УТРО В САДУ Перевод С. Гончаренко Заливаются птицы. На дрожащие краски солнце в листьях дробится. Сколько тянется утро без конца и без края: вечность или минуту? О мгновенном и вечном и не подозревая, спит ребенок в коляске. Заливаются птицы… На дрожащие краски солнце в листьях дробится. ИДЕАЛЬНАЯ ЭПИТАФИЯ Перевод Н. Горской Кто? Апрель! Одинокий и голый, белый мой конь, мой скакун счастливый?.. Взметнулся, подобно взрыву, и росы пролил на розы; и камни ворочал в руслах потоков и напророчил потопы света и птичьи взлеты. Твой пот, твое задыханье и пена не по-земному прекрасны… Скачи же, скачи, о мой конь атласный! Апрель, апрель, ты вернулся — белый скакун растраченной страсти! Взглядом тебя ласкаю, не отрываю глаз от белой лунности лба, где сверкает угольно-черный алмаз. Апрель, апрель… Где же твой всадник светлый? Погибла любовь, погибла, апрель!.. ИДЕАЛЬНОЕ МОРЕ Перевод Н. Горской Свет маяка — словно вздох ребенка, который почти что бог — до нас едва долетает. И мнится мне, что зажжен маяк не для морей зловещих, а для вечности ве́щей. Музыка Перевод Н. Горской Внезапно, как взрыв пронзенной болью души, страсти струя раздробила тень — так настежь открыв балкон, женщина, в ливне слез, в наготе, простирает до звезд порыв умереть ради смерти самой, безумие жизни преодолев… И — все, не вернется вновь никогда, — как женщина или вода, — но останется в нас, взрываясь, дробясь огнем или отблесками огней, — до скончания дней. ПЕСНЯ («В выси — птицы пение…») Перевод В. Андреева (Серебристый тополь) В выси — птицы пение, а внизу — ручья. Ввысь и вниз — стремление, ты, душа моя. К звездам — птиц влечение, а к цветку — ручья. Ввысь и вниз — смятение, ты, душа моя. МИНЕРВА{9} Перевод Н. Горской Как черная ночь глухая полнотою мысли моей набухает! — Все затихает под сенью тени! Как проникает темень в игольное ушко сокровеннейших откровений глядя застывшей зеленью звездного взгляда!.. Темень, сова извечных загадок… БЕССОННИЦА («Земля уснула. Я один сейчас…») Перевод Г. Кружкова Земля уснула. Я один сейчас — ее бессонный разум… Когда б она могла, с несметными богатствами своими, повиноваться мне! когда бы вдруг ум чей-то новоявленный — мой ум — стал управлять огромным этим телом! О яркий день, в котором, воплотясь, томления ночные могут стать той силою, что движет миром! Дай мне проснуться завтра на заре владельцем правды, вечной и свободной! ОНО Перевод М. Самаева Существует. Я видел. Оно меня тоже. Глубина и черная стройность — оно возникало опять и опять в белой молнийной прозелени, как дивноокое древо ночи, чередой чарующих бездн. И я в себе ощущал всякий раз: своей моментальностью молния словно леденила мои ощущенья. Существует: я видел и даже владел. И оно меня видело и мною владело. ЛЮБОВЬ («Запах цветка нам дарит…») Перевод Г. Кружкова Запах цветка нам дарит, на мгновенье, власть над судьбою; солнце на закате приотворяет дверь в лазурном своде, как будто приглашая нас войти; предчувствие неведомого счастья; в дом залетевшая шальная птица; и длинная секунда удивленья… Здесь, в одиночестве и тишине, нас только трое: я с моею гостьей — и тайна. Время и воспоминанье не из углов, как сети, состоят, но из ячеек воздуха и света. Бесстрашно мы идем по глади моря утихшего. Распахнуты навстречу сияющие окна… Целый миг мы царствуем над собственною жизнью! |
