– Кнопку обидишь, сам долго не проживёшь. Рвалась рубера голыми руками порвать. Еле удержал. Так она на лотерейщиках отыгралась, – ответил знахарь, но Кнопка его перебила.

– На третьем этаже трое, не двигаются, и я их еле вижу. На втором один ползает и ещё один за домом – такой же слабый, как и на третьем. Ты сам как?

– Веришь! Палец о палец не ударил. Один раз только стрелу пустил и всё. В записи потом посмо́трите, уржётесь – умирать буду, не забуду, что эта семейная пара вытворяла. Не дай бог врагу попасть под их игривое настроение, – и почти без перехода добавил. – За домом стоит бронированная машина. Стволы в узел завязаны, вся кровью заляпана и вроде как закрыта. Сходите, гляньте умными глазами, а мы с Надеждой третий этаж проверим.

Платон передал Катёне, сидящей в кузове грузовика, свой «калаш», лук и рюкзак, забрал обратно штурмовой карабин и, кивнув Надежде, пошёл в дом.

На первом этаже было пусто и грязно. Битое стекло скрипело под ногами. Лёгкий ветерок гулял по разгромленным комнатам. В дальнем углу валялись чьи-то кости. Разобрать, кого это съели, не было возможности – костяк растащили, а черепа не было.

Широкая как проспект лестница на второй этаж, отлитая из бетона, захламлена поломанными строительными леса́ми, инструментами, досками и бумажными мешками с какими-то сыпучими материалами. Видимо, здесь пытались построить импровизированный узел обороны.

За баррикадой Платон обнаружил два разобранных костяка в обрывках военной формы и два раздавленных и забитых засохшей кровью и грязью коротких автомата. Везде валялись пустые жёлтые пластмассовые магазины и гильзы калибра, Платон специально глянул, пять сорок пять на тридцать девять.

Второй этаж, перегороженный несколькими несущими стенами, представлял собой заляпанный засохшей кровью разделочный цех. В нескольких комнатах валялись обгрызенные кости, а в одной Надежда добила ползающего на руках лотерейщика. Одна нога у него отсутствовала напрочь, а вторая перебита. Странно, что с такими ранениями лотерейщика не сожрали его подельники. Платон ковырнул ножом воняющее мясо на уцелевшей ноге не иммунного и вытащил крупную картечину.

Лестницы на третий этаж не было – построить её не успели. Успели отлить перекрытия, оставив несколько проёмов, но забраться наверх невысоким Надежде с Платоном представлялось сложным. Их суммарный рост, конечно, больше высоты потолков, но перекрытие бетонное, а проёмы завалены всем, чем только можно. Оценив обстановку, Платон взялся за рацию.

– Гость! На третий этаж не залезем. Найдите мне верёвку, чтобы мой вес выдержала, и придумайте, как сделать сапёрную «кошку». Пойду по наружной стене, иначе не достанем – они все дыры законопатили.

Вместо знахаря ответил Егерь.

– А чего придумывать? У меня она есть, когда машину грузили, я все инструменты собрал. Сейчас верёвку поищем.

Верёвку в соседнем дворе нашли почти сразу. Принесли её Гость с Кнопкой. По-быстрому навязали узлов. Платон, высунувшись из окна по пояс, закинул «кошку» на стену третьего этажа и, подёргав, полез наверх.

Подтянувшись, Лучник перевалился через невысокую стену и чуть было не свалился на лежащего около неё измождённого старика. Нет. Наверное, всё же не старика. Просто сильно покорёженного Стиксом пожилого человека, одетого в грязный потрёпанный камуфляж и выцветшую разгрузку. Платон, лёжа на стене, оглядел третий этаж. Чуть дальше он увидел ещё двоих в военной форме, два автомата и помповое ружьё.

Платон встал на ноги, вытянул за собой верёвку и в два шага дошёл до заваленного досками проёма. Раскидав баррикаду, Лучник скинул верёвку и через несколько мгновений рядом стояли остальные трое. Гость тут же кинулся к двоим, Кнопка и Надежда за ним, Платону достался «старик».

Поить потерявших сознание людей то ещё занятие, но шприцы для внутривенного укола у знахаря уже были приготовлены. Откачивать решили здесь же. Платон с Кнопкой метнулись по ближайшим домам и в продовольственный магазин. Нашли несколько пластиковых бутылок и две длинные гибкие трубки от капельных систем. Сама капельница была одна, но старая – проще сделать из бутылок. Иголки взяли от десятикубовых одноразовых шприцов. Старику только поставили от пятикубового – вены у него были никакие.

