— «Самый правильный»? Уверена, что не перепутала? — улыбнулся ей. — Неожиданно узнать, что все мои решения были признаны верными.

— Не решения, просто… ты сильно стараешься, — выпустила блогерша облако дыма, — оно сразу заметно. Тянешь на себя всю лямку. И мертвецов крошишь, и конфликты решаешь, и за дисциплиной следишь… Вот что будет, когда ты погибнешь? Как группа будет выживать? Да никак не будет! Все сдохнем, в этот же день, — она хохотнула, закашлявшись от дыма.

— Давай-ка лучше вот так, — вытаскиваю яблоко из кармана, после чего ловко выхватываю у неё недокуренную сигарету, вложив в ладонь фрукт.

— Во-от! Я про это! — потрясла она рукой, но яблоко не выбросила, а… как-то обмякла, что ли.

Пристально посмотрев на меня, девушка замечает Наоми.

— Конечно, и ты тут… что же, мы вроде как в безопасности. Давай выяснять отношения. Делить, ха-ха, мужика; выцарапывать друг другу глаза; обсуждать, насколько я продажная сучка.

Японка усмехнулась, положив голову на моё плечо, но через секунду что-то для себя решив, убрала её и будто бы по-иному взглянула на блондинку. Замечаю в глазах Наоми какое-то осмысление и даже понимание. Чего именно? Непонятно.

— Лучше расскажи, как ты поднималась на Килиманджаро? — задала она внезапный вопрос. — Только теперь по-настоящему. Насколько всё было сложно?

Констанция начала тихо смеяться, затыкая рот рукой, а я мысленно вздыхаю, ощущая, как моя потная рука скользит по рукояти топора. Мне мерещились мертвецы, что подкрадывались из-за кустов.

— Знаешь, — негромко проговорила блондинка, — мужчины с хорошим чувством юмора очень опасны. Они заставляют тебя смеяться, смеяться и смеяться, а потом — бац, и ты голая. Но женщины с чувством юмора ещё опасней. Смеёшься, смеёшься — бац, и ты женат, ипотека и трое детей.

— По-моему, отличная перспектива, — мягко отвечаю ей, приобняв Корсон за талию и плавно направляя в сторону гостиницы, кивнув Наоми, чтобы помогла. Та улыбнулась и зашла с другой стороны.

Затащив блогершу в коридор, под защиту хоть и плохонькой, но двери, довольно перевожу дух. Вроде… вроде бы всё? Такаяма уводит блондинку в сторону комнат, а я просто сползаю по стене и падаю задницей на пол, отбросив топор.

Несмотря на жёсткость стены и неудобную позу, чувствую, как начало клонить в сон. Слишком устал… В чём-то Констанция была права: я взвалил на свои плечи чрезмерно большую ответственность. И хоть я прекрасно ощущал свои пределы, осознавая, что вытяну эту ношу, не сломаюсь и даже способен на большее, но… отдых был просто необходим.

Здесь же, через полчаса, меня нашла моя девушка, усевшись рядом и приобняв. Сразу же обхватываю её за талию и упираюсь лбом в упругую грудь. Пару минут просто молчим, а далее я подбираю топор, вложив его в руки удивлённой Наоми, а потом подхватываю её на руки, на что она негромко пискнула.

— Пора в душ, — улыбаюсь и захожу во второй коридор, где было лишь два пустых номера и никого более.

— А, вот вы где, — ехидно улыбнулся не вовремя объявившийся Лэнс, успевший нас нагнать, — Эйд, ты говорил, что тут есть что пожрать, — парень уже успел привести себя в порядок, побриться и переодеться, — может, подскажешь где?..

— Ищи, друг, — хмыкаю ему, — потряси Бобби, он точно знает.

Прерываться в такой момент посчитал глупым. Всё-таки Чампан не маленький мальчик, сам сумеет отыскать нужное.

— Ага, — с некоторой завистью поглядел на меня Лэнс и пожал плечами. Впрочем, этого я уже не видел, открывая первый пустой номер и сразу направляясь в сторону душевой, продолжая удерживать девушку на руках. Хорошо, что вода ещё должна быть… Но я даже не представляю, насколько изменится жизнь всего человечества, когда водопровод через пару месяцев или полгода окончательно выйдет из строя. А что будет через год-два? Если правительство не справится с ситуацией, то мы откатимся в каменный век!

