Лорд Тонатоса усмехнулся:

— Ну, уж если я кормлю вас после всего, что вы натворили нынче днем, то заложники провинились передо мной куда меньше, чтобы лишать их пропитания. Какими судьбами вас занесло в самый пуританский притон моей столицы? В майке с огнетушителем — во время Кхордада.

Сова пожала плечами.

— Остальные притоны были закрыты по причине праздника.

— Ну, что же, их счастье, — произнося этот тост, лорд Тонатоса с легкой издевкой отсалютовал своим бокалом в сторону, где по его предположениям располагался пострадавший бар.

Сова решила, что голод больше не мешает ей думать о деле.

— И сколько времени вы намерены кормить заложников за свой счет? — спросила она.

— Вероятно, до тех пор, пока ваш Парламент не отменит экономические санкции против Тонатоса За последние пару месяцев в портах Федерации были арестованы несколько довольно крупных партий грузов, предназначавшихся Тонатосу. Это недопустимая вольность — захватывать товары, принадлежащие частным лицам.

— Я могу передать это своему руководству? — деловито поинтересовалась Сова, откладывая салфетку.

— Вы полагаете, что ваше руководство этого не знает?

— Если это является условием освобождения заложников… — начала Сова, но натолкнулась на презрительный взгляд правителя и замолчала, чувствуя, что говорит не то.

— Вот именно, — кивнул лорд Тонатоса. — Вы соображаете плохо, но быстро, поэтому ваша невысказанная глупость, в принципе, терпима. Неужели вы могли подумать, что после двух месяцев недовольства, вызванного захватами моих грузов, у меня ни с того, ни с сего вдруг прямо с утра в пятницу лопнуло терпение? И я кинулся крушить все вокруг своей планеты, а под горячую руку захватил транспорт с заложниками?

Сова очень старалась хотя бы выглядеть умнее, поэтому промолчала. Утешением была бы мысль, что лорд Тонатоса специально поставил себе задачу проверить на прочность ее самолюбие, но она не могла не признать печальной истины: ей просто не хватает опыта в новом деле. Не хватает и осведомленности в текущей ситуации, не хватает всего, чем наверняка обладал полковник Мезозойский, предусмотрительно удаленный диктатором в самом начале операции. В том, что Сова периодически усаживается в калошу, нет ничьей вины, кроме ее собственной. Наверняка лорд Тонатоса знал и более увлекательные способы развлечься, чем застольное унижение парламентера, полезного ему своей неопытностью.

Для очистки совести Сова решила предпринять последнюю попытку:

— Мне бы хотелось как можно скорее передать своему руководству ваши требования, — сообщила она.

Лорд Тонатоса печально покачал головой.

— Ну что за муки с вашим чувством долга! — посетовал он. — Ведь вы же прекрасно поняли, что сегодня, в праздничный день, я не расположен заниматься делами. Нет, упорно продолжаете настаивать, будто знаете способ добиться желаемого.

— Способ наверняка есть, — тщательно взвешивая слова, ответила Сова. — Просто мне он пока неизвестен.

— Вот это уже лучше. — Лорд Тонатоса одобрительно кивнул. — Способ конечно же есть. Например. Я любознателен и жаден. Так что, если хотите, можете со мной поторговаться. Допустим, я назову вам время, когда я выдвину свои требования, а вы, в свою очередь, расскажете мне, каким образом вам удалось снять браслет слежения и вывести из строя камеры внешнего наблюдения по периметру моего парка.

Ее поймали с поличным. Сова задумалась. Даже если ее способности не казались ей самой чем-то секретным, то контракт, подписанный с Орденом, однозначно запрещал разглашать подобные сведения. Пока лорд Тонатоса не подозревает, что любопытство случайно подвело к тому, что Орден предпочитает скрывать. Но стоит лишь проговориться о существовании служебной тайны — и от пристального наблюдения будет уже не отвертеться. Только сейчас Сова начинала осознавать неприятные последствия удаления полковника Мезозойского. Наверняка Магистр рассчитывал, что именно полковник будет в центре внимания при ведении переговоров. Это дало бы возможность Сове, оставаясь в тени, спокойно выполнить задание и установить скрытую связь с центром. Но как установить ее сейчас, под пристальным взглядом правителя Тонатоса, к тому же телепата? А пока приходится ежеминутно тратить силы, чтобы блокировать его агрессивное вторжение в ее личное ментальное пространство.

