Что-что, а изображать из себя жертву Мина умела лучше всего. И сейчас, вынужденно признаваясь «опекуну», она вся пылала праведным гневом. Не собираясь поддаваться на ее провокации, Яго постарался ответить как можно мягче.

— Кроме того, что мне было бы спокойней, если бы ты пошла с Дэймоном?

— Откуда такое желание навязать мне его общество?

— Я переживаю за него.

— С чего бы вдруг?

— Мина, я никогда не видел, чтобы Дэймон так страдал из-за женщины, и мне не хотелось бы, чтобы ты разбила ему сердце. — Яго постарался донести до своей легкоранимой кузины всю серьезность сказанного, рассчитывая вызвать в ней чувство вины и заставить смягчиться, но сегодня был явно не его день.

— Вот только не надо про разбитые сердца! Сколько себя помню, столько вытирала слезы жертвам твоего легкомыслия.

— Ты не я.

— С каких пор ты находишься по отношению ко мне в привилегированном положении? Ах, ну да! С тех пор как ты мой опекун!

— Мина, я никоим образом не хотел ущемить твои права!

— Ну, конечно!

— Создатель, ты не даешь мне объясниться!

— Ах, ты хочешь объясниться! Что ты! Я только об этом и мечтаю! Итак, Яго, я даю тебе отличный шанс объясниться. Ты можешь сказать мне все, что сочтешь необходимым. Я с пониманием приму любое твое заявление. Я слушаю.

Яго потрясенно смотрел на кузину. Он слишком поздно понял, что Мина не настроена, играть в игры. Свалившийся на его голову Джейсон занимал сейчас все его мысли, умудрившись задвинуть на дальний план даже мысль о недавно обретенном бессмертии. Надо было как можно скорее разобраться с этой ситуацией и вернуться к плану Дэймона, о выдворении Джейсона подальше от Мины и Джинни. Особенно от последней. Яго категорически не понравилось, как Джейсон отзывался о своей целительнице. Если он решит, что Джинни ему враг, вряд ли кто сможет спасти девушку.

— Мина, дорогая! Я никоим образом не хочу как-то ущемить твои права или ограничить твою свободу. Все, что я хочу, это чтобы ты была жива, здорова и счастлива. Если для этого тебе потребуется избавиться от моего общества, значит, так тому и быть. Хочешь идти на бал с Анри, я буду счастлив. Не хочешь общаться с Дэймоном, не надо. Я могу сам сказать ему, чтобы он больше не появлялся в Малкури. Любой твой каприз, лишь бы ты была счастлива!

— Это все, что ты хотел мне сказать?

— Я что-то забыл?

— Ну, я подумала, может, ты хочешь чем-то со мной поделиться, но не решаешься…

— Мина, я никак не могу понять, что же ты хочешь от меня услышать.

— Не важно! Забудь!

— Мина….

— Яго ты обещался избавить меня от своего общества.

— Как скажешь.

Джакомо пытался что-либо прочесть по лицу кузины, но попытки были тщетны. Ощущение надвигающейся катастрофы давило на молодого человека, но он никак не мог понять, откуда грозит беда. — Мина, пожалуйста, если тебя что-то беспокоит…

— Яго, все в порядке. Увидимся завтра.

Кузен удрученно кивнул головой и пошел к двери. Если бы могла, Мина позволила бы себе облегченно выдохнуть. Играть в игры с Яго всегда было не просто, но сегодня она была обязана сбить его с толку. Конечно, Яго не мог не заметить ее состояние, после того как она две минуты назад чудом избежала смерти, но заставить его отвлечься от этого было необходимо. Мина мысленно поздравила себя с победой.

Молодой человек уже почти взялся за ручку двери, когда настороженно обернулся.

— Мина, что у тебя с рукой?

Да, играть в игры с Яго всегда было не просто.

— Какой?

— Левой. Порван рукав и похоже идет кровь…

— Ах это! Немного потеряла равновесие и поцарапалась о гвоздь. Ничего страшного, имея в подругах целительницу, уровня Джинни, я как-нибудь переживу эту смертельную рану.

— Мина, будь осторожна! Единственное, что меня волнует, это чтобы ты жила как можно дольше.

Молодой человек убедился, что на лице кузины застыла знакомая ему маска «никому ничего не скажу» и решил временно покинуть поле боя.

— Эрик, твой брат убит, что ты собираешься предпринять в связи с этим?

— Матушка, смерть вашего ненаглядного Кевина исключительно его проблема. Меня никогда не волновала судьба братьев, пока они находились достаточно далеко, чтобы не убить меня. Кевин умер первым, значит, мне повезло.

— Но вы же одной крови, ты должен отомстить его убийце!

— Пожалуй, я пас. Скорее пошлю ей букет цветов, в благодарность за отлично проделанную работу.

— Тебя даже не волнует, что у него вырезали сердце?

— Создатель, как это романтично! — Еле сдержав дрожь от услышанного, цинично заметил Эрик.

— Я требую, чтобы ты расправился с Джельсаминой и ее мерзавкой подружкой!

— Кевин уже попытался это сделать… Я не хочу закончить, как он. И ради чего?

— Потому что этого хочу я!

— Хотите найти того, кто расправится с Джельсаминой и Джинни, обратитесь к своей дочери. Она единственная, кто из нас любил Кевина, и не может смириться с тем, что Яго не обратил на нее внимания, после того, как отец сватал ее к нему.

— Ты всегда был слабаком, но порой в твоей голове рождаются здравые мысли.

— В ваших устах это звучит, как комплимент. Был рад пообщаться, но мне пора, тем более, мысленно вы уже вкладываете яд в руки моей драгоценной сестрицы.

Анри Леклер Каде тоскливым взглядом обозревал зал. Сегодня он не увидел ни одной по настоящему влюбленной пары. Молодому человеку казалось, что на лицах гостей одеты лишь маски притворства и лицемерия… И тут же вспомнил о том, что каждый судит об окружающих по себе. Впрочем, это был далеко не первый бал, который не доставлял ему удовольствие. С тех пор, как он увидел Джельсамину, склоненную над телом Касиано Борджиа, и почувствовал то бесконечное горе, в которое она погрузилась, все окружающих стали казаться ему неискренними и искусственными. Эта девушка смогла перевернуть его отношение к жизни. Увидев один раз такую чистую и бескорыстную любовь, он не мог спокойно наблюдать за слабыми попытками воссоздать это чувство у других. Когда мать сообщила ему сегодня, что по имеющейся у нее информации дочь Малкани Габриэллы собирается посетить их бал, Анри чуть не задохнулся от отчаянья. Он поверить не мог, что все это происходит спустя всего лишь пару часов, после того, как он получил это проклятое письмо. С легким ужасом он гнал от себя мысли о могуществе лица, написавшего ему. Молодому человеку казалось, что ничто не заставит улыбку появиться на его устах, когда церемониймейстер объявил приход Джельсамины Валенте Мальдини. Увидев, как его мать устремляется к неожиданной гостье, Анри горько усмехнулся. Да, Джельсамина была из тех, кто способен заставить прыгать вокруг себя всех и вся. При этом, было похоже, что девушка не замечает, какую вызывает реакцию у окружающих. Когда через несколько мгновений блуждающий по залу взгляд Джельсамины встретился с взглядом Анри, на ее лице отразилась нежная улыбка. Почти не обращая внимания, на хлопочущую вокруг нее Малкани Шагрин, Мина не отрывала глаз от Анри, тем самым давая ему понять, что его общество ей будет не в тягость. Молодой человек приказал себе смириться с неизбежным, и уже через минуту был рядом с очаровательной гостьей.

— Анри, добрый вечер!

— Мина! Я так рад видеть вас у нас в гостях! Это приятный сюрприз. Мы с матушкой не смели надеяться, что вы посетите нас так скоро!

— Похоже, это становится доброй традицией, начинать выходить в свет именно с ваших празднеств. — Беззаботно ответила Мина, отметив для себя, что не так уж Анри и рад ее визиту.

— Джельсамина, это очаровательно! — Малкани Ремиза поверить не могла, что дочь Габриэлы все же заявилась в их дом, да еще и без вечно снующего вокруг Яго. Теперь ничто не должно было помешать ей, свести ее любимого сына и Джельсамину. К тому же создавалось впечатление, что девушка сама стремится к общению с Анри. Решив не мешать молодым, Малкани Шагрин незаметно удалилась и предпочла наблюдать за их общением со стороны.