— Надо ли? — засомневалась графиня. — Достать-то можно, а как потом назад вставить? Впрочем, делайте, что хотите.

— Если равномерно нагреть ствол, я полагаю, он выпадет сам. Тем же образом его можно вернуть на место. Я проделывал похожую операцию с Греалем. Не думаю, что есть другой способ. Методика всегда проста и универсальна.

Жорж отлучился к профессорскому камину, потухшему на прошлой неделе, а Мира осталась на ступеньках. «Ну, Оскар! — думала она. — Ну, сучий ты сын! Я бы уже сто раз была дома!»

Зубов вернулся, когда небо пожелтело над головой печальной графини. Когда Натан Валерьянович с Оскаром Шутовым несколько раз пробежались по ней взад и вперед, а затем уехали на машине. Когда Алиса Натановна привезла чемодан свежих сорочек и уехала, не дождавшись отца. Мира не сдвинулась с места, словно впала в спячку, потеряв счет вечности. Земля шевелилась у ног. Бетонная плита у крыльца раскололась. Там, где некогда стоял мираж сарая, образовалась гладкая полянка. Образ неприкаянного «Ю. Х.» бродил перед ней между сгнившими стволами садовых деревьев. Образ потерявшегося Артура сидел, как грач, на его плече. Когда в следующий раз Зубов посетил графиню, она и его приняла за мираж.

— Смотри, — на ладони Жоржа лежал прозрачный кристалл в форме винта, с замысловатыми гранями, переходящими в изгибы, и сквозными отверстиями. — Русское дворянство разбирается в таких безделушках? — издевательски спросил он.

— За все дворянство я, конечно, не поручусь… — Мира взвесила камень на ладони и ощутила давно забытое чувство реального предмета в реальном пространстве. — На бриллиант похоже. Карат триста будет, не меньше.

— Там два одинаковых камня. Один я оставил на месте для ориентира.

— И что теперь надо делать?

— Не знаю. Это Ангельский камень, даже если бриллиант. В наших руках он не выстрелит.

— Я могу помочь вам чем-нибудь еще? — участливо спросила графиня.

— Конечно. Мне понадобится волос моей царевны, желательно неокрашенный. Я могу вырастить углеродный кристалл с человеческой ДНК, — ответил Зубов и пошел прочь.

— А я? Я должна здесь сидеть, пока вырастет камень?

Возмущенная графиня погналась за своим мучителем, но поняла, что гонится за собственной галлюцинацией и решила вернуться, но не нашла дачи Боровского на прежнем месте. Она понять не успела, когда исчез дом? Когда она предавалась воспоминаниям о Ханте, сидя спиной к объекту? Когда отлучилась на бессмысленную погоню или когда Жорж разводил в камине прошлогодние угли, чтобы их эфемерным теплом расширить ствол. Гнилые стволы деревьев оказались горелыми, расколотая плита — потемневшей от огня. Черная земля под ногами пропиталась сажей насквозь. Мира испугалась и не заметила, как налетела на высокого гермафродита, застывшего на холме. Существо было голым и бесполым. Оно глядело вверх, водило по нему копьем, словно выслеживало дичь, и тоже потеряло бдительность, поэтому само шарахнулось от графини, не дало рассмотреть себя толком. В прошлой жизни у Миры было несколько знакомых парней с силиконовым бюстом, которые подрабатывали на вечеринках, красились и наряжались для съемок. Этот тип никому не позировал, но повел себя так, словно был застукан за неприличным делом. А, может быть, впервые увидел человека. Миру же напугало другое: она увидела в дехроне живую тварь и не была проинструктирована на этот случай.

На пепелище дачи Боровского осталась кухонная стена с отрывным календарем. «Второе ноября», — прочитала графиня, и иллюзия гравитации покинула ее тело. Тело оторвалось от земли, воспарило, прозрачное и пустое. Неожиданный испуг лишил графиню сил. Она не понимала, куда летит, не чувствовала, как падает вниз. И удара о землю тоже не ощутила. Все ушло, провалилось, померкло, перестало существовать. Вместе с силой графиню Виноградову покинуло сознание. От их сиятельства осталась белоснежная яхта, которая причалила к берегу с пальмами. Склон горы был облеплен пустыми домами. На берегу не было никого. Только брошенные на дороге машины. Город был так пуст, что не за чем было сходить на берег.

— Мира! Поднимайся.

