Почти бесшумно створы амбара в стороне от дома рывком выдернула из пазов огромная механическая сила, и из облака разлетающихся досок и щепок вверх метнулся чёрный рокочущий силуэт массивного глайдера.
Гильзы со звоном падали на черепицу, чудовища один за другим катились со ската и исчезали внизу, с балкона на кровлю с завидной ловкостью взбирались всё новые, а мы бок о бок пятились назад, на противоположную сторону крыши.
— Бурят, мы здесь, наверху! — Умник махал рукой нашей надежде на спасение.
— Перезаряжаюсь! — крикнула Агата, выщёлкивая очередную обойму.
Глайдер приблизился по дуге и завис напротив конька, над деревьями. Сдвижная дверь распахнулась, мы с Агатой переглянулись – без лишних слов, словно пушинку, она буквально забросила меня в просторный салон боевой машины, а я приняла из её рук оружие и помогла забраться ей. Умник нырнул в прохладную полутьму следом за нами – и с отчаянным хриплым воплем одно из чудищ сигануло за Архипом и серо-грязными руками вцепилось в его куртку. Плешивая голова злобно стучала гнилыми зубами в сантиметрах от его лица.
Машина вильнула в сторону, пара одержимых, прыгнувших было следом за первым, ухнули вниз, а Коньков, ухватив чудовище за руку, вывернул и дёрнул посильнее. Что-то хрустнуло, серый тюк потерял равновесие и завис над бездной, вцепившись в проём второй рукой.
— Сходи-ка погуляй!
Ухватившись за сиденье, Умник от души приложился ботинком по серой туше, и чудище, безумно вопя, вывалилось наружу.
От дома следом за глайдером бежали десятки доходяг – бежали упорно, пока не скрылись из виду. Спустя пару минут мы подобрали майора, и летающая машина понесла нас над заросшими полями, оранжево-жёлтыми коврами пожухлой травы и мелкими, почти пересохшими ручейками. Казавшиеся безлюдными земли таковыми не были – изредка под нами короткими чёрными тенями на сухой степной траве выделялись силуэты. Одинокие и нелепые, они бесцельно бродили внизу, останавливались и задирали голову с выпученными чёрно-красными глазами вверх, на звук пролетавшего планера…
* * *
… — Так запросто класть гражданских пачками… — Коньков хмуро вертел в руках фляжку с водой. — Я на такое не подписывался…
— Оникс, зачем ты взял на дело идиота? — Аркадий, сняв нарукавник, осматривал бронепластину – на её поверхности выделялись отчётливые следы зубов. — Вот же скотина, чуть рукав не прокусил… И всё из-за Умника.
— Он лучший системщик в соединении, — спокойно и рассудительно ответил майор, лениво придерживая одной рукой штурвал мобильного командного пункта. — И неплохой стрелок, кстати.
— Стрелок из него паршивый, прямо скажем, — заявила Молния. — Дичи он не добыл, да ещё и всю группу подставил под удар.
— Это верно, — согласился Макаров и бросил взгляд на Конькова. — Ты расслабился, Умник, и повёл себя беспечно. Твоя ошибка могла нас всех погубить. Тебе есть что сказать в своё оправдание?
— Виноват, исправлюсь. Такого больше не повторится.
— Чтобы не было двойных толкований, заявляю при свидетелях… — Командир был спокоен, как скала, твёрд и непоколебим. — Если твоя следующая оплошность приведёт к потерям в личном составе, я буду считать это преступлением со всеми вытекающими – с вынесением приговора и исполнением его на месте. Вопросы есть?
— Никак нет, — сказал хакер.
— Теперь ты, Молния. Ты ослушалась приказа и передала «Слепня» Фурии…
— При всём уважении, Оникс, разоружить бойца – это дебильный и вредительский приказ. — Агата говорила твёрдо, уверенная в своей правоте. — Это могло всех нас погубить.
— Разумно, — кивнул майор. — Приказ и правда сомнительный, поэтому, ввиду открывшихся обстоятельств к его нарушению отнесусь со снисхождением… Теперь то, что касается всех – у нас тут набор одиночек, а мне нужна команда. С этого момента держимся по двое-трое, в дозорах – в том числе. Исключений не будет. Понял, Бурят?
Аркадий молча кивнул.
— Хорошо… Кстати, Умник, давай-ка уже приходи в себя и займись делом. Охотиться на дичь будешь после задания, а пока начинай охоту за сведениями. Мы и так уже целую ночь потеряли.
