— Ты вычислил? Или сам пригласил?

— Какая разница, если мы уже едем?

— Большая. В первом случае он не пустит нас на порог.

— С тех пор, как Оська имел Копинского, он стал другим человеком. Пустит, никуда не денется. Еще и завтраком угостит.

— На завтрак я бы не рассчитывал. Разве что на чашку растворимого кофе, которую мы не успеем допить. Увидишь, он обязательно будет занят.

— Не думаю, — усмехнулся Федор. — Я собираюсь предложить ему командировку, от которой он не откажется. Наоборот, кинется собирать чемодан, а мы спокойно позавтракаем.

Федор утаил от Жени главное. Оскар не просто снял квартиру в Москве, он снял двухуровневую квартиру в новом высотном доме с видом на Кремль и полезной площадью немногим меньше, чем дачный участок Натана Боровского после бегства соседей. Квартира была уставлена эксклюзивной мебелью, увешана картинами, и даже после этого в ней можно было вполне устраивать мотогонки. На лестничной площадке с Оскаром соседствовал пластический хирург, женатый на юной модели. Сверху обосновался автор и исполнитель песен, а заодно продюсер, менеджер, личность во всех отношениях креативная. Настоящая акула шоу-бизнеса. Однажды Оскар встретился с «акулой» лицом к лицу возле лифтов и даже узнал, но имени не вспомнил и шлягеров напеть не смог. Автор и исполнитель был излишне упитан, одевался вызывающе и нелепо, носил длинные жидкие волосы, которые, вероятно, подолгу не мыл… Оскар обратил внимание на свои джинсы, слегка потертые на коленках, и подумал, что может быть сам не прав. Может быть, теперь и нужно так одеваться, чтобы не казаться пришельцем. Может быть, теперь шампуни вышли из моды, и тот, кто принимает душ слишком часто, смывает с себя харизму. Автор и исполнитель на нового соседа не взглянул. Он имел изможденный вид и постоянно общался по телефону, пропуская надрывные интонации. Оскар вслушался в разговор. У него создалось впечатление, что автору-исполнителю задолжал весь город. Оскар в жизни не общался с «акулами» и не представлял, о чем они говорят. Он наблюдал акул в океанариуме сквозь стекло. И в этот раз опять не пришлось пообщаться. Приехал лифт, телохранитель небрежно отстранил от кабины зеваку. Дал понять недалекому физику, что звезды должны подниматься на небеса в одиночестве, на худой конец, в сопровождении доверенных лиц. Лифт закрылся. Оскару стало грустно. Он заподозрил, что неправильно прожил жизнь. Что все свои годы занимался не тем, думал неправильно, поэтому не стал хозяином жизни, и не станет, потому что у этой жизни есть настоящий хозяин… Он поймал себя на том, что восторженно пялится на дверь лифта, как только что пялился на звезду. Оскар пожалел, что не снял квартиру в доме попроще, но давать обратный ход было поздно.

— М…да! — отметил Федор, обозревая апартаменты. — Необыкновенная скромность выделяла мистера Шутова из толпы!

— Неописуемая… — согласился Женя.

Юля в легком халатике выпорхнула в прихожую и мигом сообразила, что пора накрывать на стол.

— Видел, что творится? — спросил Женя Федора, указывая в сторону убежавшей Юли. — Копинского он имел… Одного Копинского мало.

Колкости товарищей Оскар пропустил мимо ушей. Он пригласил гостей в зал и воссел на диван, обтянутый белой кожей. Юля расстелила салфетки на стеклянном столе и удалилась на кухню.

— Слушаю вас, господа, — сказал ответственный квартиросъемщик и закинул ногу на ногу.

— Ты понял? — спросил Женю Федор.

— Уезжал в Америку человек, — ответил Женя. — Вернулся — перец!

— Не пора вернуть этого перца с небес на грядку? Перец! — обратился Федор к мистеру Шутову. — Собирайся, ты едешь в командировку на Урал.

— Щас!.. — не поверил Оскар.

— И без лишних вопросов, — Федор покосился в сторону кухни. — Нужен физик твоего профиля. Считай, что получил работу.

Юля вернулась в зал, чтобы расставить тарелки и сообразила, что разговор не для ее ушей.

— Артурчик влип в неприятности? — предположил Оскар.