Графиня увидела плазмоид, перетекающий в облако; облако, обретающее человеческие формы; Жоржа, склонившегося над телом в траве. Тело показалось Мире чужим и уродливым.

— Все, мученица, пора домой. Мы возвращаемся к машине. Ты слышишь меня? Артур в тюрьме, — сообщил он. — Когда вернешься в Москву, тебе придется найти адвоката. Посоветуйся с матерью. У нее есть знакомый юрист. У твоей мамы, если я не ошибаюсь, много полезных знакомых.

— Как… в тюрьме? Что он там делает? — удивилась Мира.

— Сама ничего не предпринимай. Дело пустяковое, но им должен заняться специалист.

— Как…

— Стечение обстоятельств. Ты знаешь характер Артура. Его способность оказаться там, где не надо и предпринять невесть что. Его взяли в подъезде, когда он шел в квартиру твоей матери. Он сам назвал номер квартиры оперативникам, которые спускались ему навстречу, да еще оказал сопротивление при задержании.

— Но ведь уже разобрались?

— Мира, он разбил нос следователю при исполнении. За это вполне можно сесть в тюрьму.

— Нет!

— Найди адвоката. Если не отделаетесь штрафом, попробуй дать взятку. Пусть адвокат добьется хотя бы освобождения под залог. Это должен быть человек, вхожий в нужные кабинеты, ты поняла меня? Не надо заниматься самодеятельностью.

— Жорж, но как же так?

— Сделай все, как я сказал. Если будут проблемы, найдешь меня через Женю.

— Значит, я больше вам не нужна?

— Мне нужно время подумать.

— А камень?

Жорж отдал графине ствол и кристалл.

— Спрячь у Боровского на даче и ничего не предпринимай, пока я не решу, что делать.

— Вы? Решите? Может, мы вместе будем принимать решение в делах, которые касаются нас обоих? Или меня они уже не касаются?

Зубов достал из кармана еще один камень, угловатый и мутный, милый и безобразный, похожий на сахарную песчинку, увеличенную в тысячи раз. Камень сразу пленил графиню.

— Ничего себе, какой… — прошептала она.

— Этот монстр нам не пригодится. В нашей физике они растут в форме куба, и ничего ты с этой формой не сделаешь. Надо думать, как вырастить чистый камень в виде правильного цилиндра. Потом думать, как его обработать…

— Отдайте мне…

— Зачем?

— Все равно же брак.

— Мира, это алмаз. Ты не сможешь продать его просто так. Тебя обязательно спросят, откуда он взялся. Камни такого размера вносятся в специальные каталоги. Его распилить — и то проблема. Для распилки алмазов нужен особый инструмент и специалист, которому можно доверять. Я не могу позволить тебе такой риск.

— Отдайте, — стояла на своем графиня. — Камень с моей ДНК должен принадлежать только мне. Я не дам его распиливать. Отдайте, — она достала из ладони Жоржа сокровище и замерла от счастья. — Все, уважаемый товарищ Зубов, мы в расчете.

— Дешевка… — улыбнулся Жорж.

— Ангелы меняют на «День Земли» любую фигню, ворованную людьми на их территории? Правда?

— Нет, не любую. Ангелы собирают кристаллы Греаля.

— Чтобы человек не смог собрать Греаль сам?

— Ангелам нужна информация о человеке. Кристалл — хороший информационный носитель.

— А вы — первоклассный шпион и провокатор.

— Я в этой возне фигура нейтральная. А ты за свою алмазную глыбу ничего не получишь. Ни «Дня Земли», ни полдня, а неприятностей заработаешь. Не хочу тебя пугать, девочка, но избавляться от Ангельских сувениров иногда опаснее, чем получать их. Ты будешь обречена носить этот хлам с собой всю жизнь. Ни один ювелир у тебя не примет его в подарок. Даже скупщик краденого найдет нелепую причину, чтобы отказать тебе.

— Плохо вы знаете ювелиров.

— Я знаю, как дорого подчас люди платят за легкомыслие и алчность. Мне не жаль для тебя «Дня Земли». Если б я был уверен, что ты не распорядишься им себе во вред…

— Будьте уверены, — пообещала графиня, — именно себе во вред я им и распоряжусь. Даже не сомневайтесь. Только во вред. Что? Боитесь, что без меня ваши «Стрелы» не заработают? Правильно боитесь.