— Извини, ты опоздал, — Дэймон горько улыбнулся. Его всегда пугала семья матери именно потому, что они так легко относились к убийству. Но, в сущности, отец мало чем отличался от них в вопросах ценности жизни.
— В каком смысле, — изумленно спросил Реналь, будто очнувшись ото сна.
— Неужели в этом городе может произойти что-то, о чем ты не знаешь?
— Ну, судя по всему, да.
— Он пытался убить Джинни.
— Джинни?
— Подругу Джельсамины, дочь их садовника.
— Ах, ну да! И?
— И скажем так, не очень в этом преуспел. Напоролся на нож.
— Какая неприятность, — довольно пробормотал Реналь. — Ну, в таком случае, можно смело спускаться вниз по списку. Матиус тоже подойдет.
— Гм… Не хочу тебя расстраивать, но боюсь, это вариант тоже отпадает.
Корин Шагрин с непониманием уставился на сына. Отлично осознавая, что от него ждут продолжения, Дэймон самодовольно уселся в кресло, сделал глоток зрелого фари, стараясь растянуть удовольствие от любопытства отца, но в итоге все же продолжил.
— На сегодняшний бал прибыл слуга Яго. Матиус пытался убить Джейсона, а в этот момент в комнату зашла Джинни…
— Подожди, дай угадаю, Матиус тоже напоролся на нож, — еле сдерживая улыбку, спросил Реналь.
— Отец, ты обладаешь феноменальной прозорливостью. Может в свете того, что произошло, маман уже достаточно наказана?
— Дамиан, во-первых, спасибо за комплимент. А, во-вторых, ты мой сын. И только излишняя щепетильность не позволяет мне утопить весь ее выводок, за то, что они попытались сегодня сделать.
— Я уверен, что Николь здесь ни при чем. Она слишком тебя боится, что совершить подобную глупость. Это больше похоже на личную инициативу Августы.
— Да, это вполне в духе этой идиотки.
— Ну, хорошо, а что же относительно четвертого яда?
— А вот здесь дело странное. Я знаю этот яд… Он настолько слабенький, что отравить им можно разве что кошку. Такое ощущение, что пытались не отравить, а припугнуть.
— Как интересно. Вот это коктейль!
— Да уж, есть над чем голову поломать.
В тиши своего кабинета Джельсамина, наконец-то, смогла расслабиться. День выдался не из легких. Даже на общем фоне событий последних месяцев, две попытки убийства ее самой, попытка убийства Джинни, Джейсона и вечер в обществе самых одиозных представителей Персоналия давали основания для некоторой усталости. Впрочем, усталость накапливалась на протяжении всего последнего года. День, когда Мина увидела «смерть» Габриэллы на эшафоте, стал точкой невозврата, навсегда разграничив жизнь на «до» и «после». Сейчас она отлично понимала, что утро того дня, было последними часами ее детства. И хотя раньше казалось, что это произошло, когда похитили Яго, теперь было очевидно, что это был лишь эпизод, омрачивший ее детство, но ни в коей мере не лишивший его. Она все так же была окружена заботой, любовью и вниманием, и лишена ответственности и обязанностей. Не смотря ни на что, Габриэлла смогла подарить своей дочери идеальное детство, которое по сей день, позволяло Мине черпать силы, веру в светлое будущее и идти вперед. В самые темные моменты, она вспоминала о том чудесном времени, и стремление вернуть хотя бы толику прошлой жизни, заставляло двигаться вперед. И возвращение к жизни Габриэллы было неотъемлемым пунктом вероятности светлого будущего.
