<1915> Присловья (Склад народных песен) 1 Да притихнут щекоты славие, Да примолкнут говоры галичьи, Да не грают вороны черные, Да сороки не стрекочут, пестрые! Сокол правит путь в поднебесье, По чистым полям громок конский скок, На червленый щит взвыл голодный волк, Далеко по земле слышен орлий клект. 2 Высоко, высоко до поднебесья, Глубоко, глубоко до морского дна, Кто, богатырь, сошел во глубь земли, Кто, ведун, возлетел под облаки? Чудеса вместил в себя божий мир, Ни сказать, ни спеть, что на свете есть. 3 Как по морю, морю синему, Мимо ль острова неведомого, Выплывали, выгребали в ширь Ровно тридцать три кораблика, А на первом па кораблике На корме беседа – рыбий зуб... 4. Колыбельная Кто пришел, кто стоит Там у притолки? Кто кивнул головой Нам из сумрака? Это – сон, он пришел Да за дитяткой, Спи, мой милый, усни, Я баюкаю... <1918> Частушки (Склад новонародных песен) 1 Я присела на крылечко, Вася подарил колечко. Я прошлася на лужочек, Федя мне принес платочек. Я вечор гоняла кошку, Митрий преподнес мне брошку, А когда я вышла в сени, Подзатыльник дал мне Сеня. Как подарки позабыть? Буду каждого любить. 2 Мою милку не забуду, Потому что хороша. Разопью я с ней посуду, Гуляй, вольная душа! Буду верен две недели, Приходи на сеновал! Засмеют меня соседи, Дескать, паренек пропал, Не хочу только жениться, Душе воля дорога. Будешь в омуте топиться, Туда и дорога! 3 Ворожила мне маменька: Не быть тебе старенькой, Слишком милого любишь, Свою душу загубить. Я же маменьке ответила: Проживу жизнь весело, Ежели подчас тоскую, Зато милого целую. Говорила я маменьке, Сидя на заваленке, А сама была не своя: Бросил милый мой меня. 18 декабря 1914
Опыты по евфонии (звукопись и созвучия) Закатный театр (Укороченные рифмы) В небе – яркость повечерия: Реют птиц волшебных перья, Гривы странного зверья... Словно вырос там, над городом, Пред владыкой грозно-гордом Некий дивный ипподром. Как в торжественной басилике, Всюду – облики и лики, Толпы дивно велики; Все скамьи людьми унизаны; По одеждам жемчуг ризный Блещет с темной крутизны. Ждут ли толпы гладиатора В рдяной алости театра, В круге синего шатра? Вот и он, боец невиданный! Меч возносит серповидный, В тучах руки чуть видны... Решена борьба заранее: Полетит на стон страданья Черный облак воронья. Крыльев, кровью отороченных, Ляжет взмах, в углах урочных, Точно сотня створ ночных. И лишь звезды сквозь расщелины, Озирая мрак земельный, Будут искриться, хмельны. Да вверху над стихшим городом Будет спать в молчаньи гордом Нам незримый ипподром. 1918 На пруду (Омонимические рифмы) Ты белых лебедей кормила, Откинув тяжесть черных кос... Я рядом плыл; сошлись кормила; Закатный луч был странно-кос. По небу полосы синели, Вечеровой багрец кроя; В цветах черемух и синели Скрывались водные края. Все формы были строго-четки, Миг ранил сердце сотней жал... Я, как аскет сжимает четки, В руке весло невольно жал. Вдруг лебедей метнулась пара... Не знаю, чья была вина... Закат замлел за дымкой пара, Алея, как поток вина. Была то правда ли, мечта ли, — Уста двоих слились в одно. Две лодки, как и мы, мечтали, Как будто вонзены во дно. Я свято помню эту встречу: Пруд, берег, неба яркий плат... Миг тот же если вновь я встречу, — И жизнь ничтожная из плат! 12 декабря 1914 На берегу[84] (Омонимические рифмы) Восторг женщины (Разноударные омонимические рифмы) |
