– Два мужика и женщина в форме старшего лейтенанта. Один старшина первой статьи, второй старший мичман. Похоже, морская пехота – их часто в охрану профильных объектов ставят, но могу ошибаться. Женщина врач – это точно. Все одеты в обычный армейский камуфляж, но на теле морские тельняшки с длинным рукавом. Ни документов, ни личных жетонов, а так не бывает, – ответил знахарь и тут же продолжил. – Бронемашина странная. Я шильдики внутри осмотрел – все на немецком языке. И калибр орудий тридцать пять миллиметров – производства фирмы «Эрликон». Боеприпасов тоже нет. Мужик, что в кваза превращается, серьёзный. Капитан третьего ранга, если по-морскому. Кулаки чуть меньше, чем голова у Шуши. Сам ростом немного за два метра. Был. Сейчас весь высох – организм сам себя съел. Насколько теперь вырастет, понятия не имею. Давай организовывай всех наших – перетащим больных в нормальный дом и сами отсюда уберёмся. Здесь вонять скоро будет так, что глаза вывалятся. Ищите с Егерем дом подальше от центральной улицы. Кваза ещё несколько дней надо на капельницах держать, а потом кормить с ложечки, но если он в себя придёт, самая маленькая ложечка будет размером с половник. Придётся прицеп поискать – в грузовик все не поместятся. Кваз точно за сотню килограммов будет весить, а «зушку» бросать нельзя. Такой элите она как слону дробина, но с ней хоть какой шанс, что кто-то в живых останется. И вот ещё что, надо им всем жемчужины скормить. Квазу можно чёрную. Ему уже всё равно. Хуже точно не будет. Добро даёшь?

Платон возмутился.

– Достал ты меня! Сколько можно спрашивать? Остальные красные? Корми, чего уж там. Мы не обеднеем, а им, глядишь, и поможет. К тому же, на той элите, что они завалили, мы однозначно неплохо поднимемся. И им хватит, и нам.

Полностью уложились в новом доме только поздней ночью. Дом был небольшим, но рядом находился здоровый почти пустой сарай. В самом углу стояли садово-огородные инструменты, а остальное пространство прикрыто старыми досками. Здесь новичков и разместили.

Натащили матрасов, подушек, одеял и чистого постельного белья из соседних домов. Выгребли там же все продукты и вёдра и налили в них воды. Гость поставил новые капельницы и назначил дежурные пары. По одному дежурить запретил Платон, но больше надеялся на своих помощников, вставших на боевое патрулирование вокруг домов.

Утром Лучник погнал всех свободных чистить заражённых, а сам с Егерем и Кнопкой поехал к элитникам. Гость сказал, что жемчуг в них до двух месяцев держится нормально.

Набрали всего и много и на площади, и перед околицей, и на дороге перед деревней. Особенно на дороге. Элитник там валялся – мама не горюй. К нему и мёртвому подходить было страшно, а как он живой выглядел, Платон даже представить себе не смог.

Хорошо, что Лучник сообразил перед поездкой переодеться, а заодно и всех остальных в деревенский магазин и в соседние дома загнал. Прибарахлились знатно и всё, что утром на себя напялили, по приезду выкинули на площади. Запахан от одежды и обуви стоял такой, что мухи на лету дохли. Счастье, что колодец в доме имелся – холодной водой, но отмылись. Заодно и форму свою простирнули – от неё тоже нести уже начало людьми, неделю гуляющими по природе.

В обед пришла в себя женщина – старший лейтенант Алёхина Александра Вячеславовна. Правильно Гость определил – врачом она оказалась. Следом за ней молодой накачанный парень – старшина первой статьи Костин Сергей Александрович, а под вечер «старик» – старший мичман Полеваев Николай Васильевич. Нашёл Лучник их документы вместе с документами кваза – капитана третьего ранга Владимирова Ильи Семёновича. В бронемашине были спрятаны.

Документы нашёл, вот только к этим людям они никакого отношения не имели. Гость, только взглянув на них и сопоставив эти военные билеты с внешними данными лежащих на матрасах людей, сразу же назвал их «документами прикрытия». Уж слишком накачанными оказались мичман и старшина, да и женщина кабинетной крысой совсем не выглядела. Про капитана третьего ранга и говорить нечего – двухметровый морской офицер с набитыми до деревянного состояния костяшками кулаков, это совсем не смешной анекдот.

