И он очень хорошо помнил острый страх, тонкую ткань вуали, которая служила единственной защитой от разоблачения. Помнил отчаяние.

– Этого достаточно. – Даин попросил свернуть еще левее. Каи оглянулся через плечо, чтобы сориентироваться по направлению к молитвенной башне.

Там было всего три балкона в форме веера, к которым причаливали плоты Благословенных Бессмертных, все они выступали над водой. Зиде и Рамад уже долетели до самого низкого, единственного выходившего в эту сторону. Округлый край находился на расстоянии шага над водой. Зиде стояла там и изучала темную воду. Каи все еще разделял с ней зрение и слух и чувствовал ее нервную энергию на границе собственных мыслей. Рамад с тревогой наблюдал за Каи и Даином.

– Карта была сделана из красивой эмали удивительно ярких цветов, – продолжал Даин. – Сначала я подумал, что они все еще радуются из-за земель, которые им удалось захватить, уничтоженных городов и убитых людей. Но Летние залы являлись одним из немногих постоянных мест, построенных Иерархами для себя, и, вне всякого сомнения, самым большим. Камень и основную часть строительных материалов доставляли из стоявшего здесь раньше храмового комплекса Сендринниан. Он был огромным, и небольшой участок в стороне от главного канала, где сейчас расположен город, – единственное, что от него осталось. Иерархи убили всех жителей Сендринниана и не оставили камня на камне от храмов – так они построили Летние залы. Они выкопали рвы, а из добытой земли возвели насыпные укрепления. Теперь это место выглядит так, как хотели Иерархи.

Он потер руки о матерчатую юбку.

– Мне потребовалось много времени, чтобы все это узнать, – продолжал Даин. – Трудно добраться до прошлого, когда почти все, кто его видел, мертвы, а их книги гниют в пустых городах.

Каи стал грести медленнее. Он думал, что знал, как Иерархи строили земляные укрепления, которые походили на множество временных земляных фортов, возведенных ими в луговых равнинах, только в другом масштабе. Но он не предполагал и никогда не думал, что Летние залы являются творением Иерархов. Теперь, когда ему стало это известно, он понял, что имел в виду Даин.

– Я не помню другой эмали на стенах, карт или прочих похожих украшений.

Иерархи явно не стали тратить время на Дворы Заложников, но Храмовые залы и Двор Иерархов украсили мрамором и другими ценными материалами и тканями, не говоря уже о зале, полном трофеев.

Сареди вырезали фигурки из дерева и кости, а также расписывали парусину своих шатров; арайки любили большие картины со множеством деталей, в особенности группы людей на праздниках или в сражениях, сцены из древних легенд, желательно покрупнее; эрати на все наносили символы рыбы, раковины и знаки ветра; эналины рисовали естественные аллеи и деревья, а также сложные буквы своей красивой письменности. Даже Благословенные Бессмертные имели любимый вид искусства: главным образом резные изображения Патриархов и символов солнца.

Но искусство Иерархов, казалось, было связано лишь с их одеждой или расположением того, что они украли.

– Значит, карта имела особое значение для Иерархов.

– Именно так, – согласился Даин. – Я знаю, что ты был прикован в том ужасном дворе и мало замечал из обстановки этого жуткого места. Но я видел намного больше до того, как Тарен спрятала меня у Башасы, и я нигде не помню такой карты, где бы ни появлялся. Значит, она была особенной и личной. – Рот Даина искривился, когда он смотрел на затопленные руины. – Я думаю, нечто с их родины. Ее символ. Способ вернуться домой.

Каи все еще не понимал.

– Мы знаем, что они пришли из Замкового камня мира, – заметил он.

Даин фыркнул:

– Замковый камень мира – довольно большое место, Каи. Мы думаем, оно находилось где-то рядом с Сан-Аром, верно? Потому что именно языком Сан-Ара, который мы называем старым имперским, пользовались Иерархи. Но после войны следопыты-эналины отправились в Сан-Ар и не нашли там ничего живого, кроме холодных песчаных равнин и скал. Его обитатели выращивали сады в пещерах и держали отары диких овец. Прежде в Сан-Аре имелись передвижные города, состоявшие из хижин-шатров, а также из специальных дворцов для храмов и сезонных собраний, высеченных в горах и высоких скалах. Сейчас они пустуют. Иерархи истребили всех жителей.

