– Его зовут Вилгис, он старший офицер легиона, входил в отряд стражи Иерарха, – сказала Салател.

Когда Каи шагнул к нему, Вилгис нахмурился, его взгляд задержался на лице Каи, и офицер разинул рот.

– Что… что это? – выдохнул Вилгис. – Невозможно.

Каи покопался в обрывочных воспоминаниях Таламинеса, чтобы узнать какие-то подробности об этом офицере или, еще того лучше, использовать умение толкователей читать разум других людей, но у него ничего не получалось. Однако Вилгис узнал Таламинеса, и Каи решил импровизировать.

Он опустился на корточки, чтобы их глаза оказались на одном уровне, и постарался, чтобы пластика движений напоминала его собственное тело, оставленное под землей.

Он отбросил случайную мысль: «Даже если проход откроется, едва ли у меня возникнет возможность снова увидеть Бабушку».

– Ты хочешь сказать, Правая рука Гнева, что никогда не видел демонов прежде? – спросил Каи.

– Демоны – это лишь корм для копий варваров, – заявил Вилгис и стиснул челюсти, всем своим видом выражая презрение и пренебрежение. – Они не в состоянии выполнять приказы.

Неужели? Каи был очень послушным, и какую пользу это ему принесло? Он знал, что легионы Иерархов не понимали, как были организованы сареди, тем не менее им удалось уничтожить сареди, так что, возможно, такие мелочи не имели значения.

– Я выполняю приказы сейчас. – Он протянул руку и коснулся пальцами лица Вилгиса.

Тот отшатнулся и начал задыхаться.

– Я не скажу тебе… – тем не менее заявил он.

– О, я знаю, знаю, – заверил его Каи. – Ты не скажешь, где прячется Иерарх, к тому же нам обоим известно, что твой ответ не имеет смысла. Все, кто здесь находится, должны умереть. Ты просто до этого не доживешь.

И вновь Вилгис бросил на него презрительный взгляд:

– Я не боюсь смерти.

«Он не лжет», – подумал Каи.

Вилгис умрет, ничего им не сказав – во всяком случае, ни слова правды они от него не услышат, какой бы медленной и болезненной Каи ни сделал его кончину. Собаки Иерархов сохраняли им верность до конца, хотя Каи и не понимал причин. После первых атак на эрати и пограничные земли сареди и их союзники думали, что легионеров принуждали к повиновению заклинаниями и их разумы оказались в ловушке. Почему еще они умирали: ну, ведь не ради жадности и роста могущества Иерархов? Но когда Ведьмы попытались найти заклинания в пленных легионерах, там обнаружилась пустота: никаких следов принуждения.

Каи предпочел бы не тратить на это время, когда им следовало отыскать Башасу. Он до сих пор не знал, сумел ли уйти Даин и остальные домочадцы Башасы. Возможно, у них получится выиграть время для бегства других заложников и пленников.

Каи отодвинулся назад и посмотрел на Зиде.

– Что же, на одну Правую руку Иерарха будет меньше в следующем сражении, – сказал Каи на сареди.

– Подожди, – ответила на том же языке Зиде, которая задумчиво постукивала себя по подбородку. – Мне кажется, мы неправильно подошли к проблеме. Ты когда-нибудь видел, как толкователь делал заклинание поиска жертвы?

– Я сам никогда не видел, но нас предупреждали об этом, – сказал Каи.

Толкователи могли отследить разведчиков до их лагеря, если их успевали обнаружить, когда они подходили слишком близко. Каи не раз видел: если разведчиков замечали, они быстро умирали, не успев никому доставить проблем.

– Мы можем это использовать, – сказала Зиде. Правая рука не понимал чужой речи, а потому делал вид, что не смотрит на них. – Алебастровая эмблема с золотым тиснением у него на поясе говорит о том, что он, будучи одним из его охранников-слуг, поддерживает прямой контакт с Иерархом. Если он находился в том месте, где последние несколько часов скрывается Иерарх или с рассвета – мы так и не поняли, как работает заклинание, – амулет отслеживает его движения и поможет нам его отыскать.

– А ты знаешь, как заставить его работать? – спросил Каи.

– Нет, но ты должен знать, – ответила она, с трудом сдерживая нетерпение.

– Ты оптимист, Зиде. – В разуме Таламинеса все пребывало в полнейшем беспорядке. Каи сосредоточился, сидя на пятках, но никак не мог обнаружить интенцию поиска жертвы. Что-то подсказывало ему, что Таламинес знал совсем немного заклинаний, ведь он являлся отнюдь не самым продвинутым толкователем.

«Он помогал Иерарху фокусировать силу через Колодец», – подумал Каи: интересно, что это значило?

Неужели Иерархам требовались толкователи вроде Таламинеса, чтобы использовать силу Колодца против больших масс смертных? Если да, тогда понятно, почему второй Иерарх не начал действовать. Но это лишь предположения, нечто вроде огненных историй сареди о живших на небе людях.

Однако у Таламинеса имелись способы находить скрытую информацию. Каи не сомневался, что он ее не придумывал. Но не благодаря чтению чужих мыслей. Они умели читать… предметы.

– У камня, дерева и металла есть память? – спросил он у Зиде.

– Что? – Его вопрос застал ее врасплох, но потом она решила, что Каи говорит серьезно. – В некотором смысле, но их воспоминания трудно отследить. Обычно только… – она использовала слово на незнакомом Каи языке, – следует достаточно долго сохранять неподвижность и молчание, чтобы их услышать.

Она колебалась, задумчиво покусывая губу.

– Но ты имеешь в виду не булыжник в поле, ты о созданных вещах. Те, что могли одолжить память через контакт с кем-то живым. Но он должен быть близким, глубинным. Вроде ожерелья, которое кто-то носил постоянно.

Каи протянул руку и снял с ремня Вилгиса алебастровую эмблему.

– Вроде этого. – Эмблема давала возможность Правой руке Гнева служить Иерарху.

Вилгис зарычал и с проклятиями начал сопротивляться, пока Каи не схватил его за подбородок и не выпил из него достаточно жизни, чтобы офицер повалился на пол. Каи очень хотелось сосредоточиться.

Он понимал, что, если будет просто держать в руке эмблему и размышлять о том, где Иерарх, это может ни к чему не привести. Таламинес сосредоточил бы на ней силу Колодца. Каи попробовал воспользоваться толикой жизни, которую отнял у Вилгиса, и внезапно увидел целую серию образов. Большая их часть оставалась непонятной, как потускневший сон, но один оказался ярче других. Фигуры в большом помещении, голоса, вода, много стекла, выходящего во двор.

– Стены золотые, украшены слоновой костью и эмалью. На втором этаже относительно двора. Во дворе фонтаны и бассейны.

– Салател, дай мне карту, пожалуйста, – сказала Зиде на имперском языке, когда Каи закрыл глаза и сосредоточился на образе, удерживая его в своем сознании.

– Вы видели комнату с золотыми стенами, украшенную слоновой костью и эмалью? Нет? Спроси у остальных.

Во дворе послышались крики, солдаты задавали ее вопрос своим товарищам про зал на имперском языке и на арайке.

– Каи, опиши еще раз все, что ты видишь, – попросила его Зиде.

– Бассейны длинные и мелкие. Один большой, изогнутый, более глубокий, в нем можно плавать. – Что-то неповторимое состояло в том, как падали тени, и солнце заглядывало через окна в комнату с золотыми стенами. – Да, и двор снаружи имеет крышу. Крыша из стекла, но не вся, как здесь.

– Я думаю, мы знаем, где это помещение, – напряженно сказала Зиде.

Каи открыл глаза и увидел, что смертные уже присоединились к солдатам-арайкам. На многих роскошная одежда из парчи и шелка была потрепана и покрыта кровью после сражения. Мужчина в толстой куртке и головном уборе сидел на полу рядом с картой Салател, а Зиде присела на корточки рядом с ним. Мужчина рисовал свинцовым карандашом на карте дополнительные детали.

Каи встал и подошел к ним, чтобы посмотреть. Люди расступались, давая ему дорогу, но никто не побежал.

– Это служитель, отвечавший за покои слуг-придворных: он видел двор, похожий на тот, что ты описал, – доложила Салател.

Мужчина нарисовал залы, которых не было на основной карте, однако это место находилось недалеко от той части дворца, куда направился Башаса, чтобы удержать легионеров.