20 марта 1921 Цезарь Клеопатре Нас влекут пурпурные ветрила, Нежен вздох павлиньих опахал, Терпкой влагой душно веет с Нила, В жгучей сини Феб недвижно стал. Мысли – четки. Выслушай, царица! Ропот мой безумьем назови. Пусть в тебе таит свой бред блудница, Цезарь тож не новичок в любви. Что ж! пред кем, скажи, в Александрии Я сложил и фаски и венец, Взор закрыл на распри мировые, В Риме кинул золотой дворец? Иль гетер в столицах шумных мало? Иль не я владыка всех земель? Но от хитрых ласк душа устала, Что мне в снах Киприды лишний хмель? Нет, египтянка! в изгибе строгом Губ твоих, в огне холодном глаз Понял я призыв к иным дорогам, К большей глуби, соблазнившей нас. Клонит лик пред сыном Афродита, Эрос-Мститель гнет священный лук. Пропасть высшей страсти нам открыта. Чу! на дне – камней скользнувших звук! Миродержец, днесь я диадемой Царственной вяжу твое чело. Не в Киферу нас влечет трирема, В даль столетий – фатума весло. Нам сужден ли сов мгновенной неги? Прочь Гефестом кованная сеть! Двум кометам в их надмирном беге, Нам дано в пример векам алеть. Так гори, согласно пламенея, Огнь любви спеши со мной вдохнуть, Чтоб с тебя он сжег клеймо Помпея, Чтоб к клинку мне подготовил грудь! 1920 Геро и Леандр Леандр Геро, слушай! слышишь, Геро! Рядом в лад стучат сердца. Геро Милый, нет! у башни серой Ярость волн бьет без конца. Леандр Геро, лик твой жутко нежен, Весь плывущий в лунном дне! Геро Милый, ах! луной взмятежен Понт, взносящий вал во сне. Леандр Геро! грудью грудь согрета, Руки слиты, дрожь в устах... Геро Милый! стужей млеет Лета, Мчит в зыбях холодный прах. Леандр Геро! встанем! в свет победный Бросим тело, бросим страсть! Геро Милый! грозно ветр бесследный В море вскрыл пред смелым пасть. Леандр Геро! помни! веруй, Геро! Прочны связи влажных губ! Геро Милый, ах! у башни серой — Вижу твой взмятенный труд. 1920 Боттичелли Что затеял ты, Рок? не игрой ли На арене веков занят ты? Толпы бросил ты к Савонароле, Руки, в знаке креста, подняты. И от воли ль твоей, от речей ли Исступленца, что длань распростер, Возложил Сандро Боттичелли Картины свои на костер? Ты ль решил, чтоб слезой черно-палевой Оплывала Венер нагота, А народ, продолжая опаливать Соблазн сатаны, хохотал? Ты ли дым, над Флоренцией вскинутый, Отвердил в извечный гранит, Обратил в бесконечную скинию, Где примеры вселенной хранить, Чтобы помнили, видели, ведали, Что нельзя Красоте перестать, Калидасой встающей над ведами И Рембрандтом над трупом Христа? 30 сентября 1921 Все люди Все люди, люди и люди, Всех осанок, величин и мастей, Розетка мировых иллюзий, За работой, на пир и в постель. Все люди, теперь и прежде, И в грядущем, взглянув за забор, Повтор все тех же арпеджий, Аккордов старых набор! Ахилл ли, Терсит ли, Елена ль, Поэт, чиновник, король, — Весь сверток земной вселенной — Под печатью одна бандероль! А, быть может, на синих планетах — Чудовища, владыки стихий, О чем не молчали в сонеты, Чего не блистало в стихи! А, быть может, в огне иль в незримом, Демоны, дьяволы – вы, Кто пылаете мимо, мимо, Презирая кивком головы! 8 июня 1921 Приветствия А. В. Луначарскому В дни победы, где в вихре жестоком Все былое могло потонуть, Усмотрел ты провидящим оком Над развалом зиждительный путь. Пусть пьянил победителей смелых Разрушений божественный хмель, Ты провидел, в далеких пределах, За смятеньем, конечную цель. Стоя первым в ряду озаренном Молодых созидателей, ты Указал им в былом, осужденном, Дорогие навеки черты. В ослеплении поднятый молот Ты любовной рукой удержал, И кумир Бельведерский, расколот, Не повергнут на свой пьедестал. Ты широко вскрываешь ворота Всем, в ком трепет надежд не погиб, — Чтоб они для великой работы С сонмом радостным слиться могли б, Чтоб под черными громами, в самой Буре мира – века охранить, И вселенского ясного храма Адамантовый цоколь сложить. |
