… — Амадо, ты проспорил!
— Ничего подобного, там не меньше двух метров было!
— Метра три, а то и четыре, я всё видел!
— Купи себе очки лучше! Чёрт, ну и жарко в этой штуковине…
Компания не обращала на меня никакого внимания, а дурацкий костюм вишни тем временем перекочевал к высокому подростку, который впопыхах уже напяливал мешковатые штаны и приговаривал:
— Сейчас я покажу вам класс. Амадо, смотри и учись!
Пара девчонок подпрыгивали на месте и скандировали:
— Санчо, вперёд! Санчо, вперёд!
Наконец, Санчо влез в плюшевую вишню.
— Ищите меня на «Ю-Токе»! — победно воскликнул он и, цепляясь за зелёную живую изгородь, засеменил в сторону выхода из переулка.
Гомонящая компания направилась следом за ним, а я подошла к одному из ребят и спросила:
— Что у вас тут происходит?
Он обернулся, секунду разглядывал меня и ответил:
— Ну даешь… Это рибблинг на деньги. Это же фишка сезона! Странно, что ты не знаешь.
— А что такое рибблинг?
— Соревнование такое. Типа, кто перебежит дорогу перед машиной, и при этом как можно ближе к ней, тот и победил.
— В дурацком костюме вишни?
— Ну, а почему нет? Если что, он смягчит удар…
— Как по мне, вы занимаетесь ерундой, — заметила я.
— А, так ты не европейка… Куда вам, ханжам заезжим… Чем хотим – тем и занимаемся, ясно? — Юноша презрительно фыркнул и последовал за остальными.
Со стороны улицы раздался протяжный звуковой сигнал, хлопок, будто со второго этажа уронили пуховую подушку, и восторженные вопли подростков. Я пошла на звук. Кто-то хрипло заорал:
— Я вам покажу, сволочи, как под машину прыгать! А ну идите сюда, поганцы!
Навстречу мне суматошной толпой уже нёсся табун давешних подростков. Я едва успела посторониться, а они гурьбой промчались мимо и бросились врассыпную кто куда. Поперёк улицы стояла старенькая легковушка, а на проезжей части лежала и стонала «вишня», катаясь по асфальту и торчащими из-под горловины руками хватаясь за колено. Рядом топтался крупный смуглый мужчина и пытался дозвониться до кого-то по нейрофону.
— Полиция?! Здесь опять эти… идиоты малолетние! Да, снова авария, Сент-Бальдири, дом… Сейчас, минутку… — Хлопнув дверью машины, он пошарил глазами по окружающим постройкам. — Тридцать девять. Да… Не знаю, вроде ничего серьёзного, держится за ногу…
— Нога… Кажется, нога сломана, — сдавленно причитал Санчо-вишня, отложив в сторону гигантскую плюшевую ягоду, пока незадачливый водитель, словно лев в клетке, описывал круги вокруг машины.
Отсюда было хорошо видно проезжую часть. Затаившись в тени между домов, я решила подождать и посмотреть, чем всё это закончится. Буквально через пару минут сверху прямо на дорогу опустился тёмно-зелёный глайдер военной полиции – быстро же они среагировали. Пара человек в форме болотного цвета лениво вышли из планера и направились к месту происшествия.
— Санчо Рубио, опять ты за старое взялся? — разочарованно протянул один из офицеров.
— Да мы просто играем, — покряхтывая, ответил Санчо. — Это же лучше, чем в виртуале дни просиживать или задвигаться синтетикой…
— Родителей твоих это расстроит не меньше. Что ты маме скажешь, когда вернёшься домой?
— А что она мне сделает? Я свои права знаю!
Вмешался разгневанный водитель, срываясь на крик:
— Какие права?! Вас, сосунков, надо палками по задницам лупить! По-хорошему не доходит!
— Сеньор, успокойтесь, пожалуйста, — примиряюще сказал полицейский. — Не нужно нервничать.
— Да я…
— Сеньор, мы вправе применить статью четырнадцать закона «О защите прав детей». Прошу вас успокоиться, мы всё уладим… Санчо, подумай о своём будущем. Через два с половиной года тебе будет двадцать один, и к тебе будут применяться все нормы права, как к совершеннолетнему. Тебе пора браться за ум.
— Два с половиной года, — надменно фыркнул Санчо. — Да за это время что угодно может случиться, а жизнь – вот она! Я хочу жить в своё удовольствие, и никто мне в этом не помешает! А если вдруг что – я знаю, кому позвонить. И вас всех, сеньоры, будет ждать встреча с ювенальной полицией. Вот так!
Я почти физически ощущала жар, исходящий от красного закипающего водителя. Он зарычал:
— Да это просто неслыханно! Да в моё время дети уважали старших! Да он…
— Сеньор, пожалуйста, успокойтесь и сядьте в свой автомобиль! Вальдес, вызови медфургон для молодого человека…
Следующие несколько минут Санчо сидел на бордюре и охал, схватившись за колено, а полицейские составляли протокол. Водителю была обещана полная выплата по страховке. Компания дождалась прилёта аэромобиля скорой помощи, в который погрузили «вишню» и увезли в неизвестном направлении. Вскоре полицейский глайдер улетел, водитель сел в машину и скрылся за поворотом, а я осталась, озадаченно почёсывая затылок…
* * *
В ярко-голубом небе воцарилось Солнце. Становилось жарко, так что я сняла куртку и перекинула её через плечо. Коттеджная застройка постепенно сменилась малоэтажными домиками покрупнее, я вышла на живописный, довольно оживлённый, но очень грязный проспект. Тут и там валялось битое стекло, глянцевые упаковки и пустые пластиковые бутылки. Вдоль дороги на тротуаре стояли зазывные вывески, туда-сюда расслабленно ходили легко одетые люди и рассматривали прилавки многочисленных магазинчиков, скрытых в тени навесов.
Из проезжающих мимо блестящих машин гремела музыка; с противоположной стороны дороги, из парка, доносился дружный подростковый хохот; кто-то пьяным басом орал из открытого окна; звенело бьющееся стекло. Навстречу мне прошла шумная компания откровенно одетых существ неопределённого пола – размалёванных, бессмысленно ярких, словно какие-то попугаи, с матерными надписями на футболках и топиках, – которые громко, на всю улицу обсуждали пикантные подробности вчерашней вечеринки. Мимо на грависамокатах пронеслись трое гогочущих подростков – они ехали задом наперёд и явно претендовали на премию Дарвина…
В воздухе царила атмосфера беззаботности и какой-то вялой курортной суеты. Я миновала несколько отелей, возле одного из которых стоял огромный автобус, исторгающий из себя новоприбывших туристов. За оградой шумела вода, раздавались весёлые крики, играла музыка.
Я поймала себя на том, что завидую этим людям. Выключенные из жизни, ни о чём не подозревающие, они развлекались в прибрежном курортном городке. Они и представить себе не могли, что творится в мире, да и не хотели. Они никогда не видели гиблых болот Каптейна и обжигающих пустынь Пироса. Никогда не вглядывались во тьму тёмного коридора в ожидании встречи с монстром и не видели ночного ужаса, проникающего прямиком в душу. Эти люди купались в блаженном неведении, и они были счастливы…
В противоположность эйнштейновскому принципу гравитационного замедления времени я бы, пожалуй, смогла вывести свой принцип – принцип его ускорения. Размеренные будни с чётким распорядком дня могли незаметно перемолоть целые месяцы и годы. Шведский стол, бассейн, море и ласковое солнце, которые не требовали от человека ровным счётом ничего, были способны дать фору любой, даже самой долгой гибернации. Мне довелось лично в этом убедиться когда-то давно, в пансионате на ныне погибшей Циконии, где целый месяц пролетел буквально за долю секунды, оставив после себя лишь обрывки воспоминаний…
Миновав несколько кварталов, я наконец добралась до места назначения. Симпатичный трёхэтажный многоквартирный дом встретил меня аркой, ведущей в тихий внутренний дворик. На той стороне закутка сквозь приоткрытую калитку проглядывали зелёные заросли, укрывавшие подножие холма. Слева, возле стены были небрежно брошены пара машин. Справа выстроились шеренги коричневых горшков с деревцами и кустиками, ряды цветочных клумб и баночек с ростками.
Откуда-то сверху, с балюстрады, опоясывающей дворик, лилась музыка. Настойчивая виолончель дополняла волнующую скрипку, выписывая в воздухе всё нарастающие вибрации. Я стала подниматься по лестнице. Светлые мраморные ступени исчезали под ногами одна за другой, а музыка, летящая со второго этажа, становилась громче. Смычок скрипки спускался вниз и снова взметался к вершинам струн.
