Ожидая увидеть на лице охранника гримасу недовольства, Мина была чрезвычайно удивлена тем, как подтянулся стоящий перед ней мужчина.

— Жди.

Хулиан сидел в своем кабинете и, смакуя, курил трубку. Визит к Габриэлле ничего не дал, кроме разбережённых сердечных ран. Ему не удалось обнаружить никаких признаков вмешательства Хоакина, равно как и никаких изменений в состоянии Малкани Куори с тех пор, как он видел ее в последний раз. Чтобы отвлечься от знакомой, словно старый приятель, сердечной боли, он пытался выстроить цепочки возможных вариантов дальнейшего развития событий. То, что Хоакину не удастся поставить сейм Куори на колени, не вызывало никаких сомнений. А вот серьезность самих этих намерений как раз подвергалась сомнению. Весь этот бред о ведущей роли Фоли на мировой политической арене, мог произвести впечатление на кого угодно, только не на Хулиана. Уж он-то давно понял, что Хоакину наплевать на сейм Фоли в частности, и весь этот мир в целом. Единственное, что волновало Кейсара Фоли это благополучие его собственной Великой Персоны. Все остальное могло лететь в тар-та-ра-ры. Так чего на самом деле добивался Хоакин, нападая на Куори, а точнее на Яго? Кейсар позаботился о том, чтобы выставить за пределы города Дэймона, и возможно Мину, и единственной целью этого было — ослабить Яго. Но зачем? Зачем великому и ужасному Хоакину потребовалось ослаблять и без того слабого, еще не вошедшего во власть мальчишку?

Хулиан сегодня много раз возвращался мыслями к Касиано. Что бы делал его сын, окажись он на месте Яго? Справился бы со свалившейся на него ношей? Чано был сильный, дерзкий, умный парень, но при этом Хулиан всегда чувствовал в нем некоторую слабину. Было в нем что-то, что заставляла отца каждый раз с напряжением ждать, пройдет сын очередное испытание или нет. Как будто все, что он делал, делал на пределе возможностей. И хотя, Чано всегда с честью решал любой сложности задачки, чувство, что со следующей он может не справиться, не покидало. Почему же не возникало сомнений в племяннике Габриэллы? Что было особенного в мальчишке? Ведь ощущение, что этот парень найдет выход из любой ситуации, появилось еще до того, как Фарго возложил на него сан Корина Куори. Значит это что-то его, личное. Неужели действительно сказывается кровь Создателя? Но в Густаво ничего подобного не чувствовалось хотя он даже не внук, а сын Фарго. Хулиан, как и многие другие, никогда не видел мать Яго. И в свете последних событий ему все больше и больше хотелось узнать ее имя. Только вот спросить было не у кого. Знал ли сам Яго ее имя?

Яго стоял у распахнутого окна и смотрел вдаль. Визит Хулиана, как обычно, выбил его из колеи. По утверждению Корина Фоли состояние тети никак не изменилось, и Хоакин не предпринял в ее адрес никаких враждебных действий. Молодой человек затруднялся уверенно сказать, верит он ему или нет. В любом случае, такое количество охраны и разнообразных ловушек, которые он расставил на пути к тетке, теперь вряд ли позволит кому-либо пройти незамеченным к Габриэлле. Чтобы быть ближе к ней, Яго временно переехал в Малкури. Впрочем, проведя все детство рядом с тетей, он считал именно ее дом родным, а вовсе не тот, где ночевал с отцом. Близость к Габриэлле, пусть и лежащей без сознания, словно подпитывала его. Если бы здесь сейчас была Мина! Вспомнив о кузине, Яго посмотрел на часы, дело близилось к закату. Пора было проверить, добралась ли она до места.

Джельсамина все еще ожидала возвращения охранника, когда в ее голове возник голос Яго.

— Мина, как ты?

— И тебе здравствовать. Все отлично.

Пропустив укол кузины, Яго не позволил отвлечь себя волновавшего его вопроса.

— Тогда почему тебя до сих пор нет у Шантэль?

— Откуда ты знаешь?

— Я первый спросил. Изволь перестать морочить мне голову и сказать то, что так не хочешь мне говорить. Что еще ты натворила?

— Яго, извини… — Мина даже не знала, как сказать кузену, что вовсе и не собиралась к Шантэль.

— Где ты?

— В Темо-Орт.

— Вот ведь!!! — потратив несколько мгновений на то, чтобы не сказать лишнего, Яго взял себя в руки. — Мина, что тебя туда занесло?

— Я хочу с помощью мнимой смерти попробовать вернуть к жизни маму.

— Разумная мысль. Только я не понял, почему для этого тебе пришлось ехать на другой конец света.

— Потому что в Куори сила Малкани нейтрализует действие любого средства, которое я приму. К тому же издалека мне может быть, скорее удастся обмануть ее и убедить, что я умерла.

— И это все в то время, когда через день на твою жизнь кто-то покушается? — Джакомо был сам готов прибить кузину, будь она рядом. Впрочем, это желание слишком часто возникало в его жизни, чтобы он не знал, как с этим справиться. Ответ Джельсамины в очередной раз напомнил ему, почему она до сих пор жива. Ее слишком хорошо обучили науке выживания.

— Ты не хуже меня знаешь, что вдали от дома, одной у меня значительно больше шансов выжить. Если бы твой отец был жив, он одобрил мою тактику выживания — уехать оттуда, где тебя будут искать, изменить внешность и не поддерживать связь ни с кем, кто может привести к тебе.

— Естественно. — Яго поверить не мог, что вынужден согласиться с вышесказанным, но факт оставался фактом, отец именно так их и учил. — Ну, а как насчет того, что во время мнимой смерти ты будешь абсолютно беззащитна и тебе нужно надежное убежище и телохранитель?

— Я уже все решила. Я попрошу защиты у Кейсара Магнара, в данный момент я стою перед воротами его замка в ожидании аудиенции. Никто не заподозрит в курьере Кейсара Гастона дочь Малкани Куори. Магнар старый мамин друг и не откажет мне в помощи. Ни одному другому Кейсару я не могла бы довериться.

На этот раз Яго потребовалось немного больше времени, чтобы переварить все, что вылила на него кузина. После непродолжительного молчания, молодой человек обреченно вздохнул.

— Что самое ужасное, ты абсолютно права. Одной у тебя действительно больше шансов выжить. Меня просто убивает мысль, что тебе приходится выживать! Ну и конечно твоя ложь…

— Яго, кто-то пытается меня убить. С этим фактом сложно спорить. И лучший для меня вариант, это раствориться, чтобы никто не знал, где меня искать. Все считают, что я направляюсь к Шантэль, чудесно, пусть ищут меня там. Я пока постараюсь вернуть к жизни маму.

— Какую дозу ты собралась принять?

— Максимальную, на полутора суток.

— Это слишком опасно!

— Джинни сказала, что средство абсолютно безопасно.

— Это слишком опасно для меня. Я за это время сойду с ума.

— Ты будешь слишком занят, ведь ко всем твоим хлопотам и заботам добавиться еще и присмотр за мамой. Нельзя пропустить, если она начнет подавать признаки жизни. К тому же надо следить, как будет вести себя сила. Я спрошу у Магнара разрешения, чтобы ты связывался с ним, чтобы узнавать о моем состоянии.

— Создатель, ну почему ты никого не взяла с собой!

— Яго, ты серьезно считаешь, что было бы правильно, если бы я заявилась к Магнару с телохранителем? Подобного оскорбления он не забыл бы. А теперь подумай, какую выгоду мы можем извлечь, оказывая ему такое доверие.

— Фарана! Этим ты подтверждаешь тысячелетние дружеские, партнерские связи между нашими сеймами!

— Мы подтверждаем! — довольно исправила Мина. — Ибо, безусловно, как твоя невеста, я делаю все исключительно по решению и благословению моего опекуна и жениха.

— Хитрюга! — восхищенно выдохнул Яго. — Какая же ты интриганка! Мина, это ты должна здесь сидеть и расхлебывать все эти политические головоломки!

— Не прибедняйся. Что это на тебя нашло? Тоже мне мальчик-одуванчик.

— В сравнении с тобой я просто трехлетний карапуз!

— Что за приступ самоуничижения? Прекрати, ты меня пугаешь. Ко мне идет охранник, дальше не могу говорить.

— Я свяжусь с тобой через час. Не смей до этого принимать зелье.