— Я не знаю, как правильно поступать, — сказала она.

— Я тоже, — признался я. — Но надо же кому-то чего-то делать. И кроме нас никого поблизости нет. И выбор у нас — или действовать, или скорбеть на всех похоронах, что грядут, если мы не сделаем этого.

— Угу, — кивнула Мёрфи. Она медленно, почти медитативно вздохнула. — Пожалуй, мне и нужно было всего — услышать эти слова, произнесенные вслух, — взгляд ее просветлел, хотя ничего доброго он не обещал. — Идем. Я готова.

— Мёрф, — окликнул я ее.

Она склонила голову набок и посмотрела на меня. Губы мои вдруг пересохли.

— Классно смотришься в платье.

Взгляд ее чуть смягчился.

— Правда?

— Не то слово.

Как-то подозрительно долго мы смотрели друг другу в глаза, и я опустил взгляд. Мёрфи негромко усмехнулась и коснулась пальцами моей щеки. Кончики ее пальцев оказались почти горячими, мягкими.

— Спасибо, Гарри.

Быстрым, деловым шагом поднялись мы на второй уровень стоянки. Свет здесь не горел. В полумраке я разглядел две стоявших рядом машины. Первая была потрепанным рыдваном, построенным в эпоху, когда само понятие компактности применительно к автомобилю считалось абсурдом. Наклейка с красным крестом на водительской двери выдавала ее принадлежность.

Второй представлял собой ничем не примечательный белый фургон, какие сдаются напрокат. При нашем приближении Кинкейд откатил боковую дверь назад. Я видел его силуэт в полумраке салона.

— Быстро вы добрались, — заметил он.

— Наш водитель тоже здесь, — сообщил я. — Он сейчас подъедет на старом фордовском пикапе. Хотел, чтобы мы вас предупредили.

Кинкейд покосился в сторону въездного пандуса и кивнул.

— Хорошо. Что нам известно?

Я рассказал. Он выслушал все, не перебивая, бросил взгляд на план, что нарисовал мне Боб, и пожал плечами.

— Самоубийство.

— Э… — удивился я.

— Нас пожгут, не успеем мы пары футов от двери отойти.

— Вот и я ему это пытаюсь объяснить, — вмешалась Мёрфи.

— Значит, давайте думать, — перебил ее я. — Есть предложения?

— Взорвать дом, — произнес Кинкейд, не поднимая взгляда. — С вампирами это обычно срабатывает. Потом как следует пролить то, что останется, бензином. Поджечь. И для порядка взорвать еще раз.

— Знаете, на будущее мне хотелось бы предложений, исходящих не от подобия обвешанной динамитом большевистской марионетки.

— Понято, — отозвался Кинкейд.

Я оглянулся на рыдван.

— Эй, а где ребята из Красного Креста?

— Я их убил, расчленил и спрятал, — хмыкнул Кинкейд.

Я тупо уставился на него. Долгую секунду он изучал мое лицо.

— Шутка, — пояснил он наконец.

— Ну да, — выдохнул я. — Пардон. Так где они?

— У них обеденный перерыв. Они почему-то решили, что я коп, и что они нарвутся на неприятности, если пойдут сейчас в приют. Я им посоветовал перекусить.

— И они вам поверили? — удивился я.

— Почему-то им померещилась бляха у меня на груди.

— Носить такую штуку незаконно, — возмутилась Мёрфи.

Кинкейд отвернулся и принялся рыться в салоне белого микроавтобуса.

— Извините, если задел ваши чувства, лейтенант. В следующий раз не буду мешать им войти и погибнуть. Припишите сотню к счету, Дрезден, — темная куртка с эмблемой Красного Креста на плече вылетела из машины и шмякнулась в грудь Мёрфи. Она инстинктивно схватила ее, а секундой спустя за курткой последовала соответствующая бейсболка. — Оденьте вот это, — крикнул Кинкейд из машины. — Билет, который поможет нам подобраться поближе для атаки. Возможно, даже убрать часть движущихся целей.

— Где вы это взяли? — поинтересовался я.

Кинкейд высунулся из машины и выразительно повел бровью.

— Нашел.

— Кинкейд, — произнесла Мёрфи. — Дайте мне ключи от машины Красного Креста.

— Зачем?

— Чтобы я смогла переодеться, — немного напряженно ответила она.

Кинкейд покачал головой.

— Можно подумать, здесь ничего такого не видели, лейтенант, — он покосился на меня. — Ну, конечно, если…

— Да, — процедил я сквозь зубы. — Что-то такое я тоже видел. Давно, конечно, но все же.

— Я просто проверял, — пояснил Кинкейд.

— А теперь дайте ей эти чертовы ключи.

— Буззелано, масса Дрезден, — гаркнул он и кинул Мёрфи связку с двумя ключами. Сердито рыкнув, она поймала ее, отперла боковую дверь рыдвана и полезла внутрь.

— А ничего, — заметил Кинкейд вполголоса, чтобы Мёрфи его не слышала. Он продолжал рыться в глубине своего фургона; без света он, судя по всему, обходился вполне успешно. — В смысле, она в платье. Хоть можно заметить, что имеешь дело с женщиной.

— Заткнитесь, Кинкейд.

Я скорее услышал, чем увидел волчью ухмылку.

— Буззелано. А теперь отвернитесь. Я одеваюсь, и меня легко вогнать в краску.

— Не бесите меня, Кинкейд, — прорычал я.

— Или вы считаете, что мало мне платите? — я услышал, как он возится внутри. — Вы придумали что-нибудь для того, чтобы нейтрализовать Маврину магию?

— Угу, — буркнул я. Внизу взвыл коробкой передач Эбинизеров пикап. — С этим будет справляться наш водитель.

— Вы уверены, что он справится?

— Да, — сказал я. — Вон он едет.

Кинкейд вышел из машины, весь увешанный оружием. Пистолеты и прочие огнестрельные штуки крепились ко всем пряжкам черного бронежилета, на пару поколений опережавшего самые последние полицейские разработки. Я разглядел пару крупнокалиберных револьверов, пару маленьких, зловещих штурмовых автоматов, стреляющих так быстро, что звук их напоминает визг бензопилы… ну, и еще с десяток всяких прочих автоматических и полуавтоматических пушек. Каждого типа имелось по паре, словно он собирался отправиться отсюда на съемку боевика Джона Ву.

Кинкейд натянул поверх всей этой амуниции вторую куртку с красным крестом и нахлобучил на голову такую же бейсболку, как у Мёрфи. Потом покосился на приближавшийся Эбинизеров пикап.

— И кто этот ваш парень?

Как раз в этот момент пикап, слепивший нас фарами, проехал мимо и остановился.

— Ну, Хосс, — окликнул меня Эбинизер в окно с опущенным стеклом. — И кто этот твой наемный стрелок?

Старик и наемник увидели друг друга, когда их разделяло футов семь-восемь. На одно из тех застывших, обратившихся в лед мгновений время остановилось.

А потом оба потянулись за пистолетами.

Кинкейд был быстрее. Один из его пистолетов оказался в руке так быстро, словно его телепортировали из-под куртки. Однако не успел он навести его на старого чародея, как стальное кольцо на правой руке Эбинизера вспыхнуло изумрудным светом, воздух наполнился негромким, басовитым гудением, я испытал на мгновение приступ головокружения — и пистолет Кинкейда, вырвавшись из его пальцев, полетел куда-то в темноту.

Я покачнулся. Кинкейд пришел в себя быстрее, и из-под куртки с красным крестом на плече выметнулся второй пистолет. Я оглянулся: Эбинизер уже вскинул свой старый дробовик, и стволы его смотрели Кинкейду прямо в лоб.

— Какого черта! — выдохнул я и бросился между ними. В результате пистолет Кинкейда целился мне промеж лопаток, а Эбинизеров дробовик — мне в голову; впрочем, с учетом обстоятельств это было к лучшему. Пока на линии стрельбы находился я, оба не могли выпалить друг в друга в упор. — Какого черта вы оба делаете? — прохрипел я.

— Хосс, — прорычал Эбинизер. — Ты не знаешь, с кем связался. Отойди.

— Опустите дробовик, — скомандовал я. — Кинкейд, уберите пистолет!

— Боюсь, Дрезден, такой мой шаг мало вероятен, — голос Кинкейда звучал за моей спиной так же ровно, как за завтраком. — Не обижайтесь.

— Я говорил тебе, — вот голос Эбинизера заметно изменился: сделался ледяным, жестким, жутким. Я никогда еще не слышал, чтобы старик разговаривал так с кем-либо. — Я говорил тебе, увижу еще раз — убью.

— По этой причине ты меня с тех пор не видел, — отвечал Кинкейд. — Это бессмысленно. Если мы откроем пальбу, кто-нибудь да попадет в мальчика. Это не входит ни в мои, ни в твои интересы.