Мы с Николасом переглянулись.

— По пути сюда мы встретили в городе мальчика по фамилии Скамблер, — сообщил я. — Подросток лет пятнадцати, худой как жердь.

— Наверняка это он.

— Он тащил здоровенный тюк ткани, и какие-то подмастерья подставили ему подножку, так что бедняга уронил свою ношу в лужу. Лавочник, у которого он работал, тут же его уволил. Все называли его Грязнулей — насколько я понял, это его прозвище.

— Так его зовут с детства, — кивнул Болейн. — Он постоянно таскается по городу и вечно попадает в переделки, придурок безмозглый.

— Сегодня Скамблер угодил в переделку не по своей вине, — уточнил Николас.

— Мальчишки — жестокий народ, — пожал плечами Болейн. — Но повторяю: к смерти Эдит Скамблер не имеет никакого отношения. Можете о нем забыть.

— Нет уж, забывать о нем не стоит, — решительно возразил я. — Если мы действительно хотим разобраться в этом деле, то должны поговорить с каждым, кто имеет к нему хотя бы отдаленное отношение. Вы сказали, что, кроме вас, ключи от конюшни были только у Скамблера. Насколько я понимаю, где он живет сейчас, вам неизвестно?

Болейн вновь пожал плечами, на сей раз с откровенным раздражением:

— Откуда мне знать? Родители его давно умерли. Вроде у него есть какая-то тетка, которая живет на Бет-стрит. А впрочем, найти его не составит труда. Грязнуля Скамблер — известная в Норидже личность, и вам наверняка подскажут, где он сейчас обретается. Но предупреждаю, вы только зря потеряете время.

— Доказать вашу невиновность возможно, лишь узнав, кто подкинул в конюшню основные улики против вас, — веско произнес я. — Необходимо собрать как можно больше фактов. Чем мы и займемся на этой неделе.

— Адвокат Шардлейк известен тем, что раскрыл немало запутанных убийств, — с гордостью сообщил Николас.

Во взгляде, который бросил на меня Болейн, мелькнуло откровенное недоверие.

— Я очень признателен вам за хлопоты, — буркнул он.

— Давайте подумаем, у кого еще была причина убить вашу супругу, — предложил я. — Как это ни печально, на ум мне первым делом приходят Изабелла и ваши сыновья.

— Разумеется, у Изабеллы имелся веский повод избавиться от Эдит. Как, впрочем, и у меня самого. — Голос Болейна звучал спокойно и размеренно, однако видно было, что он с трудом сдерживает досаду. — Но спрашивается: зачем ей глумиться над трупом? С какой целью она стала бы выставлять тело на видном месте? Для того, чтобы навлечь подозрение на себя и на меня?

— Согласен, — кивнул я. — Это ваш самый сильный козырь. Кстати, Изабеллу допрашивали?

— Да. И коронер пришел к выводу, что она непричастна к убийству.

— Однако официально она не давала показаний. Как и Джеральд с Барнабасом. При этом, насколько я понимаю, они никогда не питали к матери сыновнюю любовь. Ее возращение вряд ли доставило им радость.

— Я хорошо знаю своих сыновей, — процедил Болейн, глядя мне прямо в глаза. — Это парочка бессердечных мерзавцев, в чем нет ни малейших сомнений. Но они не убивали Эдит.

— Мастер Шардлейк уже имел случай познакомиться с этими молодыми джентльменами, — вставил Тоби. — В вашем лондонском особняке.

У Болейна глаза на лоб полезли.

— Что им там понадобилось?

— Думаю, решили проверить, можно ли в доме чем-нибудь поживиться, — сказал я.

— Эти парни меня терпеть не могут, — пробормотал Болейн. — Я давно это понял. Но поверите ли, после исчезновения матери они просто места себе не находили. Несколько недель глаза у обоих были на мокром месте. Думаю, мать они как раз любили — на свой собственный манер, разумеется. Хотя я и довожусь этим молодчикам родным отцом, однако не испытываю на их счет ни малейших иллюзий, — продолжил Джон, вперив в меня пристальный взгляд. — И все же я не могу поверить, что они убили Эдит.

— Тогда остается ваш сосед Леонард Вайтерингтон. У него тоже имеется свой интерес. Вы вели тяжбу относительно границы между вашими владениями. Если вас признают виновным и передадут ваши земли в казну, он сможет их выкупить.

— Если только этот пройдоха сумеет опередить сэра Ричарда Саутвелла, — мрачно усмехнулся Болейн. — Земли Саутвелла с двух сторон примыкают к Бриквеллу. Думаю, в схватке с таким противником Вайтерингтон обречен на поражение. Возможно, границы его владений действительно изменятся, да только совсем не так, как ему того хотелось бы.

— А у вас были какие-нибудь столкновения с сэром Ричардом?

— Я слишком мелкая сошка, чтобы такой вельможа обращал на меня внимание. Вайтерингтон — другое дело. Он считает, что если расширит свои владения, это поможет заткнуть глотки арендаторам, которые возмущаются огораживанием пастбищ. Наверное, он предполагает отдать вновь приобретенные земли под общинные пастбища или что-нибудь в этом роде. Но мои арендаторы никогда не смирятся с утратой своих наделов.

— Насколько мне известно, дело уже доходило до драки.

— Да. В марте. Управляющий Вайтерингтона собрал толпу крестьян, и они попытались силой захватить мои земли. Я узнал об их планах заранее — от одного из арендаторов Вайтерингтона, которому приплачивал за подобные сведения. Так что я приказал своему управляющему Чаури тоже собрать парней покрепче, включая моих сыновей. В том, что они будут рады поработать кулаками, я не сомневался. Близнецы привели своих друзей, таких же головорезов, как и сами. В тот день они повеселились на славу. Вышибли прихвостней Вайтерингтона прочь, а одному из них проломили голову. Кажется, после этого он тронулся умом. Думаю, теперь любезный соседушка хорошенько подумает, прежде чем соваться на мои земли.

— Полагаю, тот человек, которому проломили голову, всего лишь хотел получить клочок земли, дающий ему средства к существованию, — подал голос Тоби. — А Вайтерингтон использовал его желание в своих целях.

Болейн повернулся к говорившему, и лицо его впервые за время нашего разговора приняло надменное выражение.

— Арендаторы, создающие проблемы своим землевладельцам — или соседям своих землевладельцев, — заслуживают самого жесткого наказания, — отчеканил он. — Тем не менее ныне Вайтерингтон угрожает обратиться в суд. Но я сомневаюсь, что он на это решится.

— Насколько мне известно, мастер Болейн, в Норфолке у вас есть и другие владения, — заметил я.

— Прочие мои поместья расположены довольно далеко отсюда, — пожал он плечами. — Я был бы не прочь отдать их под пастбища. В нынешние времена разведение овец — единственный верный способ получить доход. Никакой арендной плате не поспеть за ростом цен. Но на этих землях находятся фермы, которые я не могу уничтожить. Попробуй я только заикнуться об этом, арендаторы непременно подадут в суд. — Он испустил тяжкий вздох. — Новых судебных издержек, вдобавок к тяжбе с Вайтерингтоном, мне не выдержать.

— Я полагаю, ваш дом в Лондоне стоит немалых денег, — произнес я.

— Вы намекаете, что для меня он слишком дорог? Но я давно мечтал купить приличный дом в Лондоне и жить в нем с Изабеллой, вдали от косых взглядов и пересудов. Хотя Бриквелл я продавать не собираюсь. Здесь жили все мои предки.

— Позвольте спросить вас еще кое о чем, мастер Болейн, — сказал я, понизив голос.

— О чем же?

— Из ваших показаний явствует, что в тот вечер, когда было совершено убийство, вы провели два часа в своем кабинете, просматривая документы. Да, именно два часа, с девяти до одиннадцати. Приходится только сожалеть, что в это время вас никто не видел — ни ваша жена, ни слуги.

— Мне нужно было поработать в тишине. И я попросил Изабеллу проследить, чтобы меня никто не беспокоил.

— А какие именно документы вы просматривали?

— Старинные купчие и прочее в этом роде. Я знал, что Вайтерингтон намерен обратиться в суд, и собирался нанять адвоката. Но прежде необходимо было хорошенько изучить все бумаги самому.

До этого момента Болейн говорил только правду, в чем у меня не было ни малейших сомнений. Теперь он начал лгать, и поведение его сразу изменилось. Он избегал встречаться со мной взглядом и беспокойно ерзал на табурете.