1914 На санках Санки, в радостном разбеге, Покатились с высоты. Белая, на белом снеге Предо мной смеешься ты. Чуть дрожат, качаясь, сосны, С моря веет ветерок... Верю: снова будут весны, День счастливый недалек. Нет ни ужаса, ни горя: Улыбнулся детский лик, И морозный ветер с моря В душу ласково проник. Надо легким быть, как санки, Надо жить лишь для игры, И лететь во глубь, к полянке, Склоном сглаженной горы! Снова в радостном разбеге Санки мчатся с высоты, И, упав, на белом снеге, Белая, смеешься ты! 11 января 1914 В лодке рыбацкой В лодке рыбацкой, недвижной в снегу, Как хорошо верить в счастье мгновенья! Волны шумят на морском берегу, Льдины бросают на снег, как каменья. Дым расстилает вдали пароход; Сзади высокие сосны застыли. Здесь, перед дикой мятежностью вод, Как не забыть, что мы есть, чем мы были! Прошлого нет. Это – будущих дней Волны играют у грани прибрежной... Милая, верь тайной вере моей: То, что нам снится, – всегда неизбежно. В эти мгновенья, – меж льдистых снегов, В эти мгновенья на отмели белой, Как не расслышать властительный зон, Как не понять, что нам море пропело! В лодке рыбацкой, застывшей в снегу, Словно на белом, тяжелом причале, Случай, как вал на морском берегу, Будто зовет нас в безвестные дали! 15 января 1914 В старинной риге Здесь, в старинной Риге, В тихий день ненастья, Кротко я встречаю Маленькие миги Маленького счастья. Дом Черноголовых Смотрит так любовно, Словно рад он маю; Двух, любить готовых, Ободряет словно. Под дождем так ярко Зеленеют липки Зеленью весенней; Ах, деревья парка Нам дарят улыбки! Ветерка морского Нежит легкий холод... Тайно сходят тени... Иль влюблен я снова? Иль я снова молод? 1 мая 1914 Мгновенья мгновеннее Мгновенья мгновеннее... А. Добролюбов 1. Утром
Черный и упрямый локон вьется нежно близ меня, Но упорно в рамы окон льется снежный отблеск дня. Тайны ночи побледнели, дали грубы, груб их свет... Не случайно очи млели! ждали губы губ в ответ! Ты невольно грудь склонила... Как тревожно дышишь ты!.. О, как больно! Будь, что было! Можно все, – услышь мечты! Внемлешь? нет? Упрямый локон с плеч скатился, соскользнул... Иль ты дремлешь? В рамы окон, словно меч, вонзился гул. 1914 2. На лыжах Опьяняет смелый бег. Овевает белый снег. Режут шумы тишину. Нежат думы про весну. Взглядом, взглядом облелей! Рядом, рядом – и скорей! Твой ли стан склонен ко мне? Все ль обман и сон во сне? Мир во власти зимних нег, Миги застит дымный снег. 1914 3. Как неяркие бутоны Как неяркие бутоны превращают лепестки В ярко-радостные розы, ало-красные цветы, — Так твой ропот затаенный, стоны девичей тоски, Стали – сладостные грезы, жадно-страстные мечты! И, как белая лилея, над прозрачностью пруда, Закрывает в лунном свете свой убор, дыша чуть-чуть, — Так, несмелая, пьянея, в дрожи брачного стыда, Опускаешь взор, как дети, ты, – спеша ко мне на грудь! Но, во мгле наставшей ночи, сны Красавицы Ночной Дышат томно, дышат страстно, в летней, душной тишине, — Так, опять поднявши очи, чуть лукавя с темнотой, Ты нескромно, ты безгласно – ждешь, послушна, как во сне! 16 ноября 1914 Сиреночка В лесу пропела пеночка И дятел простучал. Приди ко мне, сиреночка: Час призраков настал. Росой чуть-чуть увлажены, И мхи послушно спят, А с неба, словно в скважины, К вам звездочки глядят. Простерли сосны темные Над ложем бахрому; Здесь канут все нескромные Слова – в глухую тьму. Приди! Никем не слышимы, В тиши зашепчем вновь, Все вкрадчивей, все тише мы Про счастье, про любовь. Вновь склонит, с неизбежностью, Мечта – к устам уста, И круг замкнет над нежностью, До утра, темнота. А утром крикнет пеночка, Встревожит дятел тишь, И ты, моя сиреночка, Скользнешь в речной камыш. |