– В этом нет ничего необычного, – ответил Каи. – Они убивали всех. – На самом деле не так, хотя возникало именно такое впечатление. – Почти всех.

– Однако я думаю, что жителей Сан-Ара уничтожили потому, что они имели контакты с Иерархами еще до того, как те стали собой, – уточнил Даин. Его голос стал напряженным, а взгляд – темным и серьезным. – Во Дворе Заложников содержались некоторые люди из Сан-Ара. Башаса попытался с ними встретиться, но их охраняли гораздо тщательнее, чем остальных, и никому не разрешалось с ними разговаривать. Я узнал, что легионерам приказали убить их, как только стало известно, что кому-то удалось сбежать. Иерархи не хотели, чтобы кто-то из них сбежал вместе с нами.

Захваченный картиной, которую нарисовал Даин, Каи перестал грести – и даже не заметил когда. Их лодка дрейфовала, ее подгонял ветер, наполненный вонью гниения.

– Мне кажется, я их видел, – сказал Каи. – Они находились в самом дальнем дворе. Маленькие, со светло-коричневой кожей и прямыми волосами?

Даин кивнул, поджав губы:

– Мы не знаем, откуда появились Иерархи, Каи. Это неизвестно даже Благословенным Бессмертным. Они пришли с юга, с вершины мира, и уничтожали все, что попадалось на пути. Возможно, они все еще там. И могут снова прийти. – Даин нахмурился: – Почему ты так на меня смотришь?

– Потому что напуган до ужаса. – По спине Каи пробежал холодок.

– Не думаю, что это может случиться скоро, например завтра. – Даин отступил, явно пытаясь успокоить Каи. – На самом деле я не знаю, случится ли вообще. – Он посмотрел на затопленные руины, вода плескалась о покрытые грязью камни. – Но я должен знать, Каи. Должен быть уверен. – И он добавил печально: – Ты понимаешь?

Каи все понимал и чувствовал нутром, до самых костей.

– Почему ты отправился в Ниент-арайк? – спросил Каи.

– Когда? Ты имеешь в виду, перед тем как оказался здесь? – охотно отозвался Даин. – В их архивах имелись копии дневников и карты принца-наследника Хиранан: с тех времен, когда она здесь побывала. Так было быстрее, чем отправляться за ними в сам Сейдел-арайк. Почему ты спрашиваешь?

– Мы тебя искали, и кто-то сказал, что ты там побывал.

Каи снова взялся за весла, и они поплыли дальше.

– Ты бы мог сказать нам, Даин.

Даин вздохнул.

– У меня до сих пор полно смутных мыслей, – ответил он. – Я хотел подождать момента, когда смогу внятно изложить всю историю.

– Это было вполне внятно и очень убедительно, – сказала Зиде в голове у Каи. – Маленький идиот хотел преподнести свои доказательства на медном блюде как подарок.

Люди начнут паниковать, если решат, что Иерархи могут вернуться. Дети вроде Саньи считают их старыми легендами, которые должны наводить ужас, но многие смертные и Ведьмы знают, что они были реальными, понимают, что такое опустошительное разрушение в больших и малых городах. И Зарождающийся мир помнит свое происхождение – не имеет значения, как сильно он отличается от исходного представления Башасы.

– Даин не боится нас, он опасается всех остальных, – подумал Каи для Зиде.

– Никто при дворе теперь не прислушивается к нему, как делал Башаса, – добавила Зиде. – Он не хочет, чтобы над ним смеялись.

– Теперь ты понимаешь, – говорил Даин, – почему мне нужно увидеть, что изображено на оставшейся части карты. Все происходит очень медленно. Она огромная, покрывает всю стену, ее постепенно пожирают мох и водоросли. Мне приходится ее тщательно очищать, стараясь не повредить эмаль. И я не могу очень долго оставаться под водой даже с моими инструментами. Но я продвигаюсь вперед.

Корпус лодки ударился о черепицу, когда они доплыли. Рамад подхватил веревку, которую ему бросил Даин, пока Каи переходил на платформу. После того как Рамад помог Каи привязать лодку, он сказал: