– Ты чего так дергаешься? Думаешь, прямо за дверью нас ждет Гюль-ябани?

– Ан, я не знаю, чего дальше ждать. Я ведь первый раз с тех пор на улицу выхожу. Мне все время кажется, что я сейчас выйду за дверь, а там совсем другой мир. Изменилась моя жизнь, значит, изменилось и все вокруг. Но разум подсказывает, что мир не изменился от того, что произошли изменения в моей жизни.

– Что-то обязательно должно измениться. Просто изменения будут столь малы, что с первого взгляда их не заметишь. Ты часть этого мира, а значит, когда меняешься ты, меняется частица мира, то есть меняется сам мир, – закончил Ангел, открывая дверь лифта перед Ксенией. Ксения прошла вперед, открыла дверь подъезда, выпустила Ана с чемоданами и вышла сама, выкатывая за собой свой чемоданчик. Дверь захлопнулась за ней слишком громко. «Опять сломали доводчик», – поморщившись, подумала Ксения и подняла глаза. В этот миг она поняла, что мир изменился. И еще как изменился!

– Ангел, неужели я оказалась такой большой частицей, что мир так изменился? – тихо спросила Ксения, стоя на внутренней площади Казанского вокзала. – Как же так? Ты же говорил, что изменения будут незаметны с первого взгляда! – продолжала причитать несчастная девушка, чуть не плача.

– Ксюша, Ксюшечка, успокойся, пожалуйста! – затараторил Ангел, отводя Ксению в сторонку от выхода. Люди проходили мимо них как ни в чем не бывало, и эта обыденная повседневность била по нервам Ксении раскаленным молотом. Видя ее состояние, Ангел старался подобрать правильные слова. – Все в порядке. Мир остался прежним, это ты поменялась. Не забывай, что ты теперь Хранительница Путей. Видимо, ты слишком хотела поскорее оказаться на Казанском вокзале. Поэтому, открыв дверь своего подъезда, ты закрыла за нами дверь здания вокзала. Привыкай. Возможно, теперь так будет происходить довольно часто.

– Ой, а как же ребята? – растерянно спросила Ксения.

– Им придется добираться обычным способом. Сейчас я им позвоню, а ты постой тут рядышком с чемоданами. Только, пожалуйста, никуда не отходи, ни с кем не разговаривай и, главное, постарайся успокоиться. Мы же еще не знаем, что случится, если ты переживешь сильное моральное потрясение. Трудно сказать, чем это закончится для окружающего тебя мира. Так что стой тихо. Думай о хорошем.

Ангел отошел в сторону, сосчитал до десяти, сделал глубокий вдох и позвонил Василию.

Ксения стояла, стараясь ни о чем не думать, что ей крайне плохо удавалось. В этот тяжелый миг для нее нашелся достойный собеседник, способный поддержать в любой ситуации.

Мозг: Ну ты и отчебучила, подруга! Такого даже я от тебя не ожидал. Хотя знаю тебя много лет, всегда считал тебя более сдержанной в эмоциях.

Ксения: Слушай, заткнулся бы! Без тебя тошно!

Мозг: Да ладно тебе, ну что тебя так расстроило? Подумаешь, обрела суперспособности! Ты лучше подумай, какая экономия средств и времени. Собралась на работу, дверь квартиры открыла – дверь работы закрыла. Ты представляешь, сколько человек душу дьяволу заложили бы за такую возможность!

Ксения: А ты не думаешь, что я это уже сделала?

Мозг: Перестань! Ты прекрасно знаешь, что не делала ничего плохого. Это ведь не только преимущества, но и ответственность и обязанности. Вот посмотри, время семь утра, а ты торчишь на вокзале, вместо того, чтобы сладко спать в своей любимой постели. И только потому, что ты должна отвезти какую-то красотку домой.

Ксения: Да уж, с тобой не поспоришь. В такой приятной компании поехать в Сочи, что может быть противней! – усмехнулась Ксения.

Мозг: Да, а ты не подумала, что эта поездка может оказаться крайне неприятной из-за того, что ты дала команду Василию поить водкой всю дорогу целых три вагона?

Ксения: Ну, во-первых, я велела взять с собой еще коньяк и шампанское для женщин. А во-вторых, я же сама-то пить не буду. А до остальных мне и дела нет.

Мозг: А чего это ты пить не собираешься? От коллектива отбиваешься!

Ксения: А ты подумал, куда я могу спьяну из поезда выйти с новыми-то способностями?

