ИЗВЕЧНЫЙ КАРМИН Перевод Н. Горской Этот кармин не иссякнет, кармин вечерних долин, карминовая кантата из глубины глубин. В лиловой ночи необъятной горит заката кармин; рядом с рассветом красным горит заката кармин; рядом с лазурным полднем горит заката кармин. Заката карминные волны, стойкой сосны рубин — беспредельное умиранье пламени средь руин. В сердце, тоской объятом, горит заката кармин; в сердце карминно-красном горит ваката кармин; в сердце бесстрастном горит заката кармин. Никогда не погаснет небесный костер-исполин вечности яркая ясность за пределом земных долин. ЛУЧШАЯ НОЧЬ Перевод Н. Горской Когда его утишил я и он забылся сном блаженным, вдруг соловей запел над ним и до рассвета пел бессменно. Толпа больших лазурных звезд сошла с небес к его постели, и разноцветные ручьи, к нему прихлынув, шелестели. — Ты слышишь соловья? — О да, — ответил он из дали дальней, а близким голосом сказал: — Я слышу: он поет хрустально! Да разве мог не слышать он, когда душа — отторгнута от тела — витала где-то надо мной и в соловьином горле пела? Когда себя утратил он, себя — иного — обретая, и соловей, ликуя, сострадал, улыбку со слезой сплетая? Да разве мог не слышать он?.. Он слышал, слышал это чудо, когда — с лицом закрытым — был уже нигде, уже повсюду. ДЕРЕВЬЯ-ЛЮДИ Перевод Н. Горской С волнами мглы пройдя сквозь густой шиповник (были цветы нежны и круглы), я прокрался под вечер туда, где застыли стволы. Одиночество было извечным, был бесконечным немой простор. Я деревом стал меж деревьев и услышал их разговор. Улетела последняя птица из моего тайника, только я остался в укрытье, где клубились темные облака. Я собой не хотел становиться — я боялся вызвать их гнев, как дерево чуждой породы средь народа вольных дерев. И они позабыли мой облик — облик блуждающего ствола, и, безликий, я долго слушал, как беседа деревьев текла. Я первой звезды дождался и вышел на берег реки, где играли лунные блики, невесомые, как светляки. Когда я к реке спускался, деревья смотрели издалека. Они обо всем догадались, и меня забрала тоска. Они обо мне говорили — сквозь опаловый зыбкий туман я слышал их добрый шепот… Как же им объяснить обман? Как сказать, что я только путник, что им совсем не родня? И не смог я предать деревья, что поверили вдруг в меня. Знает полночная тишина, как я с ними беседовал допоздна. ВОПРОСЫ К ЖИВУЩЕМУ Перевод М. Самаева Первый С корнем внутренним рожден ты, проходящий по каменьям? Со своею почвой сплавлен так же ты, как я с моею? Странствующий вместе с ветром, у тебя наружный корень? Сон к тебе слетает, точно к средоточью и опоре? Второй И тебе громады тучи груз свой на плечи кладут? Солнце гасит головешки также и в твоем саду? Ни во что ты тоже ставишь всю нездешнего тщету? Третий (Соснам-людям) Вы и здесь и там? Об этом нам вы, людям, говорите? Бесконечность ваши кроны одинаково магнитит? Ваш доносится ветрами этот тихий шум подзвездный? Бор — единственный? И всякий — тот и этот — только сосны? Четвертый От свинца глухих небес ты скрываешься в дому? Ждешь дня завтрашнего, чтобы отослать его во тьму? Родины своей не знать даже в вечности ему? Пятый Краешек какого рая перья облачков в кармине? С упованием каким ждешь конца, следя за ними? Соскользнет ступня — в каком море взгляд твой захлебнется? Распадение дыханья с верой! Гаснущие солнца! |