Многочисленные заметки, трактаты и книги, прочитанные Миной в библиотеке матери не внесли никакой ясности в то, как пробудить Малкани Куори, и что с ней происходит. Девушка открыла верхний ящик стола и уставилась на флакончик с «мнимой смертью», выпрошенный у Джинни в день похищения Джейсоном. Подруга сказала, что этой дозой можно отключиться надвое суток, и посетовала, что приходится отдавать столь драгоценный эликсир, в столь неумелые руки. Но Мина пропустила мимо ушей очередную подковырку. В тот момент она была полностью сосредоточена на мысли посетившей ее — возможно «мнимая смерть» это ключик к пробуждению матери. Что будет делать сила, если лишить ее тела? Не придет ли в себя Малкани Куори, если дочь, исполняющая обязанности матери, умрет? Шпионы, коими девушка успела обзавестись, докладывали, что в умах людей подобные мысли бродили вовсю. И если бы не страх, что со смертью Джельсамины ничего не изменится и истинная Малкани Куори так и не очнется, ее бы давно уже прихлопнули. Впрочем, вполне возможно, что причиной последних нападений на нее, было именно стремление пробудить Малкани Куори. Не страдающая суицидальными наклонностями дяди, Мина не жаждала раньше срока расставаться с жизнью. Поэтому мысль, пожертвовать собой любимой ради воскрешения матери не вдохновляла. Но когда она узнала о принципе действия «мнимой смерти»… Это было заманчиво. Попытаться убедить силу Малкани Куори, что она умерла, и временного пристанища больше нет, а потом вернуться в мир живых и обнять ожившую мать… Богатая фантазия девушки за пару минут расписала ей сценарий этого трогательного момента. Впрочем, ее беспокоил тот факт, что сила может воспротивиться действию эликсира и выведет его из организма, как вывела сегодня яд. Значит с силой нужно расстаться и сделать это под благовидным предлогом… Мина видела только одну возможность отделаться от своего наследия, уехать за пределы сейма. Но отъезд и расставание с силой были сопряжены с увеличением опасности. В пределах сейма до сих пор сила довольно успешно защищала ее от нападений, но когда она останется один на один с таинственным противником, шансы выжить стремительно покатятся вниз. Придется рассчитывать только на собственные знания и умения. Да, курс выживания, проведенный дядей Густаво, позволял ей довольно уверенно себя чувствовать перед подобной перспективой, но сомнений было предостаточно. И главным вопросом, который было необходимо решить, это кому можно доверить свое бренное тело, на время действия «мнимой смерти». Кандидатур было слишком мало. Точнее их не было вообще.
Нет, конечно, чисто теоритически, она могла с закрытыми глазами доверить свою жизнь Яго, но он был так напуган вопросом ее выживания, что ни за что не пошел бы на подобный эксперимент, каким бы безопасным он ей не казался.
Еще был Дэймон. Попросить его посторожить телесную оболочку, пока она отправится в мир иной, было вполне разумно, он никогда не причинил бы ей вред, но для того, чтобы тягаться с ее таинственным соперником, нужно было обладать, как минимум саном Персоны, а лучше саном Великой Персоны. Ни с одним из них у Дэймона не было шансов справиться. И если в себе она была уверена, и могла превратиться в другую личность, так что ее не найдет даже Яго, то Дэймон в данном вопросе будет только обузой. Поэтому, к сожалению, и от этого варианта приходилось отвернуться.
Джинни Мина не рассматривала вообще. Она была еще слабее Дэймона с его телепатическими способностями, и к тому же, подруга слишком много пережила, отправившись в Фоли. Подвергнуть ее риску еще раз Мина не могла. Поэтому оставалось рассматривать только личности, которым Мина не могла доверять по определению.
Хотя ее покровитель был достаточно силен, чтобы защитить подопечную от всех и вся, Мина была не уверена, что теперь, когда Фарго объявил, что ее жизнь не является залогом существования всего сущего, Корин Хулиан не является тем самым злодеем, который стремится сжить ее со света. Возможно, любовь к Габриэлле, заставляет его идти на более решительные шаги, чем просто ожидание разрешения проблемы.
Отцу Дэймона Мина не доверяла без весомых для этого причин. Да, с точки зрения того, что он жаждал заполучить ее в невестки, а для Мины это давно не было секретом, он являлся хорошим гарантом сохранения ее бренного тела. Но доверить себя любимую лучшему другу Корина Хулиана… Нет, на это Мина была не готова пойти.
Ремиза Леклер заняла слишком агрессивную позицию в попытке выдать ее замуж за Анри, поэтому к ней соваться, тоже не стоило. Было у Мины ощущение, что Малкани Шагрин способна, перемкнуть ей что-нибудь в мозгах, лишь бы выдать замуж за свое сыночка. И это маниакальная целеустремленность вызывала у Мины откровенное недоумение. Ремизу можно было понять, пока весь мир считал, что Мина теперь Малкани Куори, но теперь… Дядя Густаво слишком крепко вбил ей в голову мысль, что не стоит доверять тем, поступки кого не можешь объяснить. В итоге, Джельсамина отвергла и эту возможность.
