Октябрь 1904 Кубок И кто б ни подал кубок жгучий... Tertia, Vigilia Вновь тот же кубок с влагой черной, Вновь кубок с влагой огневой! Любовь, противник необорный, Я узнаю твой кубок черный И меч, взнесенный надо мной. О, дай припасть устами к краю Бокала смертного вина! Я бросил щит, я уступаю, — Лишь дай, припав устами к краю, Огонь отравы пить до дна! Я знаю, меч меня не минет, . И кубок твой беру, спеша. Скорей! скорей! пусть пламя хлынет, И крик восторга в небо кинет Моя сожженная душа! Январь 1905 Молния Опять душа моя расколота Ударом молнии, и я, Вдруг ослепленный вихрем золота, Упал в провалы бытия. С победным хохотом, товарища, Лемуры встретили меня — На пепле старого пожарища, В дыму последнего огня. «Ты – наш! – вскричали в дикой нежности, — Ты наш! и в безднах вечно будь! Свободный дух предай мятежности, Тропы лазурные забудь!» И мне от жгучей боли весело, И мне желанен мой костер, И небо черный полог свесило На мой полуослепший взор. 17 ноября 1904 В застенке Кто нас двух, душой враждебных, Сблизить к общей цели мог? Кто заклятьем слов волшебных Нас воззвал от двух дорог? Кто над пропастью опасной Дал нам взор во взор взглянуть? Кто связал нас мукой страстной? Кто нас бросил – грудь на грудь? Мы не ждали, мы не знали, Что вдвоем обречены: Были чужды наши дали, Выли разны наши сны! Долго, с трепетом испуга, Уклонив глаза свои, Отрекались друг от друга Мы пред ликом Судии. Он же, мудрый, он же, строгий, Осудил, не облича. Нас смутил глухой тревогой Смех внезапный палача. В диком вихре – кто мы? что мы? Листья, взвитые с земли! Сны восторга и истомы Нас, как уголья, прожгли. Здесь, упав в бессильной дрожи, В блеске молний и в грозе, Где же мы: на страстном ложе Иль на смертном колесе? Сораспятая на муку, Давний враг мой и сестра! Дай мне руку! дай мне руку! Меч взнесен! Спеши! Пора! 10 – 11 декабря 1904
Видение крыльев Связанные взглядом, Над открытой бездной Наклонились мы, Рядом! рядом! рядом! С дрожью бесполезной Пред соблазном тьмы. Взоры уклоняя, Шепчешь ты проклятья Общему пути, — Зная! зная! зная! Что тесней объятья Мы должны сплести! Что твои усилья Разорвать сплетенья Наших рук и глаз! Крылья! крылья! крылья! — Яркое виденье Ослепило нас. Страшен и неведом, Там Крылатый Кто-то Озарен огнем. Следом! следом! следом! В чаяньи полета Бросимся вдвоем! 4 – 5 ноября 1904 В трюме Мы – двое, брошенные в трюм, В оковах на полу простертые. Едва доходит в глуби мертвые Далеких волн неровный шум. Прошли мы ужасы Суда, И приговоры нам прочитаны, И нас влечет корабль испытанный Из мира жизни навсегда. Зачем же ты, лицом упав На доски жесткие, холодные, Твердишь про области свободные, Про воздух гор и запах трав! Забудь о радостных путях, Забудь благоуханья смольные, Наш мир – недели подневольные, Наш мир – молчанье, мрак и прах. Но в миг, когда, раскрывши дверь, Палач поманит нас десницею, Останься пленною царицею, Мне руку скованную вверь. Мы выйдем с поднятым челом, На мир вечерний взглянем с палубы, И без упрека и без жалобы В челнок последний перейдем. 1905 Последний пир Бледнеют тени. Из-за ставен Рассвет бесстыдно кажет лик. Над нами новый день бесправен, Еще царит последний миг. Гремит случайная телега По тяжким камням мостовой. Твое лицо белее снега, Но строг и ясен облик твой. Как стадо пьяное кентавров, Спят гости безобразным сном. Венки из роз, венки из лавров Залиты – смятые – вином. На шкуры барсов и медведей Упали сонные рабы... Пора помыслить о победе Над темным гением Судьбы! Ты подняла фиал фалерна И бросила... Условный знак! Моя душа осталась верной: Зовешь меня – иду во мрак. У нас под складками одежды, Я знаю, ровен сердца стук... Как нет ни страха, ни надежды - Не будет ужаса и мук. Два лезвия блеснут над ложем, Как сонный вздох, провеет стон, — И, падая, мы не встревожим Кентавров пьяных тусклый сон. |
