Лун подошел ближе, споткнулся о хвост Звона и отодвинул его в сторону. Затем провел руками по панели, нащупывая стык под наростами.

– Осторожно, – беспокойно сказал Эсом. – Источник магической энергии может быть очень опасен.

– Семя ведь не светилось бы, правда? – с сомнением сказал Звон. – Если только они ничего с ним не сделали.

Утес раздраженно зарычал:

– Открой ее.

Лун зарычал на него в ответ и впился когтями в запекшуюся слизь, чтобы оторвать ее от старого металла. Поток спустился вниз по стене, принеся с собой светящийся камень. В зале посветлело, и сияние за панелью стало не таким заметным, но Лун нашел стыки. Он поддел их когтями и дернул панель. Та поддалась так резко, что он отлетел назад.

Поток оттолкнулся от стены и приземлился рядом с Луном, держа светящийся камень перед собой. За панелью находилось небольшое углубление, в котором была закреплена маленькая бесцветная металлическая пластина размером с ладонь. В пластину были вставлены грубо обработанные кристаллы.

Эсом сказал:

– Вот и все, это тот самый источник магии, который я ощущал!

Лун зашагал прочь; он был слишком зол и не мог говорить. «Нет, это вовсе не “все”. Нефрита и Цветика все еще заперты наверху, Елея, возможно, мертва, а у нас даже нет проклятого семени, чтобы сторговаться с Арданом».

Позади него Утес разочарованно зашипел.

– Это не семя, – сказал Поток, нарочно говоря на кедайском, чтобы Эсом его понял.

– Я и не говорил, что это ваше семя, – сердито сказал Эсом. – Я сказал…

– Что эта штуковина делает с левиафаном? – спросил его Утес, прерывая назревающий спор. – Она ведь что-то должна делать, иначе ее бы здесь не было.

– Я не знаю. – Эсом беспомощно развел руками. – Возможно, она помогает управлять им…

– Наверняка так и есть, – встрял Звон. Его шипы дрожали от возбуждения. – Подумайте хорошенько, где мы находимся. Мы долго шли, но оказались совсем недалеко от места, где начали.

– Примерно в пятистах шагах оттуда. – Лун склонил голову набок, прислушиваясь к внутреннему чутью, которое всегда говорило ему, где юг. – Мы под погребальным храмом, в самом его центре…

Звон завершил:

– Мы прямо под тем куполом, под рулевым устройством. – Он стукнул по колонне. – Это может быть частью устройства.

– Ха. – Утес снова посмотрел наверх, на колонну.

– Но мы не можем выбраться тем путем, – нетерпеливо сказал Поток. – Там не пролезть. Плоть примыкает к вершине этой колонны вплотную.

– Да, но… – Лун снова подошел к колонне, протянул руку в углубление и коснулся кристалла.

– Я все еще советую тебе быть осторожнее, – настойчиво сказал Эсом.

Лун легонько потрогал устройство. Оно чуть поддалось, но, похоже, ничего не случилось.

– Может оказаться, что они управляют левиафаном при помощи этой штуки?

Все посмотрели на Эсома, и тот устало утер лоб.

– Я не знаю. Наш корабль, «Клодифор», работает на магической энергии и использует в качестве топлива меторовы камни. Но у него все равно есть штурвал и рулевой механизм. На устройстве, которое мы видели наверху, ничего подобного нет. По крайней мере, я ничего похожего не увидел.

– Но ведь это не корабль, а живое существо. – Звон подался вперед и наклонился поближе к углублению. – Может быть, устройство управляет чарами, которые позволяют земным обитателям отдавать левиафану приказы.

Эсом задумчиво кивнул.

– О, а это мысль. Да, думаю, такое вполне возможно.

Если они были правы… то неважно, сколько семян украдет Ардан, все они окажутся бесполезны без этого устройства. Оно могло быть ключом к могуществу Ардана, к могуществу всех магистров. Лун потянулся к усеянной кристаллами железке, схватил ее и вырвал из углубления.

Когда она с треском оторвалась, Лун ощутил, как задрожала земля у него под ногами. Ритмичное дыхание левиафана прервалось на середине вдоха, и повисла внезапная абсолютная тишина. Утес задумчиво склонил голову набок, прислушиваясь. Эсом и Звон испуганно выпучили глаза, а Поток беспокойно подергивал шипами. Момент затянулся, а затем существо издало протяжный вздох.