— Ну да! Чтоб я так жил, как устроился твой Артурчик! Нет, я, конечно, определил его в каптерку, несмотря на то, что вакансию кочегара прикрыли. Спасибо, Юля… — поблагодарил Федор за многообещающую вилку. — Я, конечно, нашел возможность повлиять на администрацию. Но за то, что Артурчик вытворял потом, ответственности не несу.

Юля выставила на стол большую тарелку и начала резать хлеб.

— Что он учудил в этот раз?

— Во-первых, с должности кочегара его уволили за нежелание выполнять работу. После этого он успешно пристроился к школе. Разве вы договаривались о том, что он будет учить детишек? По-моему, вы договаривались о других вещах.

— Чего он «накочегарил» в школе? Рассказывай.

— В школе он открыл в себе педагога! — сообщил Федор. — До каникул преподавал французский язык, физкультуру, рисование, труд, природоведение и ботанику.

— Труд? — не поверил Оскар. — Кто ему объяснил, что это такое?

— Дети от твоего Артурчика без ума! На каникулах он играл в футбол с мальчишками старших классов и победил соседний поселок.

— Надеюсь, ему выделили за это сарай. Или он поселился в футбольных воротах?

— Ты недооцениваешь Артура. Он отхватил себе дом вместе с кухаркой и прислугой с высшим образованием, которая по совместительству учительница математики, физики, химии…

— У него гарем?

— Текучка кадров. Учителя набираются из местных аборигенов по принципу, кто за что пятерки в школе имел. На тех, кто соглашается стать учителем, навешивают все вакансии.

— Ты намекаешь, что Деев женился?

— Пока не женился, но я предупредил тебя по-хорошему: учительница замужем, муж в тюрьме, но скоро освободится. Дети отца только по фотографиям помнят. Что там начнется — не знаю…

— Там еще дети?

— Я же сказал: все дети Щербаковки без ума от твоего Артура. Он же просто подарок, а не мужик: не пьет, мать не лупит, в доме не гадит. Сидит себе, пишет дневник и рисует картинки. Между прочим, неплохо рисует.

— Крошки зовут его папой?

— Невероятные крошки. Одному двадцать пять, другому двадцать. Оба давно убежали в город.

Юля удалилась на кухню, компания притихла.

— Не могу сейчас ехать… — зашептал Оскар. — Я только начал разгребаться с делами.

— Разве я спросил, можешь ты или нет? Я поставил тебя перед фактом. Собирай чемодан или поедешь без чемодана.

— Пусть доктор поедет вместо меня. Женька, прокатись, а?

— Ты оглох или отупел? — не понял Федор. — Я сказал, мне нужен физик твоего профиля. Или я не по-русски с тобой разговариваю?

— Поговори с Учителем. Он физик того же профиля, что и я.

— Валерьяныч в отличие от тебя мужик понятливый. Он сразу врубился, что происходит.

— А что происходит?

Юля вынесла на стол большую миску салата.

— А то… что когда деревенские мужики соберутся набить морду твоему Артуру, он прибежит сюда, поселится в твоем доме и ты его никакими калачами назад не выманишь. Думай. У тебя есть на примете вменяемый алкоголик, который впишется в деревенский ландшафт?

— Надо подумать, — ответил Оскар, выкладывая салат на тарелку. — Рыба еще осталась? — спросил он хозяйку, и та вернулась на кухню. — Если б вы, дураки, знали, чем я сейчас занимаюсь, — Оскар кивнул на компьютер, который работал и днем, и ночью, — вы бы ко мне не цеплялись. Вы бы не дышали в мою сторону, пока не закончу. Это же… Вы представить не можете, чем я сейчас занимаюсь. Я понял, что за книга… досталась Женьке в наследство.

— Рад за тебя.

— Федя! Продай свой Урал американцам и не морочь мне голову. Я занимаюсь вещами, которые важнее Урала.

— Ты много полезного для себя открыл с тех пор, как вернулся от дядьки, но сейчас не о тебе речь.

— Вы два дурака! — возмутился Оскар. — Это же никакой не словарь ангельских языков! Это подробное руководство по сборке Греаля с полным программным обеспечением!

— Не прокиснет твоя книга, — заявил Федор после недолгой паузы.

— Ты понимаешь, что человеческой жизни может не хватить для того, чтобы провернуть такую работу. Ты сейчас не нервы мне трепать должен, а пыль сдувать и молиться, чтобы я прожил хотя бы лет двести.