Магистр вошел в кабинет как всегда неторопливо, но разговор начал, еще не усевшись в кресло. Из этого Сова заключила, что разговор срочный.

— Как ты смотришь на то, чтобы отправиться на Киферон? — спросил он.

Если бы он предложил ей отправиться в тюрьму, Сова удивилась бы меньше.

— Опять? — вырвалось у нее.

Магистр недовольно склонил голову. В этом жесте Сове всегда чудилась угроза. Так бык пригибает голову к земле, прежде чем кинуться на тореадора. Она сверилась с показаниями шрама и поспешно поправилась:

— Извините. Просто я не так давно уже была в отпуске на Кифероне.

— Ты отправишься туда по делу, а не в отпуск.

— По какому делу?

— По личному, — и, видя ее недоумение, добавил: — По моему личному делу.

И надолго замолчал, словно намеренно давая Сове время для раздумий, как себя вести. Поначалу она испугалась, что Магистр решил избавиться от нее таким способом, лишь бы она не путалась под ногами со своими рапортами и служебным энтузиазмом. Но тревога оказалась напрасной. Стал бы Магистр вызывать ее в свой кабинет, в святая святых генерального штаба, чтобы лично огорчить если не формальной отставкой, то вежливой ссылкой на курорт? Но раз она понадобилась ему по делу, да еще и «по личному делу», то справедливость взывала к отмщению за три месяца забвения. Конечно, сейчас Сова с радостью ухватилась бы за любую работу, лишь бы не видеть каждое утро новый список шифровальных ключей на своем рабочем столе. Но ведь главе Ордена о ее переживаниях знать не обязательно.

Но чем дольше он молчал, тем сильнее Сова терзалась опасениями, что «личное дело Магистра» достанется не ей. Вот сейчас он поднимет глаза, словно очнувшись от глубоких раздумий, посмотрит на нее с сомнением во взгляде, потом скажет: «Нет, пожалуй, не ты» — и отпустит ее восвояси. К столу с шифровальными ключами, над которым Сове дремала уже третий месяц, к общепитовскому «домовому» в качестве единственного не слишком интеллектуального развлечения.

Наконец, он встал, прошел к своему столу (Сова только сейчас с запозданием заметила, что войдя, Магистр сел не в свое начальственное кресло, а демократично разместился напротив на стуле для посетителей) и извлек из ящика старинный семейный альбом. Среди холодных невзрачных стен, на фоне шкафов, плотно заставленных стопками дисков, на столе с патриотичным изображением герба цветная обложка альбома с нарисованными на ней колечками, листочками и цветочками, с сочными младенцами и улыбающимися родителями, смотрелась нелепо и неуместно. Магистр открыл альбом на последней странице, вытащил из ячейки совсем новенький диск и вставил в дисковод.

Голограмма высветила незнакомое Сове молодое лицо, черты которого обещали сложиться в столь же монументальную внешность, как у Магистра, лет эдак через двадцать. Пока же они жили какой-то иной, самостоятельной жизнью, не придавленные ни грузом возраста, ни тяжестью ответственности, не украшенные знаменитым шрамом, не втиснутые в жесткие рамки родового сходства. Прямые брови еще не хмурились, но складка, идущая вверх от переносицы, уже залегла между ними, силясь повторить то самое выражение, которое Сове доводилось видеть много раз на другом лице. Попытка эта не увенчалась успехом, натолкнувшись на веселое сопротивление улыбающихся губ, не привыкших еще сжиматься в тонкую струну.

Сова бросила быстрый взгляд на постаревший оригинал.

— Это мой сын Ястри Ритор, — сухо сообщил Магистр.

Она кивнула, принимая информацию к сведению.

Без всякого перехода он продолжил:

— Теперь — Киферон. Тебе известна политическая ситуация вокруг Киферона?

Сове с трудом удалось сдержаться, чтобы не задать глупый вопрос: «А при чем тут ваш сын?». Уж если Магистр устраивает такие логические скачки, то, очевидно, причина для них имеется. Она пожала плечами и невозмутимо ответила:

— Только на уровне газет и официальных сплетен. Курорт, одним словом.

Магистр посмотрел на нее со снисходительным презрением. «Ладно, ладно, не давите на меня грузом своих глубоких познаний», — Сова ласково улыбнулась ему, вторично похвалив себя за выдержку. «Если бы вам нужен был эксперт по политологии, вы вызвали бы кого-нибудь из дипломатической академии. Но зачем-то, дорогой мой шеф, вы пригласили в кабинет именно меня. Значит, без меня вам не обойтись. Так что придется потерпеть мою политическую ограниченность, а еще лучше немедленно начать ее ликвидировать. Вот, совсем недавно, вы не изволили подписать мой третий рапорт, в котором я, помимо прочего, просила направить меня на курсы повышения квалификации. Выражала готовность учиться и желание быть полезной Ордену в проекте по Тонатосу не только как дрессированный связист. А вы? Пожалели денег на мое образование за счет казны Ордена? Посчитали, что для лейтенанта Академия Генерального Штаба — слишком большая награда за удовольствие рисковать жизнью? Скупой, как говорят на Земле, платит дважды».

Сова дала себе слово позаботиться, чтобы Магистр заплатил трижды. Предвкушение мести еще шире растянуло ее улыбку. Все-таки Лорис дал ей прекрасный совет: хочешь выработать выдержку, побольше произноси внутренние монологи, хотя бы потому, что мысленно произнесенный текст в точности воспроизвести вслух сложно, а порой и просто лень. Сова замерла на стуле, всем видом выражая сосредоточенную заинтересованность.

— За последние полгода притязания Киферона на роль столицы Федерации до предела накалили обстановку в Парламенте. Переезд федеральной администрации с Земли успешно откладывался на протяжении десяти лет, и вполне можно было бы терпеть и дальше, но благодаря внешней политике Киферона мы сейчас рискуем перессорить наиболее влиятельных членов Федерации, на которых, в основном, и держится ее единство. — Магистр критически оглядел Сову, и раздраженно добавил: — Просто поразительно, как некоторые люди умудряются обходиться без ушей и глаз!

Булыжник со свистом обрушился в ее огород. «Ну, ну, продолжайте, дорогой мой Магистр! — про себя попросила Сова. — И без мозгов, вы хотели сказать? Допустим, что сказали». Она вновь заставила себя улыбнуться, отметив, что с каждым разом это дается ей все легче. Магистр продолжил:

— Никогда еще Федерация не стояла так близко к расколу. Очевидно, что Киферону надоело быть просто модным курортом среди влиятельных старых миров. Это крупный субъект Федерации с многомиллиардным бюджетом, к тому же его центральное положение дает ему значительные преимущества перед остальными претендентами. Земля как административный центр уже не отвечает всем нуждам Федерации, и рано или поздно столицу придется переносить. Но если мы хотим сохранить стабильность Федерации— политическую игру Киферона нужно незамедлительно нейтрализовать, потому что она расшатывает эту стабильность. Парламент уже устал от заявлений их фракции. Они поднимают вопрос о столице чуть ли не на каждом заседании! Либо сами, либо через свои бывшие колонии и доминионы. Просто поразительно, как за каких-то полгода они умудрились стравить друг с другом всех претендентов на статус столицы.

Сова с сомнением покачала головой.

— Крики в парламенте — это еще не кризис, — осторожно заметила она. — Не понимаю, что вас так беспокоит. Я не слежу за политикой, однако даже мне помнится, что история с соперничеством столиц тянется давно. Кстати, моя старушка Земля очень чувствительно относится к этому вопросу. Конгресс Земли был вынужден согласиться с переездом федеральной администрации в неопределенном будущем, но пока планеты грызутся за этот пирог, Парламент Федерации по-прежнему сидит на Земле. И я подозреваю, что мои земляки только и занимаются тем, что, как и Киферон, стравливают конкурентов.

— Для Земли вопрос о столице важен лишь как еще один источник бюджетного финансирования.

— Инвестиции… — понимающе кивнула Сова.

— Взятки, — уточнил Магистр. — Хотя и так можно назвать. Слово Земли при выборе нового местопребывания администрации очень весомо. И это слово дорого стоит. Крупные кредиты, благотворительные фонды, безвозмездные займы, пожертвования «колыбели человечества»… Не говоря уже о личных подношениях. За последние десять лет Земля получила таким образом огромную сумму.