— Согласен! — Аттонар глубоко и шумно вздохнул.

— Тринадцатый ангар. Желательно сегодня же. Приказ о назначении получишь по линии связи, когда поднимешься на борт, — Гарр повёл подбородком в сторону дверного проёма.

Состроив гримасу недовольства, Аттонар молча вышел и зайдя в свою каюту на базе, и взяв саквояж со своими личными вещами, затем направился в тринадцатый ангар, по пути ещё более всклокоченным полем цепляя всех встречных, как техников, так и офицеров космофлота.

Вспыхнувшая над столом голограмма застала командира базы «Тосса» врасплох, вальяжно развалившимся в кресле. От неожиданности он вздрогнул — из голограммы на него смотрел адмирал Марр Мартинн.

— Что с «Глорр»? — адмирал подтвердил свой вопрос взмахом подбородка. — Ты нашёл замену? Отправь одного из капитанов контроллера. Разведчик должен уйти немедленно.

— «Глорр» ушёл двое суток назад, гросс адмирал, — Гаррисон Гарр выпрямился. — Я поступил, так, как вы и советуете — назначил капитаном разведчика одного из капитанов пространственного контроллера.

— Кто он?

— Капитан Аттонар, гросс адмирал.

— Кто-о-о?

Лицо адмирала в голограмме резко увеличилось, будто он хотел выпрыгнуть из неё. Гарр отшатнулся, будто это, действительно, могло произойти.

— Капитан Аттонар, гросс адмирал. Его контроллер ещё не готов и я предложил ему сходить с экспедицией. Он согласился.

— Хара! — по скулам адмирала прошлись желваки и голограмма с его отображением погасла.

«Теперь каждый день будет долбить. Что случится, шкуру с живого сдерёт, — замелькали у Гарра досадные мысли. — Держал бы при себе в управлении и проблем бы не было. И чем ему не угодил капитан Аттонар? Отличный капитан. Вернуть, что ли? — его рука потянулась к панели сканера связи, но на полпути замерла. — А ведь до сих пор он не торопил экспедицию, — всплыли у него мысли озабоченности. — Что могло случиться? Только лишь то, что ему доложили о болезни капитана «Глорр» и он забеспокоился о здоровье дочери. Пожалуй, будет лучше, если они продолжат свой путь».

Рука Гаррисона Гарра вернулась на подлокотник.

— Гросс капитан! Гросс капитан!

Громкий голос заставил Аттонара оторвать взгляд от голоэкрана вивв и выглянуть из-за кресла — за ним стоял Каррак, астрофизик экипажа корабля планетарной разведки «Глорр», того самого, капитаном которого сейчас и был Аттонар. Дёргающееся лицо астрофизика показывало, что он сильно взволнован.

— Гросс, у цивилизации один — адмирал. Я всего лишь, господин капитан, — состроив недовольную гримасу, Аттонар взмахнул подбородком. — Что ещё случилось?

— Гросс… — Каррак на мгновение запнулся. — Господин капитан! Анализатор пространственных вибраций зарегистрировал два мощных энергетических всплеска в четырнадцатом пространственном секторе на удалении около полулью.

— Совсем необязательно шляться сюда, — в голосе Аттонара послышались резкие нотки. — Для этого есть связь.

— О значимых событиях у нас принято докладывать лично, — Каррак дёрнул плечами. — Кэп всегда требовал детальных данных и выводы. Здесь это всё есть, — он вытянул руку в сторону капитана, с зажатой в ней жёлтой пластинкой.

— Вы достали своими порядками! Когда только всё закончится! — Аттонар зло стукнул кулаком по подлокотнику. — Эти? — он кивнул головой в сторону голоэкрана вивв в верхней правой части которого отображались два красных туманных пятна, рядом с которыми извивались несколько разноцветных линий, построенных пространственным анализатором.

Астрофизик поднял взгляд на голоэкран, его брови выгнулись высокими дугами.

— У вас уже есть полный анализ, — толи спросил, толи просто констатировал увиденное астрофизик, его рука с пластинкой опустилась. — И что вы скажете? Кэп всегда высказывал своё мнение по проблемным событиям.

