Мартин кивнул.

— Как вы узнали про дуэль?

Мартин не ответил.

Я прищурился и посмотрел на Томаса. Тот изобразил на лице оскорбленно-невинное выражение.

— Что вы смотрите на меня так? Я пьяный, обдолбанный плейбой, которого не заботит ничего, кроме перетраха, сна и жратвы. И если даже я и имел бы желание поквитаться с Красной Коллегией, я слишком бесхребетен для того, чтобы по-настоящему драться с кем-либо. — Он одарил меня ослепительной улыбкой. — Я же совершенно безобиден.

— Ясно, — кивнул я, сделал глубокий вдох и некоторое время молча смотрел в лицо Сьюзен. Потом нагнулся, сунул руку к ней в карман и достал из него ключи от машины. — Вы прямо сейчас уходите отсюда, Мартин?

— Да. Не думаю, чтобы наше присутствие кто-либо заметил, но смысла рисковать тоже нет.

— Позаботьтесь о ней ради меня, — попросил я.

Мартин внимательно посмотрел на меня и кивнул.

— Все, что в моих силах, — тихо ответил он. — Обещаю.

Я кивнул.

— Спасибо. — Я встал и направился к выходу, застегивая куртку, чтобы прикрыть кобуру с пистолетом.

— Куда вы сейчас? — окликнул меня Томас.

— В аэропорт, — отозвался я. — Надо переговорить кое с кем насчет старика и простыни.

Когда я припарковал машину на платной стоянке, не доезжая аэропорта О'Хара, часы показывали пять минут восьмого. Я выбрался из машины, держа в руках жезл и посох. На всю стоянку горел всего один старый фонарь, но луна светила так ярко, что я сразу увидел подъезжающего Майкла. Его белый пикап с хрустом остановился на усыпанной гравием дорожке передо мной. Я обошел машину и открыл пассажирскую дверцу. Саня подвинулся, освобождая мне место. На нем были белые джинсы и большая черная ковбойская шляпа.

— Гарри, — улыбнулся Майкл. — А я уже начал было беспокоиться. Победили?

— Не совсем.

— Проиграли?

— Не совсем. Я прижал Ортегу к канатам, и он сжульничал. Оба покинули ринг. Я более или менее целиком; он — по частям, но все же ушел.

— Со Сьюзен все в порядке?

— Ее швырнули в воздух на двадцать пять ярдов, и она упала на бетон и железки. Но все будет хорошо. — Что-то насторожило меня, и я принюхался. В кабине пикапа стоял острый запах железа. — Майкл, вы что, в доспехах?

— Я в доспехах, — кивнул Майкл. — И в плаще.

— Да вы что, Майкл! Мы же в аэропорт едем. Там повсюду детекторы.

— Все в порядке, Гарри. Все будет в порядке.

— Уж не надеетесь ли вы, что все сирены разом выйдут из строя? — Я покосился на младшего рыцаря. — А чего Саня тогда не в доспехах?

Саня повернулся ко мне и распахнул джинсовую куртку. Под курткой обнаружился кевларовый жилет.

— Очень даже в доспехах, — серьезно сказал он. — Пятнадцать слоев с керамическим усилением в критически важных местах.

— Ну, вы по крайней мере не смотритесь персонажем карнавала, — заметил я. — И потом, эта штуковина действительно может защитить. Новая или старая?

— Новая, — сказал Саня. — Удерживает все типы гражданских боеприпасов и даже некоторые боевые.

— Но не ножи и не когти, — буркнул Майкл. — И не стрелы.

Саня нахмурился, застегивая куртку.

— А твоя — не держит пуль.

— Меня защищает вера, — сказал Майкл.

Мы с Саней обменялись скептическими взглядами.

— О'кей, Майкл, — сказал я. — Так у нас есть мысли насчет того, где искать нехороших парней?

— В аэропорту, — ответил Майкл.

Секунду я молчал, открыв рот.

— Иголка в стогу сена. Где в аэропорту?

Майкл пожал плечами, улыбнулся и открыл рот, чтобы ответить. Я поднял руку.

— Надо хранить веру, — произнес я, в меру возможности имитируя голос Майкла. — И как это я не догадался? «Фиделаккиус», надеюсь, вы захватили?

— В инструментальном ящике, — кивнул Майкл.

— Он еще пригодится Широ.

Пару мгновений Майкл медлил с ответом.

— Да, конечно.

— Но мы ведь спасем его.

— Молюсь, чтобы так и оказалось, Гарри.

— Спасем, — сказал я и посмотрел в окно. Майкл въезжал на площадь перед аэропортом. — Еще не поздно.

Аэропорт О'Хара велик. Почти полчаса мы кружили по забитым стоянкам, прежде чем Майкл резко затормозил перед терминалом международных рейсов. Спина и шея его напряглись, словно он услышал сигнал тревоги.

Саня покосился на него.

— Что там?

— Ты ничего не чувствуешь? — спросил его Майкл.

— Нет вроде.

— Закрой глаза, — посоветовал Майкл. — Попробуй приглушить мысли.

— Большое возмущение Силы чувствую я, — пробормотал я, не удержавшись.

— Правда? — спросил меня Майкл.

Я вздохнул и потер переносицу. Саня закрыл глаза, и лицо его почти сразу же брезгливо скривилось.

— Тухлятина, — сообщил русский. — Кислое молоко. Плесень. И воздух жирный какой-то.

— Отсюда всего пятьдесят футов до киоска «Пицца хат», — ткнул я пальцем. — Впрочем, может, это и совпадение.

— Нет, — возразил Майкл. — Это Никодимус. Он везде оставляет за собой этот запах. Презрение. Гордыня. Равнодушие.

— Я ощущаю только тухлятину, — сказал Саня.

— Ты его тоже чувствуешь, — кивнул Майкл. — Просто твой рассудок интерпретирует это по-другому. Он здесь. — Он тронул было пикап с места, но тут перед нами со скрежетом тормозов затормозило такси. Таксист обошел машину и принялся выгружать из багажника чемоданы какой-то пожилой пары.

Я буркнул что-то себе под нос и принюхался. Я даже попробовал включить свои магические чувства, чтобы понять, что так насторожило Майкла, но не уловил ничего необычного.

Я открыл глаза и понял, что смотрю прямо в затылок детективу Рудольфу. Он был одет в обычный свой дорогой костюм и стоял рядом с худым, но ухоженной внешности человеком, в котором я узнал окружного прокурора. На мгновение я застыл. Потом сорвал с Сани черный «Стетсон» и нахлобучил себе на голову, пригнувшись при этом как можно ниже.

— Что случилось? — спросил Майкл.

— Полиция, — буркнул я и осторожно огляделся по сторонам. Осмотр выявил семерых полицейских в форме и по меньшей мере еще десять человек в штатском, державшихся, однако, как полицейские. — Я бросил им намек, будто Плащаницу увозят из Чикаго по воздуху.

— Тогда чего же вы прячетесь?

— Меня видели покидающим место преступления. Если кто-нибудь опознает меня сейчас, следующие сутки я проведу в допросах, а это вряд ли поможет Широ.

Майкл задумчиво сдвинул брови.

— Тоже верно. Полицейские знают про динарианцев?

— Вряд ли. ОСР отстранен от следствия. Скорее всего им сказали, что это какая-то группа опасных террористов.

Таксист перед нами разобрался наконец с чемоданами, и мы зарулили на стоянку.

— Некстати это все. Только их нам здесь не хватало.

— Пока здесь полно полиции, это будет сковывать перемещения динарианцев. Заставит их прижать головы и вообще вести себя паиньками.

Майкл покачал головой:

— Подавляющее большинство сверхъестественных созданий десять раз задумаются, прежде чем убить смертного полицейского. Но не Никодимус. Смертных должностных лиц он презирает точно так же, как всех остальных. Если кто-то из них встанет у него на пути, он убьет его, не задумываясь… или возьмет в заложники, чтобы использовать против нас.

Саня кивнул.

— Не говоря уже о том, что, если это проклятие так опасно, как вы говорите, оно еще опаснее для тех, кто случится поблизости.

— Гораздо хуже, — сказал я.

Майкл выключил двигатель.

— Это как?

— Фортхилл сказал мне, что динарианцы набираются сил от людских страданий, так? Учиняя погромы и резню.

— Да, — кивнул Майкл.

— Проклятия хватит всего на несколько дней, но до той поры Черная Смерть по сравнению с ним покажется легкой формой ветрянки. Потому они и здесь. Это же один из самых напряженных транспортных терминалов на всей планете.

— Матерь Божия, — прошептал Майкл. Саня тоже присвистнул.

— Рейсы отсюда практически в любую страну… Если эта динарианская чума легко передается…