Мозг: Тут ты права. Тут с тобой не поспоришь. Зато насчет Васи я был прав. Никакой он не алкаш и жизнь самоубийством кончать не собирался.

Ксения: Да. Вася он милый. Как тебе вчерашний штрудель с креветками на ужин?

Мозг: Ты неисправима, только о еде и думаешь! Я тебе о том, какой он человек прекрасный и партия хорошая, а ты все о жратве думаешь! Корова ты, да и только!

Ксения: Ну и пожалуйста.

Мозг: Ну и пожалуйста.

– Ксения, вот умничка! Вот хорошая девочка! Стоит тихонечко, никуда не ходит, Ангелочка своего ждет! Рыбка ты моя ненаглядная!

– Ангел, ты что, с дуба рухнул? Где тебя носило, что ты теперь как последний лягушка-царевич стал говорить?

– Это я, наверное, твоего Ромео наслушался. Он, пока до метро шел, всю дорогу мне бубнил, как я посмел его девочку-умничку бросить одну, на каком-то грязном вокзале. А вдруг ты меня не дождешься, дверку какую-нибудь откроешь, а нам потом ищи тебя. Ксюш, ты прости меня, я сам крепко перетрухнул. Из темного подъезда жилого дома на площадь Казанского вокзала выходить мне тоже раньше не приходилось.

– Ну слава богу, а то я уж думала, что только у меня с этим проблемы. Что там наши Васи с Асями?

– Вроде все в порядке, минут через двадцать должны быть здесь. Мы договорились, что я тебя где-нибудь на лавочке посажу, а сам их у выхода из метро встречу. Но я тут пока ходил, увидел, что наш поезд уже подали. Так что давай я тебя в купе посажу, а сам их потом приведу.

– Ну давай, – согласилась Ксения, ибо никаких других предложений была сделать не в состоянии.

Спустя пять минут Ксения удобно расположилась у окошка в купе, теребила салфетку на столике и нервно двигала по леске занавеску. Вагон был чистенький, проводница – приятная крупная женщина с южным говором Краснодарского края, и даже неизбежный запах поезда был еле ощутим. Последний раз на поезде Ксения ездила с родителями в детстве в Гагру. Ощущения от поездки остались исключительно мерзкие. В глубине души Хранительница содрогнулась. Что же станет с этим вагоном к концу поездки?! Почему все так беспрекословно согласились с ее решением напоить три вагона? Откуда подобная жестокость проснулась в ее душе? Все это были вопросы, требующие ответов, но отвечать на них было некому.

– А вот и мы! – радостно объявила Ася, входя в купе.

– Как добрались? Без приключений? – на всякий случай поинтересовалась Ксения.

– Все просто прекрасно, как ты и говорила. Знаешь, ты просто умница! Когда доберемся до моря, не забудь дать мне свой номер счета.

– Это еще зачем?

– Как это зачем, ты что – оплату за услуги собираешься наличными брать? Если честно, мне это не очень удобно. У тебя где счет открыт?

– Я точно не знаю. Нам на работе начальник открыл всем счета. Я что-то там заполняла, но пользоваться им – никогда не пользовалась. А какие услуги ты собираешься мне оплачивать?

– Как это, какие? От заточения в зоопарке вы меня спасли? Спасли! Информационно-аналитические услуги ты мне предоставляешь? Предоставляешь. Группу сопровождения организовала. Ты что – благотворительный фонд? Ты, матушка, уникальна. Значит, и услуги твои уникальны. А все уникальное дорого стоит.

– Послушай, но спас-то тебя Ангел!

– Ага, а кто в нужный момент телевизор включил? Ангел про меня до конца жизни не узнал бы. Тем более они с Васей сами твоими услугами пользуются. Так что считай, что используешь их как бесплатную рабсилу.

– Здорово. Ты там себе пару процентов скидки оформи за финансовую консультацию, предоставленную Хранительнице Путей. Кстати, а где эта рабсила?

– Продукты принимают. Как раз подвезли.

– А кто, не знаешь?

– Васькина родня. Он меня попросил, чтобы они тебя не видели. А то как решат, что ты его царевна, они ему всю печень проклюют. Нелегко ему приходится. Он ведь в родной семье как подкидыш. Пока он им внучку лягушку-царевну не представит, они его за полноправного члена семьи считать не будут. Я сама в таком же положении. Мне папенька каждый день талдычит: родишь внучку и внука – гуляй на все четыре стороны. А можно подумать, это так просто. Надо же ребенку отца выбрать. Обязательно из подводного мира, чтобы дети потом под водой могли жить.