Теперь я понимаю это как никогда, потому что Истон доказал это и сделал музыку вечной для меня, включая эту песню.

Это открытие не ново, ведь Истон не только обходит по продажам всех мейнстримных исполнителей, но и стирает демографические границы, продаваясь разным поколениям – то, что удавалось очень немногим артистам. Как он объяснил мне тогда в грузовике, он создаёт общую почву для всех нас. Зная его – и его неприязнь к медиа – я не уверена, что он сам это осознаёт.

Не успеваю я перевести дух, как песня обрывается, и зал взрывается рёвом, вновь требуя на бис, но Истон не собирается его дарить – занавес начинает сходиться. Включается свет, означающий «представление окончено», а я всё подпрыгиваю на носках, переполненная адреналином до краёв. В состоянии эйфории, с кожей, лоснящейся от испарины, я истерически хохочу, осознав, что оказываюсь в ловушке между сходящими первым и вторым занавесами.

– Вот чёрт! – восклицаю я, пародируя британский акцент. – Я бы поаплодировала вам, джентльмены, да, кажется, не могу найти выход отсюда!

Прямо передо мной возникает Истон, занавесы развеваются вокруг него, пока он приближается ко мне. Запах его кожи ударяет в нос, а низкий смешок – в уши. В следующую секунду он уже прижат ко мне. Наши груди сталкиваются, прежде чем он сжимает мою шею сзади и приникает к моим губам своим ртом.

Его жадный поцелуй вырывает стон из самой глубины моей души – стон, в котором два мучительных месяца тоски. Истон использует это, проходя языком за мои губы, вторгаясь в меня. Я почти мгновенно взбираюсь на него, пока он сплавляет нас воедино, с лёгкостью играя моим телом. Я рвусь в его волосы, чувствую вибрацию на его языке и лихорадочно втягиваю её в себя, пока его кепка с глухим стуком падает куда–то под ноги. Вся мокрая и ноющая, я стону ему в рот, а он затягивает меня в поцелуй ещё глубже, безжалостно круша все мои защиты, пока я не повисаю на нём, не в силах держаться на ногах. Наши языки яростно сражаются, пока он наконец не отрывается, пристально глядя на меня сверху вниз, и не издаёт низкое:

– Чёрт, Красавица.

Задыхаясь, я уставилась на него, ощущая настойчивое пульсирование клитора.

– Чёрт возьми, Краун, – прошептала я, пытаясь прийти в себя, – ты уже начал играть нечестно.

– Нет, – он провёл языком по моей нижней губе и слегка закусил её. – Ещё нет. – Его нос коснулся моего. – Даже близко нет, но я на такое способен.

– Это не игра, – хрипло прошептала я.

Он стал серьёзен, слегка отстранившись, чтобы я ясно увидела выражение его глаз.

– Нет, не игра. Ты пробила дыру в моей грёбаной груди в Сиэтле, а потом оставила меня в темноте, чтобы я сам придумал, как её заполнить.

Его признание заставило меня невольно потянуться к нему, но он уже отпустил меня и поднял свою кепку.

– Ты постоянно прерываешь мои восхищения, – сказала я, пытаясь избежать парализующего эффекта его слов.

Его ухмылка не достигла глаз, когда он нахлобучил свою кепку мне на голову, скрыв под ней мои растрёпанные кудри.

– Словно тебе вообще не важно моё мнение.

В его глазах вспыхнула искорка, когда он приблизился с шёпотом:

– В том–то и дело, Красавица. Со мной тебе редко нужно говорить.

– Ты продолжаешь так меня называть.

– Да, ну, это одна из главных причин, по которой я поехал в Остин за девушкой, которую встретил. Потому что я вижу только это, когда она открывается мне. – Он нежно провёл большим пальцем по моей нижней губе. – Подлинную. Грёбаную. Красоту.

– О–о–о, – протянула я с лучшим техасским акцентом и очередной тщетной попыткой самосохранения, – у тебя это отлично получается. Тебе стоит стать автором песен или типа того. Женщины будут сходить с ума по таким красивым словам...

– ...в то время как другие её части остаются намеренно слепыми, – сухо парировал он, закатывая глаза, прежде чем опустить козырёк кепки, временно ослепив меня.

Взяв меня за руку, он повёл нас из–за кулис. Оказавшись на свободе, я заметила, что ЭлЭл и Сид уже закрывают футляры, а Так значительно продвинулся в разборке своей ударной установки. Шум зрителей по другую сторону занавеса теперь заметно отсутствовал.