Коньков выудил откуда-то прибор, похожий на шлем виртуальной реальности, и нацепил его на гладко выбритую голову. Он молча вертел головой туда-сюда, а Молния погрузилась в изучение аппаратуры в корме. Сидя в наушниках, она сосредоточенно орудовала сенсором в окружении дисплеев, по которым двигались какие-то точки, пролегали линии, разворачивались разнообразные карты. Бурят, что-то задумчиво жуя, прилаживал покусанную бронепластину к рукаву.
— Фурия, — наконец нарушил тишину Макаров и уставился на меня через зеркало заднего вида, висящее перед обтекателем, — расскажи-ка нам, что это сейчас было? Ходила информация о гражданской войне, но вот такое… Я с подобным ещё не сталкивался. Какой-то нейротоксин сделал это с людьми? Тебе что-нибудь известно?
— Да, я уже видела это раньше, — ответила я, вспоминая мрачные подвалы лаборатории на краю мира, озарённые красными огнями аварийного освещения. — Я знаю, как всё это началось. Люди Альберта Отеро с помощью вашей коллеги, капитана Юмашевой… Знаете её?
— Фамилия знакомая, — бросил майор, — но вместе не работали.
— Они… Мы обнесли лабораторию далеко на юге, — продолжала я. — В лаборатории проводили эксперименты, пересаживая людям паразитов от местной фауны. Наши друзья из «Фуэрцы дель Камбио» забрали оттуда всё, что не успели вывезти на Землю конфедераты, и притащили на материк. Случилась утечка, а потом всё это очень быстро распространилось. — Я смотрела через бойницу вниз, на проплывающие под глайдером безлюдные холмы, а ласковые лучи разгоравшегося дня нежили лицо, играли на коже. — Быстрее, чем пожар на сухом ветру.
— Похоже, передаётся контактным путём. — Бурят глухо постучал по вмятому нарукавнику. — Теперь следим в оба друг за другом. Что бы ни случилось, нас не должны покусать.
— Плохо дело, — пробасил Макаров, — очень плохо. Пока Врата отключены, эта дрянь за пределы Пироса не выйдет. Но, предположим, «Голиаф» вернётся за ранеными, и инфекцию притащат на Землю… Или того хуже – решат её поисследовать. Они это дело любят. Если произойдёт утечка за пределы Пироса – боюсь даже представить, что может случиться.
— Как знать, может уже произошла, — вполголоса пробормотала я и вдруг живо представила себе, как по Москве таскаются толпы безумных людоедов, пожирая всех подряд.
— Ла Кахету вытравили под корень, к центру ни один заражённый так просто не подберётся, — молчавший до того Умник подал голос. — Если только сами не принесут.
— Крепость стоит – значит, пока не принесли, — сказала Молния вполоборота, — но у нас сейчас есть проблема посерьёзнее. Вот, послушайте.
Она нажала несколько клавиш, провела пальцем по сенсору, и в салоне заговорили многочисленные голоса на английском языке.
— Там целый улей жужжит… Немного смикшировано, — будто извиняясь, произнесла Молния, сделала ещё несколько нажатий – и остался только один голос, искажённый помехами. Нейр любезно синхронизировал речь на мой родной русский, и я услышала:
… — Принято, «Метеор»-четыре. Возвращайтесь в расположение. Конец связи… — Пауза в несколько секунд – и голос отчеканил: — «Магистраль», на связи «Каскад».
— Слушаю вас, «Каскад». — В эфире появился второй голос – отчётливый и ясный баритон.
— Срезали воздушную цель над хордой в сто девятом… — Всплеск помех ворвался в эфир, почти заглушая слова, через секунду голос вновь набрал силу: — … не установлена, но таких у аборигенов нет. Модель не опознали, реестр молчит, но качество исполнения – на высоте. Мы его вообще чисто случайно засекли… Вооружения отсутствуют – скорее всего, связной или разведчик. Алгоритмы не вскроем – нужно оборудование. Приём.
— Принято, «Каскад». «Метеора» с неопознанным дроном – на базу. И пусть по маршруту захватят «Арбитра» с зачистки, они там для вас сотню бешеных угомонили. Опять… Откуда они только берутся?
— Предположу, что собираются в окрестностях глобалмаркета у Тарсодо – там запасов жратвы на полвека вперёд, поэтому кто-нибудь туда да забредёт на свою голову… Давно пора сровнять его с землёй.
