Высота заметила и сказала:

– Это центральный колодец древа.

Когда глаза Луна привыкли к темноте, он увидел за проемом пустоту, высеченную в сердце древа. В том месте, где ствол опирался на каменный хребет, колодец кренился и уходил в сторону. Даже несмотря на тусклое освещение, Лун видел, что он огромен. Он был гораздо больше центрального колодца Тумана Индиго и уходил намного глубже в недра древа. По стенам из темного дерева шли кольца балконов, увитые зелеными лианами. С верхних этажей, высоко-высоко над их головами, низвергался водопад, и вода обрушивалась прямо в бассейн, находившийся далеко внизу. По-видимому, где-то выше были открыты выходы наружу, потому что в воздухе висела легкая морось.

А за вуалью из зелени, в полумраке, мерцали огни, яркими точками рассыпанные по всему нутру древа. «Этот двор огромен», – подумал Лун. Он чуял во влажном, прохладном воздухе едва ощутимые запахи: цветов, раскуренных благовоний и множества незнакомых раксура. Внезапно Лун понял, почему снаружи это древо и его платформы выглядели столь заброшенными и заросшими. «Это нарочно, для защиты». Ни один чужак, случайно забредший сюда, и не подумал бы, что здесь живет двор раксура, да еще и такой многочисленный.

Буря переглянулась со Звездой. Повернувшись к Высоте, воительница сказала:

– У вас прекрасная колония. Вижу, слухи о размерах вашего двора не преувеличены.

Когда Высота ответила, ее голос прозвучал несколько жестко:

– В последние циклы нам пришлось многое пережить, и наши королевы решили, что сильный двор должен быть многочисленным.

Звезда недоуменно нахмурилась.

– Понимаю.

Они пошли дальше. Вскоре коридор закончился просторной комнатой, которая по форме напоминала перевернутую миску. Изогнутые стены были украшены резными изображениями воинов в полете, тут и там инкрустированными драгоценными камнями. В середине свода красовалась королева со свернутым хвостом и крыльями, сомкнутыми в круг. Пикирующие консорты обрамляли арки двух выходов.

Зал, раскинувшийся под великолепным рельефом, был пуст, но вокруг чаши очага, стоявшей на постаменте, уже лежали подушки. Было не похоже, чтобы здесь недавно встречали кого-то еще, но ведь и Нефрита могла прилететь несколько дней назад.

Высота жестом предложила им сесть, а три воина тем временем принесли чайник и сервиз. Лун плюхнулся на подушку позади Бури и Звезды; остальные воины Изумрудных Сумерек расселись вокруг. Одежды Луна промокли, и в зале было прохладно, будто горячие камни навалили в чашу совсем недавно и в спешке. Его горло пересохло, и Лун радовался тому, что ему не придется говорить до тех пор, пока королевы не закончат приветствие.

К тому же он не знал, что скажет. Не знал, что хотел сказать.

Высота помогла троим воинам раздать керамические чашки, а затем все четверо почтительно удалились на другую сторону зала.

Звезда наклонилась к Буре и прошептала:

– Что ж, теперь понятно, почему столь влиятельный двор так рвался его вернуть. – Воительница мотнула головой в сторону Луна, словно было неясно, о ком она говорит. – Как думаешь, в Тумане Индиго знали?

Буря пренебрежительно повела шипом.

– Вряд ли, иначе бы они уже давно этим воспользовались.

Лун поворачивал в руках теплую чашку и смотрел на изысканный желтый чай. Ему хотелось, чтобы все поскорее закончилось.

Другие воины наклонились к Буре и Звезде, чтобы послушать, о чем они говорят, и След, подавшись вперед, вставил:

– Если их королева с его рождения не произвела ни одного выводка, то, может быть, их род вымирает, и он нужен им, чтобы его продолжить?

Лун потер глаза, подавляя в себе желание перемениться и перегрызть Следу горло. А ведь воин выдал неплохую теорию: например, Туман Индиго много циклов находился под влиянием Сквернов, из-за чего двор стала косила опасная хворь и их численность сильно сократилась. Но Луну не становилось от этого легче. «Все снова упирается в одно и то же». Если он не был бесплоден, то мог помочь Опаловой Ночи. Но тогда и Туман Индиго захочет его вернуть. А если был, то ни один двор его не оставит у себя.

