— Четверо? — прикинул я, стреляя наугад.

— Ха! — хлопнул Кевин в ладоши, — почти в цель! Пятеро, — махнул рукой. — А сколько было остальных? Причём никто ведь из этих сраных дебилов, даже не почесался, чтобы вызваться помочь! Меня не взяли, — сразу дополнил парень, — отец чуть ли не матом послал, сказав, что если хоть шаг с поляны сделаю, он мне собственноручно голову открутит.

— Я уже мечтаю увидеть, как мистер Сандерс узнает о твоём отсутствии, — ухмыльнулся Тим.

— Да я же с братом, — упёр он руки в бока, — отец Эйдену ничего не скажет…

— Так в семье у вас ты главный? — Арлин легонько толкнула меня в бок.

— Как сказать… — прикрываю глаза, оставляя вопрос без ответа. — Ладно, в целом понятно. Брюс Таубер взял на себя всю ответственность, организовав достаточно большую группу, обеспечивая ей выживание… Нет, даже не так, — коротко хмыкаю. — Судя по твоим словам, Кевин, он вместе с четвёркой людей, включая моего отца, взвалили на шею пару десятков обывателей, которые, если бы не наша помощь, — указываю на парней, — умудрились бы огрести всего от семерых зомби.

Последнее меня одновременно удивляет и немного смешит. Они ведь реально погибли бы. Все. Толпа просто пряталась в трейлерах, не понимая, что заражённые — это не дикие звери, которые сожрут одного-двух, да свалят обратно в лес. Зомби ковыряли бы машины часами, сутками без перерыва, пока не пробили бы себе дыру. И эти люди, вместо того, чтобы всей толпой, пусть и с потерями, перебить мертвецов, тупо прятались, надеясь на божественное чудо.

И оно, ха-ха, случилось!

Ладно-ладно, всё-таки я уже размышлял на эту тему. Даже с оружием человек мало что может противопоставить ожившему мертвецу. Для этого нужна физическая подготовка, какое-никакое умение боя, и самое главное — мужество. Последнее в наш современный, безопасный век, особенно в таких странах, как Америка, днём с огнём не сыщешь! И даже если кто-то считает себя смелым, то это не означает, что он найдёт в себе силы выйти против зомби.

Хех, да-а… одно дело — попросить у своего директора прибавку к зарплате, что, кстати, тоже требует мужества, а другое — выступить против бешеного и уже мёртвого заражённого. Особенно зная: один укус и ты мёртв.

Логично, что «в последний бой» вышли лишь мужчины, причём не все. Хотя с их оружием… Господи, надо бы поинтересоваться, на что они рассчитывали? Кто бы «добивал» зомбарей, которых они удерживали своими держателями?

— Говорю же… — вытягивает Кевин палец, но затыкаю его, выставив руку ладонью вперёд. Он послушно замолкает.

— Ты упоминал, что ваша группа также планирует идти на фермы? — брат слишком болтлив, но при этом умудряется увести любую тему в какой-то дикий лес. Если бы не знал его и эту глупую привычку, посчитал бы, что общаюсь с каким-то профессиональным шпионом.

— Лично мне Таубер это, конечно же, не говорил, — фыркнул он. — Отец упоминал, когда вечерами сидели. Обычно-то в трейлерах лишь спим, но видели палатки на поляне? — оглядывается на остальных. — Вот там и проводим время, когда работы никакой нет. Только группа ведь не маленькая, работы на всех хватает, только как по мне — скорее её имитация, чем реальный толк! Вот у вас, — быстро пересчитывает Кевин, — восемь человек. Вполне нормально и еды не так много требуется, а нам…

Сука, что и требовалось доказать!

— Кевин, — спокойно говорю ему, — вспомни мой вопрос и ответь по делу. Иначе привяжу тебя на ночь к дереву, по совету Вирджинии, оставив кормить комаров.

Грёбаный гнус реально задолбал. Будто бы возле болота, в самом-то деле!

Брат резко заткнулся, отлично понимая, что я ведь реально так сделать могу, ибо ранее свои угрозы, которые озвучивал, осуществлял более чем спокойно. А доводил меня Кевин нередко. Особенно поначалу, но… воспитывать я умел хорошо, не даром в прошлой жизни имел сразу нескольких детей, да ещё и воспитанников, взятых из сыновей вассалов.

Правда в этой жизни то ли слишком сильно расслабился, то ли виновата излишнее потакание, какое нередко испытывают пожилые родственники, общаясь со своими внуками-правнуками, но парня я разбаловал изрядно… Ну и ладно, один ведь брат у меня, в конце-то концов.

Хах, пусть отвешиваю подзатыльники, да озвучиваю угрозы, но при этом действительно забочусь об этом засранце!

— Кхм, — откашлялся Кевин, задумчиво почесав висок. — Фермы, — медленно произнёс он, искоса поглядывая на меня, — отец рассказывал, — парень продолжал говорить достаточно неспешно, создавая ощущение, что он физически старается не сорваться на какую-то мысль, прилетевшую в его голову, — что на совете группы Таубер предлагал найти хорошее угодье: поля, скот, может какое-то производство.

— Та-ак, — протянул я, делая жест, чтобы брат продолжал, одновременно качнув головой Конни, уже открывшей рот. Не нужно давать парню повод соскочить, ведь тогда придётся применить свою угрозу, к которым я отношусь крайне ответственно. Всё-таки слово давал. Как его можно не сдержать?

— Чего «та-ак» то? — скомкано переспросил он, поправляя волосы. — Вроде бы всё. Точное место мне никто не озвучивал, может вообще ещё ничего не выбрано, но мать с отцом немного обсудили это предложение. В целом звучит неплохо. Во всяком случае, мне понравилось. Типа, ну, тухляков там будет немного, зато природа: овощи, пшеница, мясо, херня всякая, чего бы и нет?

— И проклятые комары, — Арлин махнула рукой, отгоняя сразу нескольких.

— Летят на самое сочное, — подмигнул ей, получая лёгкую улыбку.

— Эйд, как ты жил с этим человеком? — Констанция кивнула на Кевина, всё-таки не выдержав и задав свой вопрос, а потом рассмеявшись.

— Вначале расскажи, как ты сошёлся с этой блонди? — поморщился брат. — Похоже, стереотипы верны, тупа как пробка.

— Отвешай-ка ему ещё один подзатыльник, — мстительно произносит блогерша.

— А почему не тебе? — нагло фыркнул он. — То, что вы трахаетесь…

— Хорош, — прекращаю конфликт, — ситуация ясна, а раз так, давайте собираться, — разминаю плечи, выходя вперёд. — План, как и говорил, следующий: дожидаемся моего отца. За это время узнаём, чем и как живёт эта группа. Припасами не делимся, — жёстко дополняю я, — всё наше остаётся у нас. Только попробуйте купиться на грустные глазки какой-нибудь девки или причитания мамаш о голодном ребёнке. Забыли, какой ценой нам это досталось? — холодный взгляд проходит по ребятам, заставляя их невольно подобраться.

Скрещиваю руки на груди.

— Кто решит поделиться, останется со своей новой группой, — дополняю ранее сказанное. — То же самое с машинами, топливом, инструментами и оружием. Мы — это мы, они — это они. Мы разные группы, которые просто столкнулись друг с другом. Понятно?

— Предельно, — Лори недовольно поджала губы. Решаю не углубляться в её недовольство, ибо и так понятно, что девушка вновь думает о «всеобщем благе». Ага, снова забыла, что у нас нет доступа к бесконечному запасу ресурсов!

Благо, что остальные закивали. Хорошо. Эти, кажется, осознают.

Мысленно вздыхаю. Вот оно — путь бытия лидером. Нужно уметь находить контакт со всеми и принимать такие решения, которые не только сулят пользу, но ещё и позволяют поддерживать иллюзию «хорошего парня». То, что я произнёс сейчас — выбивается из этого образа. И плевать, что Лори не глупая девчонка, что она понимает верность моих слов, но всё равно ей не хочется слышать их.

Ха! А что, разве до зомби-апокалипсиса было иначе? Разве люди не отворачивались от тех, кто говорил истину, что шла вразрез их собственным взглядам и устремлениям? Взять хотя бы бодипозитив, который процветает в Штатах. Он извратился от состояния принятия себя, когда человек имеет физические травмы, которые не в силах исправить, — например: потеря конечности, когда ты не замыкаешься в себе, а продолжаешь жить дальше, с улыбкой на лице, — до выставления на показ собственной ущербности и неряшливости. Скажем, того же лишнего веса.

И пусть кто-то скажет, что полные люди — такие же как и все, я… соглашусь. Неоднократно имел с такими дело, как в этом, так и в прошлом мире, но когда ста сорока килограммовая женщина натягивает на себя обтягивающие легинсы и хвастает, какая она красивая, привлекательная и сексуальная… Раньше такое вызывало смех, а сейчас все вежливо кивают, терпеливо пряча собственные мысли за фальшивыми улыбками. Люди научились врать как никогда ранее, причём во всех отраслях собственной жизни.