Поставив импровизированные капельницы с живцом, оставили Славу с Надеждой на третьем этаже, а сами спустились к бронированной машине. Здесь уже крутилась подпрыгивающая от нетерпения Шуша. Подойдя поближе, Платон присел на корточки и принялся «слушать» свою разведчицу. Картинки мелькали как в немом кино.

Просмотрев информацию, Лучник задумался, поглаживая большую кошку. Информация была жутко интересная!

– Лучник! Ты чего медитируешь? Помогай давай! Здесь, похоже, не успели, – Гость вывел его из размышлений и Платон, легко поднявшись на ноги, пошёл к броневику.

Машина была достаточно просторная – в длину побольше танка. Вытянутый, но высокий, как у бронетранспортёра, корпус, приплюснутая, как у танка, башня с двумя наростами по бокам. В наростах стояло по одному орудию и, очень похоже, что они могли стрелять на сто восемьдесят градусов без поворота башни. При этом, в отличие от известных Платону гусеничных зенитно-самоходных установок, эта выглядела как транспорт внешников – с четырьмя ведущими колёсными парами. Очень интересное техническое решение для такой тяжёлой бронированной машины.

Орудия калибра не меньше тридцати миллиметров были согнуты под углом в девяносто градусов. Странно, что их из креплений не выдрали. Люк водителя-механика задраен наглухо, боковой тоже закрыт, да ещё и немного вмят внутрь, а вот десантный люк сзади боевой машины удалось открыть ключом, который обнаружили в разгрузке «старика». Платон подошёл в тот момент, когда Гость высунулся из люка со словами.

– Поздно. Я уже ничего не смогу сделать. Он в кваза превращается. Скорее всего потому, что сразу пересёк много границ быстрых кластеров, а не находился в том, в котором появился. Такое редко, но бывает. Кнопка! Помоги вытащить. Я один не справлюсь – здоровый больно. Лучник! Ищи ещё капельницу или шприцы побольше кубатурой. Не знаю где. Хоть роди. И жрачки с водой надо очень много. Может, вытащим, но выглядеть он будет очень не очень. Его уже Стикс изуродовал как бог черепаху. Давай мухой.

Процесс превращения почти убитого живцовым голоданием человека в кваза крайне непригляден и бо́льшей части Платон не увидел. Знахарь всех выгнал из импровизированной палаты, построенной прямо на улице на скорую руку. Просто положили на землю рядом с грузовиком несколько досок, поставили три стойки и занавесили всё это хозяйство шторами, притащенными из соседнего дома.

Уже почти не человека принесла Кнопка, одежду с него среза́л Гость. Платон бегал по домам и искал, чем заменить пластиковую трубку. Потом вспомнил о старушке в крайнем доме, назвал себя ослом, и они с Егерем по-шустрому метнулись в тот дом. Капельницу Платон нашёл на первом этаже в стареньком, как и сам дом, серванте.

За всеми этими хлопотами незаметно подкрался вечер. Оторвавшийся от больных Гость подошёл к Платону.

– Слушай! Что-то тихо. Как бы не заявился кто. Придётся Кнопке не спать.

Платон ответил сразу.

– И не заявится. Мы с грысями подежурим, но можно никого не ждать. На околице с той стороны валяется элитник, пять руберов и целая гора всякой мелочи. В паре километров от деревни ещё один элитник с сильно прореженной свитой – там горка его поклонников как бы не побольше, чем у деревни. По информации Шуши, тот элитник, которого мы с тобой в поле запинали, по сравнению с этими двумя кадрами – котёнок несмышлёный. Похоже, что эти ребята стаю из города притащили и на краю деревни устроили свой последний и решительный, но не удержались и скатились в самый центр в надежде найти укреплённый магазин, а этот перестраивают. Этот трёхэтажный сарай и есть тот самый магазин, на который они надеялись. Второй так – магазинчик-времянка. Видимо, принадлежит тому же хозяину. Я автоматы бойцов, что наверху засели, глянул – ни одного патрона, магазины и разгрузки тоже пусты. Ни еды, ни воды ни у кого нет. Упрямые мужики – от жажды загибались, но держались.