— Как хорошо, что сейчас все эти законы не работают, — процедил в ответ на эти слова. — Потому что ей больно и она умирает. И кстати, демократии у нас тоже нет. Выбирайте, дамы и господа. Вы были среди тех, кто больше всех ратовал за попытку «спасения бедной женщины», — киваю на Джейн. — Лечение не помогло. Она адски страдает. Думаю, вы уже ощущаете, как её тело гниёт изнутри, — провожу рукой под носом. — Гаррет ещё не обратилась чисто из-за того, что пачки антибиотиков, лекарств и витаминов поддерживают её жизнь. Но, как можно увидеть, ничего кроме замедленного распространения заразы они не вызвали.
С Конни успел перемолвиться парой слов. Ей удалось подменить чуть ли не половину лекарств, но к сожалению не всё. Действительно жаль. Спустили несколько упаковок ценнейшего ресурса! Причём на что⁈ Чтобы продлить агонию⁈ Да лучше бы их в унитаз смыли!
— Три дня, — поморщился Жерар. — Четыре, если считать сегодняшний. И вот до чего довёл укус мертвеца.
Вообще, за «спасение» Джейн также выступала и Элайна, но девушка, вместе с Лори, отправилась «оплакивать горе», так что решил не отлавливать её, силой загоняя сюда, а ограничиться остальными. Ну, кроме Пелена. Мужика взял с прицелом на будущее. Говорю же, хочу сделать из него коменданта. Вот и показываю собственные правила. Пусть мотает на метафорический ус.
— Её нужно добить, — решительно произношу я. — Выбирайте, кто это сделает. И решайте быстро. Мне надоело тратить время понапрасну. Ещё куча дел, а она, — указываю на Гаррет, — уже всё равно мертва.
— Н-но… так нельзя, — едва слышно пробормотал Блаззи.
— Поддерживаю, — кивает Дана. — Сын, что ты творишь? — в её голосе отчётливо слышится возмущение.
— Я говорила, что до такого дойдёт! — едва ли не с открытой радостью, что была как минимум странной (для текущей ситуации так точно), выдала Вирджиния.
— Миссис Сандерс, разве вы не видите, что Джейн уже ничего не поможет? — Лэнс попытался донести свою точку зрения. — Зачем растягивать её мучения?
— Бог дал, бог взял, — категорично произнесла мать. — Лишь он имеет право принимать решение, кому жить, а кому умереть.
Религия… В Америке она крайне развита. Своя церковь, как и свой психотерапевт, адвокат, финансовый консультант, парикмахер и прочее-прочее, есть у каждого человека. Иногда это бывает даже забавно. А иногда, как сейчас, раздражает. Почему? Так каждый из тех людей, к которому ты ходишь, если уж им удалось подцепить тебя на крючок заинтересованности, будет продолжать доить до последнего, не отпуская ни за что. Ведь любой посетитель или клиент — это деньги, идущие в его карман.
Церкви же… иногда мне кажется, что их здесь больше чем магазинов. Нет, серьёзно! Ранее я думал, что с ними перебор в России, моей настоящей родине, где я проживал самую первую жизнь, но тут… Их десятки видов, с самыми разными религиями. И каждая стремится бороться за паству. Это натуральный маркетинговый бизнес! Пусть без прямых реклам, как делают те же магазины, но всё равно.
Подобное иногда откровенно пугает. Чем? Перспективами. Я просто размышлял, к чему это всё приведёт. Ну, если бы не произошёл апокалипсис. Самое смешное, что «религия» с развитием науки должна была уйти на второстепенный план, либо и вовсе исчезнуть. Но нет, она живее всех живых и стремительно развивается.
По сути, религия стала уже не просто бизнесом, а целой системой, со множеством хитростей, сложностей, тонкостей и своих переменных. Это закрытая для большинства сфера деятельности, как «внутренняя кухня» каких-нибудь врачей. Хотя… пожалуй даже более закрытая.
Найти неверующего американца практически невозможно. Даже криминал старательно молится. Также поступают и политики, чиновники, бизнесмены… Что говорить про простых людей?
— То есть, это бог наслал на нас вирус и уничтожил девяносто девять процентов населения США? — позволил себе улыбку. — А может и всего мира? Богу надоело, что мы постоянно действуем не так, как он хочет?
— Не говори ерунды, Эйден, — отмахнулась мать.
Что и требовалось доказать.
— Давайте я добью Гаррет и закончим на этом, — слегка неуверенно предложила Вирджиния, сделав шаг к Биллу и его оружию.
— А в чём тогда смысл воспитательного момента? — возразил Жерар.
— Мы не дети, чтобы нас воспитывать, — с долей возмущения выдал Блаззи.
— Давайте поставим вопрос иначе, — помассировал переносицу. — Есть преступление, есть наказание. Мы можем попытаться притвориться, что ничего не было, но подобное разлагает дисциплину. И по итогу сделает ситуацию ещё хуже, чем сейчас. Так что либо кто-то из вас убивает зомби, либо все, кто пытался продавить решение о её спасении и траты жизненно необходимых лекарств, заработают балл.
— Сын, ты совсем с ума сошёл⁈ Что на этих вылазках происходит, отчего ты стал таким злым и жестоким? — всплеснула Дана руками.
— Например то, что если мы не будем следовать строгим правилам, как колонисты, впервые прибывшие в Америку и отвоёвывающие себе землю у индейцев, то просто умрём, — с хорошо заметным раздражением произнёс я. — Ещё раз повторю: мы столкнулись с неизлечимой болезнью! Никто ведь не будет лечить СПИД лекарствами от боли в животе и от поноса⁈ Не станет лечить порок сердца таблетками от головы! Так давайте не переводить уникальные препараты, которым уже нет аналогов и которые ближайшие десятилетия не будут производиться, на бессмысленные вещи!
Снова прикрыл глаза и глубоко вдохнул.
— Ладно, я спокоен, — слабо улыбнулся. — Просто возмущён тем, что часть наших препаратов буквально выбросили коту под хвост. Причём все вы прекрасно знали, что лечения нет. Потому что если бы оно было, то мы, человечество, не скатились бы в такой вот мрак, — указываю в сторону окна.
— Она страдала… — уже не так уверенно произнесла мать.
— И сейчас страдает куда больше, — закатил глаза. — Полюбуйся! В нормальной ситуации уже давно бы умерла и перестала мучиться. А что происходит сейчас? Вы ведь не вчера не свет родились, должны понимать, что этот путь ведёт в никуда!
Махнул рукой и протяжно вздохнул.
— Все мы страдаем, — философски дополняю речь. — Только вот если я оставлю подобный проступок без ответа, то окончательно угроблю дисциплину. Каждый начнёт творить то, что захочет, а не то, что нужно. Я предпочту скорее изгнать паршивую овцу из стада, чем загубить всю группу. В конце концов, никто не мешает мне самому добить этого зомби, — киваю на Джейн. — Потому в последний раз предлагаю выбор: добейте или получаете балл.
— Дана, я могу… — начал было Блаззи, приподняв свою заточенную арматура.
— Нет, Билл, — качнула мать головой, — это мой сын, так что мне отвечать за его глупости. Дай мне этот кол!
Решаю не комментировать её слова. И так было сказано достаточно.
Мужчина послушно передал оружие и Дана какое-то время смотрела на Джейн. Не могу даже понять, о чём она думала. Впрочем, меня куда больше интересовали её дальнейшие действия.
Примерно секунд через десять она размахнулась взятой у Билла арматуриной и вонзила острый конец в грудь Гаррет.
Вот теперь я вижу свою мать! Ту, которая помогала отцу в тяжёлых ситуациях, а не ту, которая уже почти два месяца плачет о его смерти. Мне тоже жаль Уэсли, но надеюсь она всё-таки поймёт: слезами горю не поможешь.
Молча киваю ей.
— Приводи себя в порядок и норму, ты нужна нам всем, — спокойно говорю Дане. — Слишком у нас маленькая община, чтобы лишаться ещё одного человека просто потому, что он сам так пожелал.
На этом наказание — хотя как по мне, это смех, а не наказание, — было завершено. Сам добил труп в точку смерти, ибо не стал заставлять мать заниматься ещё и этим. Далее поручил Блаззи, в качестве отработки своего малодушия, избавиться от тела. Процедура эта у нас не отлажена, но выбор был невелик: погребение в землю или сожжение. Конечно же я настоял на последнем.
— Дым будет заметен издали, — нахмурился Жерар.
— Логично, — почесал подбородок. Обычных мертвецов то мы просто сваливали в кузов фургона, да вывезли за десяток километров, где и выбросили в широкую канаву. Здесь же речь шла не о ком-то, а о нашем. Вроде бы полагается оказать хоть какие-то почести. — Билл, наберёшь дров, соорудишь нечто вроде погребального костра. Ночью сожжём её. Тогда дым не будет виден. Огонь тоже не привлечёт внимания из-за стен, а больших холмов, чтобы взглянуть на нас сверху, поблизости нет.