Платон познакомился с новичками во второй половине дня. Всё утро и первую половину светлого времени суток они с Егерем, Кнопкой и Катёной мародёрили по деревне. Искали прицеп, горючее для грузовика, продукты и по мелочам – на что их пытливый взгляд упадёт.

Прицеп нашли легковой. Грузоподъёмностью в семьсот пятьдесят килограммов. Заодно Егерь найденным в одном из домов сварочным аппаратом сварил прицепное устройство. Мастером на все руки оказался их новый друг.

Набрали вещей найдёнышам. Их прежнюю одежду и обувь тоже выкинули на площадь. Новая одежда была в основном рыболовно-охотничьего стиля, а квазу нашли чехол от легковой машины. Так сказать, на вырост. Ничего подходящего больше не обнаружили. Порадовались и этому. Вообще, думали, что придётся его в бархатные шторы обряжать.

С обувью, конечно, получилась полнейшая засада. Нога у капитана и так была сорок шестого растоптанного, а сейчас и подавно ожидалась от полтинника, но Егерь сказал, что подумает.

Это «подумает» он слепил в двух вариантах. Срезал шину с запасного колеса, найденного в одном из дворов маленького трёхдверного внедорожника, и всю мародёрку собирал верёвки и плотную материю. Целую гору насобирал. Сказал, что за пару часов сплетёт квазу верёвочные лапти – дед у него этим всю жизнь зарабатывал.

В процессе надёргали по домам и подвалам несколько хороших охотничьих ружей, приличное количество боеприпасов к ним и различного «холодняка». От самых разнообразных ножей до всевозможных топоров, колунов и прочего железа. Зачем Егерь всё это собирал, он отмолчался. Сказал, надо. Ну, надо, так надо. Собирали и складывали в прицеп.

Знакомство с новичками началось с курьёзного, но заставившего Платона задуматься происшествия. Зайдя в сарай, освещаемый только пятаком найденных в домах свечей, Платон увидел нескрываемый ужас в глазах лежащей женщины. Она даже съёжилась и вжалась в стенку сарая, но смотрела Александра Вячеславовна не на Платона, а мимо него. Лучник оглянулся и увидел входящего в сарай Тигра. Пришлось внести коррективу.

– Спокойно, спокойно. Что вы? Это мой друг, – говорил максимально доброжелательно, а Тигру отправил картинку на выход. Приятель презрительно фыркнул и вышел на улицу. – Чего вы так взволновались? В вашем мире кошек нет, что ли? А собак служебных?

Женщина немного обескураженно ответила.

– В нашем мире? Есть и собаки, и кошки, но кошки маленькие. В каком таком мире? Это другой мир?

– У вас есть собаки, а у нас большие кошки. Это специально выведенная для службы в различных условиях рысь. Считайте – служебная порода. Вам так проще. Про этот мир и миры вообще расскажем всем сразу, чтобы несколько раз не повторяться. Сначала реабилитация для всех, а уж потом лекции о международном положении и жизни в новом для вас мире, – после чего Платон сказал поправляющей старику капельницу Славе. – Слав! Освободишься, выйди, поговорить нужно, – и не торопясь вышел из импровизированного госпиталя.

Гость, Кнопка и Надежда ждали Платона за домом. Оставалось дождаться только Славку. Поле того, как она подошла, Платон задал Надежде первый вопрос.

– Надь! Скажи, пожалуйста, где ты научилась так хорошо стрелять, бесшумно передвигаться по незнакомому тебе помещению и грамотно вести себя в боевой обстановке? Только прежде, чем ответить, подумай.

Надежда пожала плечами.

– Я же говорила – у меня папа военный.

Слава тут же прокомментировала.

– Не всю правду говорит.

А Платон пояснил.

– Слава у нас – ментат. Чувствует ложь – дар у неё такой. Ещё раз соврёшь, ничего личного, пойдёшь дальше своей дорогой без нас. Нам не нужна конкретика, названия подразделений и тайны твоего мира. Здесь это всем до лампочки. Мы набираем в свой отряд нормальных людей. Врунишки не нужны. С ними рядом жить муторно.