– Но ведь этот двор такой большой, – прибавила Награда. – Даже если их подкосила болезнь…

Из прохода напротив донесся шелест чешуйчатых крыльев. От неожиданности все огляделись. Высота вскочила на ноги и вышла в проход, чтобы поговорить с тем, кто там стоял. Лун поставил чашку на пол, чтобы не разлить чай. Его сердце колотилось так бешено, что, наверное, все, кто сидел рядом, это слышали.

Но Высота вернулась одна. Выглядела она взволнованной.

– Прошу прощения, – извинилась она. – Сейчас королева не сможет вас встретить.

Буря была настолько обескуражена, что застыла, и ее шипы даже не дрогнули. Она спросила:

– Что-то не так? Мы чем-то оскорбили вас?

Заговорив, королева нарушила обычай, однако Высота, невзирая на это, ответила Буре напрямую:

– Нет, дело не в этом. Просто… – Воительница, похоже, сама не знала, в чем дело. – Простите. Я сейчас же отведу вас в гостевые покои.

Буря помедлила, затем поднялась на ноги и жестом приказала остальным следовать за ней. Лун встал. Он разрывался между разочарованием и облегчением от того, что встреча откладывалась.

Высота повела их по еще одному извилистому коридору с резкими поворотами. Когда они проходили через жилые покои, арборы и воины с любопытством поглядывали на них с балконов и из дверей. Затем они поднялись по петляющей каменной лестнице.

На верхнем этаже Высота провела их в большую комнату, частично вытесанную в камне, частично в темном дереве. Потолок был увит толстыми, как большие бочки, корнями и лианами. Еще несколько корней упирались в пол и, подобно колоннам, поддерживали низкие своды потолка. Вместо висячих кроватей здесь стояли прямоугольные каменные скамьи с разложенными на них мягкими шкурами и одеялами. Пол был деревянный с каменными вставками, а посреди него вместо чаши стоял круглый очаг высотой до колена.

Высота сказала:

– Вот и гостевые покои. Умыться можно в комнате вон за тем проходом. Надеюсь, вам здесь понравится.

Буря милостиво кивнула.

– Не сомневаюсь.

Кто-то явно побывал здесь до них и в спешке приготовил комнату. В очаге уже лежали горячие камни, а резные шишки, выступавшие из стен, были зачарованы и светились. Лун пересек комнату и увидел, что окна на противоположной стороне выходят в сумеречный центральный колодец. Лун не видел следов других гостей и не чуял знакомых запахов. Впрочем, в столь большой колонии наверняка были не одни гостевые покои.

Высота поколебалась, словно хотела произнести что-то еще, но не осмеливалась, а затем опустила голову.

– Я скажу правящей королеве, что вы устроились.

Поскольку все уже и так наплевали на обряд приветствия, и никто не смог бы упрекнуть Луна в том, что это он все испортил, он решился спросить:

– Высота, а других гостей здесь нет? К вам собиралась прилететь королева из Тумана Индиго.

Воительница потрясенно уставилась на него, но затем ответила:

– Нет, консорт. К сожалению, никто больше не прилетал.

К горлу Луна подкатил ком. Он и в самом деле думал, что воительница сейчас скажет, будто Нефрита здесь; или была здесь и ее отправили восвояси; или сказали ей вернуться позже, или еще что-то.

Сбитая с толку, Высота прибавила:

– Но в последние несколько дней погода была почти нелетная. Возможно, они задержались в пути.

– Уверена, что так и есть, – сказала Буря. Ее голос звучал спокойно, но шипы дрожали от гнева. – Спасибо.

Высота кивнула, бросила еще один взволнованный взгляд на Луна, а затем ушла.

Звезда повернулась к Луну и с упреком сказала:

– Ты с ней заговорил. Разве ты не знаешь…

– С ней все говорили, – рыкнул в ответ Лун.

Звезда попятилась, остальные воины вздрогнули и настороженно посмотрели на него. Буря только набрала в грудь воздуха, собираясь что-то сказать, но передумала и уложила шипы. Чуть помолчав, она произнесла: