БАЛЛАДА МОРСКОЙ ВОДЫ Перевод А. Гелескула Море смеется у края лагуны. Пенные зубы, лазурные губы… — Девушка с бронзовой грудью, что ты глядишь с тоскою? — Торгую водой, сеньор мой, водой морскою. — Юноша с темной кровью, что в ней шумит не смолкая? — Это вода, сеньор мой, вода морская. — Мать, отчего твои слезы льются соленой рекою? — Плачу водой, сеньор мой, водой морскою. — Сердце, скажи мне, сердце, — откуда горечь такая? — Слишком горька, сеньор мой, вода морская… А море смеется у края лагуны. Пенные зубы, лазурные губы. ЛУНА И СМЕРТЬ Перевод А. Гелескула Зубы старой луны цвета кости слоновой. О, канун умиранья! Износились обновы, опустели все гнезда, обмелели все русла… Под щербатой луною стало дряхло и грустно! Донья Смерть ковыляет мимо ивы плакучей, с нею старые бредни вереницей попутчиц. И, как злая колдунья из предания злого, продает она краски — восковую с лиловой. А луна этой ночью, как на го́ре, ослепла — и купила у Смерти цвет агоний и пепла. И поставил я в сердце для забредшей печали балаган без актеров на злом карнавале. СТИХИ О КАНТЕ ХОНДО (1921){113} БАЛЛАДИЛЬЯ О ТРЕХ РЕКАХ{114} Перевод В. Столбова Гвадалквивир струится в тени садов апельсинных. Твои две реки, Гранада, бегут от снегов в долины. Ах, любовь, ты исчезла навеки! В кудрях у Гвадалквивира пламенеют цветы граната. Одна — кровью, другая — слезами льются реки твои, Гранада. Ах, любовь, ты прошла, словно ветер! Проложены по Севилье для парусников дороги. По рекам твоим, Гранада, плавают только вздохи. Ах, любовь, ты исчезла навеки! Гвадалквивир… Колокольня и ветер в саду лимонном. Дауро, Хениль, часовенки мертвые над затоном. Ах, любовь, ты прошла, словно ветер! Но разве уносят реки огни болотные горя? Ах, любовь, ты исчезла навеки! Они апельсины и мирты несут в андалузское море. Ах, любовь, ты прошла, словно ветер! ПОЭМА О ЦЫГАНСКОЙ СИГИРИЙЕ Пейзаж Перевод М. Цветаевой Масличная равнина распахивает веер, запахивает веер. Над порослью масличной склонилось небо низко, и льются темным ливнем холодные светила. На берегу канала дрожат тростник и сумрак, а третий — серый ветер. Полным-полны маслины тоскливых птичьих криков. О, бедных пленниц стая! Играет тьма ночная их длинными хвостами. Гитара Перевод М. Цветаевой Начинается плач гитары. Разбивается чаша утра. Начинается плач гитары. О, не жди от нее молчанья, не проси у нее молчанья! Неустанно гитара плачет, как вода по каналам — плачет, как ветра над снегами — плачет, не моли ее о молчанье! Так плачет закат о рассвете, так плачет стрела без цели, так песок раскаленный плачет о прохладной красе камелий. Так прощается с жизнью птица под угрозой змеиного жала. О гитара, бедная жертва пяти проворных кинжалов! Крик Перевод М. Цветаевой Эллипс крика с горы — на другую. Из олив, черной радугой, над синевой ночи. Как смычок, пробудивший вибрацию в длинных струнах ветра. (В деревушке пещерной возникают лампады.) |