— Хорошо, — согласилась она наконец. — Но мне нужно будет посоветоваться с начальством. — И тут же перевела разговор на другую тему. — Мне бы хотелось успокоить свое руководство докладом о том, что с заложниками обращаются гуманно, поэтому встреча с ними была бы очень желательна.

Сова не слишком-то надеялась столь примитивным способом отвлечь внимание лорда Тонатоса от продолжения нежелательного разговора, но на помощь ей неожиданно пришла эстрадная дива, в последние несколько минут остро страдавшая от отсутствия внимания.

— Я могу вас заверить, что с заложниками обращаются самым достойным образом, — официально заявила она.

— Простите, я забыла, как вас зовут, — любезно заметила Сова.

— Милана дель Астра, — подсказал лорд Тонатоса.

Сова с трудом удержалась, чтобы не фыркнуть. Выговор Миланы дель Астра был столь далек от привычного слуху Совы наречия родной старушки Земли, что любые потуги эстрадной звезды при помощи звучного псевдонима с латинским корнем сойти за землянку были изначально обречены на провал. Правда, обман этот был очевиден только для истинных землян. Авантюристы от искусства часто и охотно выдавали себя за выходцев из колыбели человечества. Мода на все земное — на имена, архитектуру, образование — не обошла стороной даже Магистра. О его увлечении мертвыми языками Земли в Ордене рассказывали анекдоты. Впрочем, стремление заработать на имени выглядело вполне безобидным. Сова слышала о татуировках, имитирующих порядковый номер, который присваивался каждому землянину центром рождаемости, о фальшивых дипломах и паспортах, об искусных подделках антиквариата и мошенничестве с земной недвижимостью. На фоне всего этого забавный акцент и звучное имя Миланы дель Астра могли считаться невинными шалостями ради завлечения неискушенной публики. Едва ли липовая родословная певицы была способна испортить ее голос. Но, раз почувствовав фальшь, Сова уже не могла избавиться от предубеждения и словно бы в насмешку принялась мысленно склонять фамилию звезды, хотя склонения здесь не требовалось.

Однако выговор Миланы дель Астра заставил Сову обратить внимание на речь самого лорда Тонатоса. Его произношение совершенно не резало слух. Правитель вполне мог оказаться настоящим землянином.

— Я не знала, что вы, Милана, находитесь здесь с гуманитарной миссией. — Ради пользы дела Сова постаралась стать учтивее, хотя ей не доводилось ранее встречать представителей правозащитных или гуманитарных организаций, кутающихся по ходу своей работы в шелк и меха. — Вы встречались с заложниками?

То ли Сове показалось, то ли эстрадная звезда и вправду слегка замялась с ответом, но уже через секунду причина такого замешательства стала ясна. Вместо дамы на вопрос ответил лорд Тонатоса:

— Я считаю большой удачей, что леди дель Астра оказалась в числе пассажиров захваченного рейса. При иных обстоятельствах мне никогда не выпала бы возможность услышать живое исполнение и голос, известный всей Федерации своим богатым звучанием.

— Так вы тоже заложница?

Сова никак не могла найти в себе искру сочувствия незавидной доле захваченной певицы.

— Я бы не стала называть себя заложницей. — Милана дель Астра несомненно чувствовала двусмысленность своего положения и спешила обелить себя в глазах мировой общественности, прикованных к блеску ее таланта. — Уверяю вас, на моем примере вы можете судить, насколько гуманно обращаются здесь с пассажирами, которые, к несчастью, стали жертвами необдуманной политики правительства Федерации. И я сделаю все возможное, чтобы эти факты стали широко известны.

Сова вскинула вопросительный взгляд на лорда Тонатоса. Тот с удовольствием потягивал вино и слушал Милану, благодушно кивая, будто сам писал ее речь от первого до последнего слова.