Поцелуй отвлёк меня от сих глупых мыслей, заставив сосредоточиться на более важном в этот момент аспекте. Быстро избавившись от одежды, подставляемся под горячие струи воды, смывая грязь и усталость. До кровати мы добрались гораздо позже, начав всё прямо в душевой…

Уже поздней ночью, после приятного и продолжительного времяпровождения, я лежал, не чувствуя сна ни в одном глазу. Очередной день… что он принесёт нам? С утра необходимо будет проверить комнаты, забрав комплекты чистой одежды, хотя бы те же махровые халаты и тапки. Не забыть заглянуть на кухню, выгребая продукты питания с максимальным сроком хранения. Может, это и будет по-свински, но лично я предпочту накормить Наоми, чем того же Бобби. Последний и так был достаточно жирным. Пусть лучше походит по улице да своими глазами посмотрит на «комиксы».

Прижимая к себе сладко спящее тело, укрылся тонким одеялом и наконец-то смог уснуть.

***

— Эйден, — мягко гладили меня по плечу и голове. — Эйд, просыпайся. Ты просил разбудить тебя пораньше.

Горячий и влажный поцелуй дал понять, что моя девушка уже поднялась и успела почистить зубы. Дохнуло мятой, свежестью и бодростью.

— Если успеешь подняться, то, может, чем-нибудь порадую тебя, — её рука опустилась на вовсю стоящий агрегат. Хех, природа делает своё… самое утро, ещё даже солнце не взошло, а у меня уже железно стоит. И это несмотря на крайне сладкую ночь.

Руки резко хватают девушку и под весёлый смех закидывают в кровать. Нависаю над ней и глажу по красивым чёрным волосам. Её лицо было достаточно светлым, а глаза — широкими. Как я знаю, в Японии это чуть ли не рядовая операция, которую делают практически в каждой клинике. По изменению век. Благодаря этому любая азиатская девушка прямо-таки раскрывается, приобретая совершенно иное выражение лица, какое-то… даже не могу толком объяснить!

Нет, я знаю, что многие и без «раскрытия глаз» выглядят очень даже симпатично, но Наоми сделала эту простенькую операцию ещё в шестнадцать лет, за два года до отправки в Америку. Она очень уж сильно стремилась покинуть отчий дом, желая начать новую жизнь. Буквально ненавидела свою мать и младшую сестру. Мутная история, которую моя красавица рассказала мне лишь однажды:

— Ирония судьбы, но во всём виновата Американская военная база, — объясняла она мне, когда мы гуляли по Атенсу, возле солнечных парков и фонтанов, поливающих водой всех вокруг. — Мать изнасиловал некий Мэттью Скотт, сержант армии США, — поморщилась Наоми. — На тот момент мне уже было восемь лет. Отец давно отдал богу душу, а мы… жили.

Она пожимает плечами, а я просто подтягиваю её к себе поближе и крепко обнимаю.

— Нет-нет, — улыбается японка, — я не переживаю. Это случилось давно… Но психологи всё равно были. А также и существенная денежная компенсация, ибо сам процесс попал на камеру сразу нескольких машин. Этот придурок Скотт не обратил на подобное внимание, так что спустить ситуацию на тормозах не получилось. Политики долго мусолили всё произошедшее. В общем, денег нам отвалили вполне прилично, я прошла десяток психологов, хоть так и не поняла зачем, ибо была слишком мелкая и не осознавала всё до конца. Мать полностью вылечилась и… родила Мичико. Ей, получается, на девять лет меньше, чем мне.

Какое-то время Наоми молчала, лишь её лицо отражало… эмоции. Были они на удивление разными.

— Я ненавижу их обоих, — наконец гневно бросает она. — Полукровка, плод насилия, и вовсю бегающая с ней несушка. «Ах, Мичико сегодня плохо ела!», «Ох, Наоми, поиграй с сестрой вместо своей тренировки!»

— Расслабься, — дунул ей в ушко, — нервные клетки восстанавливаются с очень большим трудом.

Заметив пустую скамейку, направляюсь к ней, утягивая девушку за собой и сажаю себе на колени.

— Всё нормально, — вздыхает она. — Я ушла от них и теперь не собираюсь возвращаться…

Светлые и мирные деньки! Мы хотели пожениться, как только закончим университет. Теперь… что будет теперь?

И тем не менее, нависнув сейчас над этой красавицей, распутно смотрящей на меня и одновременно сжимающей мой член, я понимал, что мне повезло. Она действительно любит меня.