Как долго мы целовались?

– Это было потрясающе! – выпаливаю я, пытаясь привлечь их внимание, и аплодирую. – Готова побиться об заклад, что завтра вы будете во всех заголовках Оклахомы! Сид и ЭлЭл отвечают ухмылками. ЭлЭл мечет свой лазурный взгляд между мной и Истоном, давая понять, что он раскусил нас. Избегая его изучающего взгляда, я поворачиваюсь к Истону – его лицо расплылось в улыбке. Я хватаю его за руку, приподнимаюсь на носки, чтобы перехватить его внимание, и притягиваю ближе, чтобы сказать на ушко. Он обвивает меня рукой, и прикосновение его тёплой кожи посылает дрожь по спине.

– Что я хотела сказать, прежде чем ты прервал меня своим языком, так это то, что это выступление было всеми возможными синонимами слова «невероятно», Истон. Спасибо, что поделился этим со мной.

Я отстраняюсь, а он облизывает губы и качает головой.

– Что? – тяну я, хмурясь. – Мало похвал для твоего высочества? Всё ещё думаешь, что я хреновая писака?

– Ты действительно не понимаешь, да? – спрашивает он, пока я беспомощно смотрю на Джоэла, стоящего в нескольких шагах.

– Что я упускаю?

– Весь смысл, – дразнит он, проводя костяшками пальцев по моей щеке.

– Тогда просвети меня, – говорю я в ступоре, пока все nearby помощники сливаются в размытое пятно, а я отвлекаюсь на близость, что всё ещё витает между нами.

Грудь Истона вздымается от беззвучного смешка.

– Ну? – подталкиваю я.

– Я над этим работаю, – бормочет он, когда к нам подходит помощник с бутылкой воды. Истон берёт её, благодарит и выпивает за несколько глотков. – Мне нужно помочь с разгрузкой и погрузкой, – сообщает он с извиняющейся ноткой, делая торопливый вдох.

– Чем я могу помочь?

– Ничем. Джоэл отвезёт тебя в отель и поможет заселиться. Ты устала?

– Чёрта с два. Я хоть марафон могу пробежать. – Я разворачиваю его кепку козырьком назад и с комичной серьёзностью закатываю рукава. Его улыбка возвращается.

– Давай поужинаем с ребятами в отеле попозже. Через два часа?

Я кривлю губу, ощущая прилив новой энергии.

– Точно не могу помочь? – указываю на себя. – Во мне столько скопившейся...

Истон поднимает бровь, а Так подаёт голос из–за его спины.

– Ты умеешь разбирать барабанную установку?

– Я быстро учусь! – выкрикиваю я, смещаясь от Истона и направляясь к Таку, но Истон хватает меня за руку.

– Разбирай свою установку сам, мудак, – резко бросает Истон, а Так, не глядя, показывает ему средний палец.

Именно в этот момент за спиной Истона я замечаю группу женщин, ожидающих за кулисами, и среди них – ни одного мужчины. Их обзор перекрывает Джоэл, который направляется к ним с расставленными руками и отодвигает их подальше. Истон наклоняется, заставляя меня снова посмотреть на него.

– Я не пытаюсь от тебя избавиться, Натали.

Я делаю вид, что пожимаю плечами, будто мне всё равно.

– Это не моё дело.

Его ноздри раздуваются от явного раздражения, и он смотрит на меня безразличным взглядом.

– Всё в порядке, и это не моё дело, так что давай оставим. – Повернувшись, я начинаю искать свои каблуки за занавесом и по очереди достаю их. Без лишних слов Истон берёт меня за бедро, поддерживая, пока я надеваю их, его пальцы слегка касаются моей кожи, когда он отпускает. Сглатываю, решаюсь поднять на него взгляд и вижу ту же напряжённость, что и раньше.

Он наклоняется так, чтобы мы оказались на одном уровне.

– Твои губы распухли от моих поцелуев, и я готов побиться об заклад, что твои трусики сейчас чертовски бесполезны. Хочешь, найдём место за кулисами, где я смогу выразиться яснее?

– Тебе не обязательно... говорить такие вещи. – Я чувствую, как краснеет шея, а он приближается.

– Я не говорю того, чего не думаю, и ты это чёртовски хорошо знаешь. Увидимся через два часа.