1908 Мертвая любовь Ранняя осень Ранняя осень любви умирающей. Тайно люблю золотые цвета Осени ранней, любви умирающей. Ветви прозрачны, аллея пуста, В сини бледнеющей, веющей, тающей Странная тишь, красота, чистота. Листья со вздохом, под ветром, их нежащим, Тихо взлетают и катятся вдаль (Думы о прошлом в видении нежащем). Жить и не жить – хорошо и не жаль. Острым серпом, безболезненно режущим, Сжаты в душе и восторг и печаль. Ясное солнце – без прежней мятежности, Дождь – словно капли струящихся рос (Томные ласки без прежней мятежности), Запах в садах доцветающих роз. В сердце родник успокоенной нежности, Счастье – без ревности, страсть – без угроз. Здравствуйте, дни голубые, осенние, Золото лип и осин багрянец! Здравствуйте, дни пред разлукой, осенние! Бледный – над яркими днями – венец! Дни недосказанных слов и мгновения В кроткой покорности слитых сердец! 21 августа 1905 Снова Почему мы снова связаны Страсти пламенным жгутом? Иль не все слова досказаны В черном, призрачном былом? Почему мы снова вброшены Вместе в тайну темноты? Иль не все надежды скошены, Словно осенью цветы? Мы, безвольные, простертые, Вновь – на ложе страстных мук. Иль в могиле двое, мертвые, Оплели изгибы рук? Или тени бестелесные, Давней страсти не забыв, Всё хранят объятья тесные, Длят бессмысленный порыв? Боже сильный, власть имеющий, Воззови нас к жизни вновь, — Иль оставь в могиле тлеющей, — Страшен, страшен сон яснеющий, Наша мертвая любовь! 1907 Холод Холод, тело тайно сковывающий, Холод, душу очаровывающий... От луны лучи протягиваются, К сердцу иглами притрагиваются. В этом блеске – все осилившая власть, Умирает обескрылевшая страсть. Все во мне – лишь смерть и тишина, Целый мир – лишь твердь и в ней луна. Гаснут в сердце невзлелеянные сны, Гибнут цветики осмеянной весны. Снег сетями расстилающимися Вьет над днями забывающимися, Над последними привязанностями, Над святыми недосказанностями! 13 октября 1906 В полночь Понял! мы в раю! Stephanos «Ты – мой, как прежде?» – «Твой, как прежде!» — «Ты счастлив?» – «Счастлив». – «Всё, как прежде!» Полночь в стекла сонно бьет. Ночь свершает свой обход. «Целуй меня! Целуй, как прежде!» — «Тебя целую я, как прежде!» Заступ в землю глухо бьет, Ночь свершает свой обход. «Мы в мире лишь вдвоем, как прежде?» — «Да, в мире лишь вдвоем, как прежде». Кто сказал, что гроб несут? Четок, четок стук минут! «А где ж блаженство, то, что прежде?» — «Блаженство было прежде, прежде!» Чу! земли за комом ком. Ночь застыла за окном. «Иль мы в могиле, вновь, как прежде?» «Да, мы в могиле, вновь, как прежде». Ветер травы сонно мнет. Ночь свершает свой обход. 1908 Умирающий костер Бушует вьюга и взметает Вихрь над слабеющим костром; Холодный снег давно не тает, Ложась вокруг огня кольцом. Но мы, прикованные взглядом К последней, черной головне, На ложе смерти никнем рядом, Как в нежном и счастливом сне. Пусть молкнут зовы без ответа, Пусть торжествуют ночь и лед, — Во сне мы помним праздник света Да искр безумный хоровод! Ликует вьюга, давит тупо Нам грудь фатой из серебра, — И к утру будем мы два трупа У заметенного костра! Декабрь 1907 Из тихих бездн Из тихих бездн – к тебе последний крик, Из тихих бездн, где твой заветный лик Как призрак жизни надо мной возник. Сомкнулся полог голубой воды, И светит странно в окна из слюды Медузы блеск и блеск морской звезды. Среди кораллов и гранитных глыб Сияют стаи разноцветных рыб. Знакомый мир – ушел, отцвел, погиб. Я смертно стыну в неотступном сне... Зачем же ты, в холодной глубине, Как призрак жизни, клонишься ко мне? Я в тихих безднах помню прошлый рай. Из тихих бездн к тебе мой крик, – внимай: В последний раз, в последний раз, – прощай! |