Когда дыхание возобновилось, Звон сказал:

– Он это почувствовал. Я точно не знаю, что произошло, но левиафан это почувствовал.

Лун взвесил в руке металлическую пластину.

– Хорошо. Будем надеяться, что и Ардан тоже.

Они вернулись по туннелю тлутов и стали подниматься по одному из вертикальных ответвлений наверх. Тлуты больше не появлялись и не требовали новой платы.

Узкий извилистый ход вел сквозь шкуру левиафана все выше и выше. Через некоторое время он превращался в отвесную шахту со слишком крутыми стенами, по которым не могли взобраться ни Эсом, ни Утес в земном облике.

Эсом застонал, но больше ничем не выразил своего неудовольствия по поводу того, что его снова понесет Звон. Поток заколебался, с сомнением глядя на Утеса. Утес раздраженно зашипел и повернулся к Луну.

Видимо, Утес считал, что если кому-то и придется его нести, то пусть лучше это будет другой консорт, как бы неловко им от этого ни было. Поэтому, когда они начали подниматься, Утес повис у Луна на шее, и неловко им было ровно настолько, насколько Лун и предвидел.

Обглоданная поверхность была скользкой и крошилась под когтями, но дыхание левиафана постепенно становилось все громче, говоря о том, что они приближались к выходу на поверхность. Поток, никем не обремененный, немного вырвался вперед. Какое-то время они карабкались молча, пока Утес не пробормотал:

– Теперь я вспомнил, почему арборы терпеть не могут, когда мы их носим.

– Выбора-то у нас нет, – ответил Лун, сосредоточенно нашаривая следующее место, за которое можно было бы зацепиться когтями.

После этого снова надолго повисла тишина, прерываемая лишь шепотом, доносившимся откуда-то снизу, где Эсом расспрашивал Звона о способностях наставников. Звон отвечал раздраженно. Затем Утес сказал:

– Я не убиваю одиночек лишь за то, что они одиночки. И я бы ни за что не убил тебя.

Это было настолько неожиданно, что когти Луна чуть не соскользнули со стены. Утес дождался, когда он снова ухватится покрепче, а затем продолжил:

– Если бы я решил, что ты сумасшедший или лжешь мне, я бы просто тебя бросил. Я хотел привести тебя в Медное Небо, чтобы посмотреть на твою реакцию и убедиться, что ты никогда прежде не видел двора раксура. Но к тому времени, когда мы туда прибыли, я уже принял решение. – Затем он прибавил: – Малолетний ты идиот.

Лун рефлекторно зашипел. Немного помолчав, сказал:

– Извини. – Затем он неохотно прибавил: – Я все еще не привык… ко всему.

– Это пройдет, – сказал ему Утес.

Наверху Поток зашипел, чтобы привлечь внимание Луна. Тот поднял голову и понял, что они уже почти добрались до самого верха. Пространство над ними было темным, а дыра в последнем слое шкуры левиафана – небольшой. Поток, карабкавшийся впереди Луна, остановился прямо под ней. Он указал сначала на себя, а затем вверх. Воин говорил, что ему стоит вылезти первым, потому что он один никого не нес. «Терпеть не могу, когда он прав». Лун кивнул, соглашаясь с ним.

Поток подобрался к краю проема, остановился, чтобы выглянуть из него, а затем быстро выбрался наружу.

Прошло несколько напряженных мгновений, а затем Поток, склонившись над дырой, прошептал:

– Поднимайтесь.

Лун подсадил Утеса, а затем последовал за ним. Когда он выбрался наружу, его глаза не сразу привыкли к тусклому зеленоватому свечению мха, однако по запаху и звукам он сразу же определил, где находится. Они вылезли в подземье города, и высоко над ними нависли фундаменты зданий, поддерживаемые гигантскими сваями и колоннами. В этой части города фундаменты висели значительно ниже, чем под башней Ардана, которая находилась ближе к середине туловища левиафана. Самая высокая арка едва достигала в высоту пятидесяти шагов.

Эсом вылез наружу, Звон последовал сразу же за ним, поднялся на ноги и огляделся, встревоженно подергивая шипами. Эсом осел на бугристую шкуру левиафана и облегченно сказал: