Тоби свернул на улицу, которая, по его словам, называлась Оук-стрит. Почти все здешние дома, ветхие и обшарпанные, имели пустынные, темные внутренние дворы. Вслед за Тоби мы вошли в арку, миновали узкий проулок и оказались в одном из таких дворов, который наш провожатый приглядел заранее. В нос нам ударил резкий запах мочи. Локвуд зажег фонарь, стоявший у бочки с водой; спина моя опять принялась ныть, и я примостился на крышке бочки.

Время от времени на улице появлялись прохожие, однако близнецов среди них не было. Но вот раздались шаги, производимые двумя парами ног, и громкие голоса, столь хорошо нам знакомые:

— А тот здоровенный петух со шпорами задал жару своему сопернику!

— Да уж, отделал его как надо! Никогда прежде не видел, чтобы из птицы хлестало столько крови!

Смех, которым сопровождались эти слова, гулко разнесся по пустынной улице. Вскоре мы увидели две крепкие фигуры; братья Болейн шли плечом к плечу, на поясе у обоих висели мечи. Как только они поравнялись с аркой, мы бесшумно вышли из своего укрытия.

Близнецы, впрочем, обладали поистине звериным слухом. Они моментально обернулись, сжимая рукояти мечей.

— Глянь-ка, Барни, какая встреча! — расхохотался Джеральд. — Снова горбун и его прихвостни! Похоже, они присосались к нам как пиявки. О, да они привели себе на подмогу еще одного калеку!

Оба одновременно выдернули мечи из ножен. Согнутая в три погибели старуха, тащившая на спине вязанку хвороста, поспешно перешла на другую сторону улицы. Тоби и Николас сжали рукояти мечей, однако не спешили их вытаскивать.

— Что ты к нам привязался, горбун? — процедил Барнабас. — И откуда ты узнал, что мы пойдем по этой улице?

— Ваш дедушка любезно сообщил нам, что вы отправились на петушиные бои и намереваетесь вернуться домой пораньше.

Близнецы удивленно переглянулись.

— Дед сказал вам, где нас найти? — недоверчиво переспросил Барнабас.

— Видно, эти мешки с дерьмом так ему осточертели, что он уж не знал, как от них отделаться, — расхохотался Джеральд. — Тебе известно, почему мы возвращаемся так рано? Завтра мы собираемся давать на суде показания. Против нашего обожаемого папочки.

— Я это знаю. Но у нас возникло несколько вопросов, и мы надеемся, что вы поможете нам найти ответы. В особенности нас интересует ключ от конюшни, сначала исчезнувший, а через день чудесным образом нашедшийся.

Близнецы снова переглянулись. Несомненно, они прекрасно знали, о чем идет речь. Выражение их лиц стремительно менялось от издевательского до угрожающего.

— Так и быть, давайте поболтаем, — процедил Джеральд. — Послушаем, что вы плетете. Идем в тот двор, где вы прятались. — Он наставил меч мне на грудь. — Только вы трое, Локвуд, рыжий и однорукий, вложите мечи в ножны. Иначе мигом проткну вашего горбуна насквозь.

Настал наш черед переглянуться. План наш дал сбой. Самодовольно ухмыляясь, близнецы наступали на нас и теснили в темный двор. Ситуацию спас Джек. Братья не видели в нем опасного противника, и он сумел использовать это обстоятельство. Неожиданно метнувшись вперед, Барак что есть силы ударил своей железной рукой по мечу Джеральда. Тот пошатнулся и выпустил оружие из рук. В следующее мгновение Барак сорвал ножны с ножа, прикрепленного к протезу, и приставил лезвие к горлу юнца. Тоби тут же выхватил меч и ударил по мечу Барнабаса, а Николас приставил острие к его горлу.

— Бросай меч, крысиный потрох, иначе выпущу тебе кишки! — скомандовал Тоби.

Голос его был полон ярости, и я осознал, сколь глубокую ненависть он питает к братьям Болейн.

С искаженным от злобы лицом Барнабас выпустил рукоять, и меч его упал на землю.

— Так-то лучше, — удовлетворенно хмыкнул Тоби. — А теперь, молодые джентльмены, слушайте внимательно, что скажет мастер Шардлейк. Отвечайте на его вопросы четко и ясно. А если будете выкобениваться, пеняйте на себя.

— Плевать мы на тебя хотели, поганый ублюдок! — прорычал Джеральд, у горла которого Барак по-прежнему держал нож.

— Грязная скотина! — подхватил Барнабас.

Чего-чего, а дерзости и нахальства близнецам было не занимать при любых обстоятельствах.

— Раз так, придется вас прикончить! — откликнулся Тоби. — Пожалуй, мы вас придушим, а потом утопим в реке, как вы утопили несчастного слесаря.

Я бросил на Тоби обеспокоенный взгляд. Судя по его голосу, он был готов привести все свои угрозы в исполнение.

— Какого еще слесаря? Пьяницу Снокстоуба, который прошлой ночью свалился с моста у Епископских ворот? — В голосе Барнабаса звучало неподдельное недоумение.

— Не стройте из себя дураков! — рявкнул Тоби. — Если ответите толком на наши вопросы, мы отпустим вас восвояси.

— А почему мы должны тебе верить? — усмехнулся Джеральд.

— Потому что у вас нет выбора, — жизнерадостно сообщил Барак. — Или откровенный разговор, или смерть.

— Неужели ты тоже владеешь мечом, слизняк однорукий? — не унимался Джеральд.

Вместо ответа Барак, не выпуская Джеральда, схватил меч левой рукой и приставил острие к боку своей жертвы.

— Я владею мечом не хуже, чем ножом, парень, — сообщил он.

Джеральд, горла которого теперь касалось лезвие ножа, а ребер — острие меча, растерянно заморгал и внезапно превратился в испуганного мальчишку. Однако через несколько мгновений он обрел прежний кураж и бешено сверкнул голубыми глазами.

— Ничего, мы с вами еще разделаемся. Со всеми! — вполголоса процедил он. — Можешь попрощаться со своей паскудной жизнью, Локвуд. В один прекрасный день тебя найдут в глухом закоулке с кинжалом в брюхе. Да и вы трое, даже не мечтайте убраться из Норфолка целыми и невредимыми.

— Ох как ты нас напугал, щенок бесхвостый! — усмехнулся Барак. — Давай говори, будешь отвечать на вопросы? Или перерезать тебе глотку прямо сейчас?

Он плотнее прижал острие к шее Джеральда, так что на коже юноши выступило несколько капель крови.

Джеральд вопросительно взглянул на брата. Барнабас сжал губы и метнул яростный взгляд в Тоби; тот с ледяной улыбкой пощекотал ему ребра мечом. Я прекрасно понимал, что Барак всего лишь пытается взять юнцов на испуг, а вот насчет намерений Тоби отнюдь не был уверен.

— Что за чертовы вопросы вы хотите нам задать? — бросил наконец Джеральд.

— О, вижу, ты не такой непроходимый тупица, каким кажешься на первый взгляд, — одобрительно кивнул Барак и слегка отодвинул лезвие.

Тоби с явной неохотой последовал его примеру.

Во дворе стало совсем темно, и я принес лампу, стоявшую за бочкой с водой. В тусклом свете я как следует разглядел квадратные, словно вырубленные топором лица близнецов; две пары совершенно одинаковых голубых глаз смотрели на меня не мигая, и взгляды их были полны ненависти. Стоило Барнабасу слегка пошевелить головой, и в неровном свете лампы казалось, что шрам у него на щеке извивается как змея. Я обвел глазами темные окна домов и сказал:

— Не дай бог, кто-нибудь из жильцов услышит нас и выйдет посмотреть, что здесь творится. Нам это совершенно ни к чему.

— Этого можно не опасаться, — заверил меня Тоби. — Если здешние жители увидят, что некий джентльмен затеял в их дворе драку, будьте уверены, у них хватит благоразумия не вмешиваться.

— Тем лучше, — кивнул я и вперил взгляд в близнецов. — Итак, молодые люди, я хочу задать вам несколько вопросов относительно дела вашего отца.

— Мы об этом уже догадались, — буркнул Джеральд. — Не трать времени даром, горбун.

— Прежде всего поговорим о вашем алиби на тот вечер, когда была убита ваша мать.

Джеральд сдвинул брови и сжал кулаки.

— Ты что, намекаешь, что это мы убили свою мать, горбатая шельма? — взревел он.

— Я просто хочу узнать все подробности. Насколько нам известно, вы заявили, что были на петушиных боях и тому имеется множество свидетелей.

Джеральд зашелся хриплым издевательским смехом:

— Под нас тебе не подкопаться, крот горбатый! Да, мы были на петушиных боях в компании доброй дюжины друзей. А после завалились в таверну «Белый лев» и просидели там всю ночь. Хочешь узнать имена свидетелей? Джон Аткинсон, который служит у сэра Ричарда Саутвелла. Уильям Бейли и Майкл Хар служат тому же хозяину. Эдвард Уайт, сын сэра Джорджа Уайта. Мы все напились в стельку и пошли домой к Джону отсыпаться. В таверне мы задали трепку какому-то невеже, который пытался получить пиво прежде нас. Я двинул его по башке цепью, так что тот свалился с копыт. Наверняка хозяин таверны это запомнил, да, Барни?