— Хара! — Аттонар уже приподнял руку, намереваясь отмахнуться от астрофизика, но вдруг передумал и решил всё же не нарушать традицию корабля и высказаться. — Что я могу сказать? — он дёрнул плечами. — Всплески довольно необычные, даже можно сказать странные. Во-первых — энергодиаграмма этих всплесков очень схожа с диаграммой энергетики портаторного перемещения; и во-вторых — детектор пространственных вибраций показывает на возможность присутствия в том месте пространства двух больших масс, которые почему-то не обнаружил анализатор скрытых пространственных масс. А как известно, после материализации, несколько мгновений портируемый объект всегда более-менее сносно наблюдается, какими бы полями его не укрывали. Эти всплески, явно, не по зубам нашим пространственным анализаторам и значит они имеют неизвестную нам структуру. А искусственного они происхождения или естественного, сказать не могу. Данных ещё мало. А как ты их объяснишь? — Аттонар взмахнул подбородком.

— А он их почувствовал? — астрофизик кивнул подбородком в сторону второго кресла, в котором сидел штурман корабля.

— Я задал вопрос? — Аттонар сдвинул брови.

— Возможно произошел выход наружу канала перемещения, — Каррак дёрнул плечами. — Сбой!

— А почему два всплеска?

— Два сбоя, — подняв брови, будто удивляясь не проницательности капитана, Каррак опять дёрнул плечами.

— Не убедительно! — Аттонар мотнул головой. — Если бы произошел выход канала перемещения была бы зарегистрирована волна, а не масса. Масса — разрыв канала. Две массы — два разрыва, чего быть никогда не может, так как мы используем один канал и разрыв может быть лишь один. И если бы произошел разрыв канала, то образовавшиеся энергополя на таком расстоянии виделись бы нашим анализаторам, будто сверхновые. Значит это была или намеренная портация с какими-то нарушениями или что-то, чего мы не знаем. Я склонен ко второму варианту. Или я не прав?

Астрофизик ещё раз дернул плечами. Его взгляд потух, плечи опустились.

Каррак был совсем молодым зотором. Он не был мощного телосложения и как чувствовал Аттонар, не был физически крепок, но был строен и по мужски гармоничен и даже красив; был одет в умелого покроя полуспортивный костюм тёмно-зёленого цвета, который, видимо и скрадывал его физические недостатки. Он был светловолос, высоколоб, имел прямой нос, тонкие губы, гладкие, полноватые щеки, небольшой подбородок, тонкую, высокую шею и узкие плечи, которые прятались под искусно сшитой спортивной курткой.

— И ещё, — продолжил Аттонар. — Здесь нет наших каналов перемещения и потому не может быть и никаких их разрывов. Твоя версия неверна.

— Нужно идти туда. Тогда не придётся гадать, — негромко произнес астрофизик.

— Идти? — Аттонар повернул голову в сторону голоэкрана. — Стоят ли они того? — он опять повернулся к Карраку. — Сколько подобных аномалий было за экспедицию? Наверное, не менее десяти. И что? Была хотя бы одна полезна нам? Ты уверен, что когда мы окажемся там, пространство останется, как сейчас?

— Трудно сказать, — Каррак дёрнул плечами.

— В таком случае, займись более детальным анализом. Сравни с другими аномалиями. Уверен, подобные за экспедицию у нас уже были.

— Слишком далеко. К тому же, скорость расползания аномалий невелика и первичный поток будет нам доступен не ранее, чем через двадцать часов. За это время мы можем сходить туда и вернуться обратно, в эту же точку пространства.

— Я подумаю.

— Время…

— Я подумаю! — Аттонар повысил голос. — Свободен!

Состроив, явно, недовольную гримасу, астрофизик ушёл.

Дождавшись, когда за Карраком закроется дверь зала управления, Аттонар бросил взгляд в сторону соседнего кресла, где, прикрыв глаза, сидел штурман «Глорр» Амп Грат. Создавалось впечатление, что штурман спит, но Аттонар чувствовал, что его биополе активно, даже чересчур.

Амп Грат был лазуранином. Раса лазуран жила на самом краю самого далёкого галактического сектора контролируемого цивилизацией зоторов, отгороженная от них огромными пылевыми облаками и потому цивилизация лазуран долго была неизвестна. Их нашел один из дальних космических разведчиков дуаров, который, в поисках подходящей для колонизации планеты, из-за сбоя в системе навигационного оборудования забрался в самую гущу этих пылевых облаков и окончательно запутавшись, был вынужден совершить посадку на какой-то холодной болотной планете, вращающейся вокруг тусклого красно-оранжевого солнца. Казалось бы, какая там должна была быть жизнь, но едва экипаж разведчика ступил на поверхность планеты, как оказался окруженным каким-то высокорослым серокожим народом, принявшимся кидать в пришельцев камни, палки и прочие предметы природного происхождения.