскара в дороге. Он понял, что произошло: не сработал прибор, который должен был обеспечить беспрекословное подчинение его воле. Оскар проанализировал ситуацию: ни одно его распоряжение Максом Копинским не было выполнено. Наоборот, Оскар только и делал, что выполнял распоряжения Макса. «Ничего пока не случилось, — успокоил себя молодой человек, — деньги при мне, отдам ключи и пусть катится». Покупатель и не думал засиживаться в гостях. Он бы слова не сказал по дороге, если бы не обелиск, распластавшийся крестом над ровным горизонтом. Оскар привык, что каждый новый посетитель дачи начинает с одних и тех же вопросов. Памятник привлекал внимание даже проезжающих мимо по шоссе. Некоторые считали своим долгом свернуть к сгоревшему поселку и скорбеть непосредственно на месте катастрофы о людях, которых не знали. Макс Копинский тоже остановил такси и вышел на обочину раскисшей дороги.
