«Пожалуй, надо дать отдохнуть и этому бегуну, — подумал Робин и поднял лук вверх. — Жаль, далековато, но в УПК я должен попасть…»

Гэндальф одним движением руки остановил парня. Откинув капюшон на плечи, он встряхнул своими пепельными волосами и грустно сказал:

— Стрелять нельзя — ты можешь промахнуться… Мы в серьезной опасности, но подымать руку на человека не имеем права, даже если от этого будет зависеть наша жизнь! Эта стая зверей, — маг кивнул в сторону леса, — способна сейчас на все. Мы стали опасны для Центра. Многие из создателей Проекта вздохнут сегодня вечером спокойнее, когда узнают, что в результате, скажем, автомобильной катастрофы погибли практикант Робин Тайрот и известный в прошлом писатель-фантаст Дик Форрест…

— Вы — Дик Форрест? — переспросил Робин, не сводя с мага ошеломленных глаз. — Неужели тот самый…

— Да, мальчик, тот самый, — ответил старик, кладя ему руку на плечо. — Великий мастер «фэнтези» двадцать первого века, превзошедший самого Толкина! Создатель многих книг о ведьмах, троллях, гномах и прочей сказочной нечисти. И вот настал час расплаты. — Маг опять кивнул в сторону леса. — Помнишь крылатую тварь, напавшую на меня в пещере? Некогда, еще юношей, я придумал ее и поселил на далекую планету в созвездии Водолея. А вчера она лишь чудом не растерзала меня когтями! Я спасся только потому, что отлично знал ее уязвимые места… Но сейчас круг, кажется, замкнулся… Уходите скорее с Сэмбо в сторону гор, к пещерам. А я сумею задержать этих тварей — не будь я великим магом Гэндальфом! И еще одно — позаботьтесь о Саманте. Сейчас она вне опасности, но в будущем ее ожидает множество неприятностей… И не только на Территории. Робин, мальчик, прощай! Эй, Сэмбо, прячь свой меч и беги! Тролли уже идут!

Вместо ответа Робин поднял лук — и стрела, описав крутую дугу, вонзилась в глаз одного из троллей. Завопив, тот рухнул на спину, придавив с десяток растерявшихся орков.

— Мы не оставим тебя, Гэндальф, — тихо сказал Сэмбо, поглаживая ледяную сталь клинка Аландила.

Маг взглянул на друзей повлажневшими глазами и пошел навстречу врагам.

Барон, слегка подняв правую бровь, щелкнул пальцами — и сразу же один из орков присел на корточки, упершись руками в пол и образовав своеобразное живое кресло. Усевшись на спину охранника, хозяин приглашающе кивнул в сторону другого орка, но девочка отрицательно покачала головой. Она не сводила с нежданного собеседника растерянных глаз.

— Не стоит так удивляться, милая Эмми, — бархатистым голосом произнес барон, с издевкой оглядывая девочку с головы до ног, так, что она невольно покраснела от смущения. — Неужели ты не узнала меня? Хотя и не мудрено — мало ли у Ангелины Бакст было аспирантов за ее долгую жизнь! Не буду тебя больше мучать — мое имя…

— Эдмунд! Я вспомнила — вы Эдмунд! — с волнением воскликнула девочка. Как же она могла забыть это красивое, чуть обрюзгшее лицо! Бабушка еще любила шутить: «Если из тебя, Нед, не получится стоящего математика, подавайся-ка в актеры, будешь играть сказочных принцев». Но как он оказался здесь, в замке?

— Вспомнила, — удовлетворенно заметил Эдмунд, наслаждаясь замешательством пленницы. — А ведь вы, леди, были некогда даже чуточку влюблены в меня, я не ошибаюсь?

— Это было так давно, — опустила глаза девочка, не зная, куда деваться от смущения.

— Весьма давно… За прошедшие годы ты так изменилась, так расцвела! Я глазам своим не поверил, когда увидел тебя в предгорьях шагающей по колено в болоте. Места там опасные, пришлось послать верного кролла — и вот ты в гостях у старого друга! Не мифическая Саманта Монти, которой, как я выяснил вчера вечером, и не существует вовсе, а симпатичная маленькая бунтарка Эмми Карлейн, успевшая за свои неполные тринадцать лет изрядно наломать дров. Только подумать: бежать из интерната с подложными документами и, вместо того чтобы тихо-мирно провести месяцы практики на заурядной автоматизированной ферме в Огайо, оказаться здесь, на Территории, на одной из засекреченных Станций! Нетрудно догадаться, что к этому делу приложили руку некоторые наши общие знакомые из бывшего окружения Ангелины Бакст. Самой тебе, уверен, такая штука и в голову бы не пришла — верно?

Прижавшись спиной к угловатой поверхности «горы», пленница упрямо сжала губы и с вызовом посмотрела на Неда. От нее этот красавчик ничего не узнает!

— Не строй из себя Жанну д'Арк, — примирительно сказал Эдмунд. — Я вовсе не собираюсь допрашивать тебя, хотя не поручусь, что завтра этого не сделают ребята из Центра. Могу даже, если хочешь, называть тебя Самантой. — Он с улыбкой подмигнул девочке. — Для конспирации. Кроме того, мы сами во многом виноваты. Говорил я этим тупоголовым чиновникам — нечего пускать на Станцию практикантов. Проект должен до поры до времени оставаться секретным! Но куда денешься от жизни — у многих известных деятелей есть дети. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы сообразить, какое за Проектом будущее… Как тут удержаться и не запустить на Территорию своих дражайших мальков, чтобы обеспечить им в дальнейшем отличную карьеру? И вот пожалуйста — шпионка двенадцати лет от роду! Впрочем, конечно, ты себя считаешь отважной разведчицей в тылу врага?

— Верно! — с вызовом выпалила Саманта. Она старалась смотреть хозяину замка прямо в лицо — похоже, это его слегка смущало. Но главное, так можно было избежать встречи с тяжелыми звериными взглядами орков, готовых, казалось, разорвать ее на клочки.

— Глупо, весьма глупо… — вздохнув, покачал головой Эдмунд. Его лицо выражало искреннее сочувствие. — Что изменил твой нелепый демарш? Я уже не говорю, что за попытку самозванно попасть на Территорию, тебя, скорее всего, ожидают новые годы «учебы» в закрытом интернате. Но ты еще и Робину, этому простаку, испортила карьеру — парнишка-то способный, мог стать отличным кибернетиком! Каково придется его дяде, когда он все узнает? Почтенный, заслуженный человек, бывший мэр, а его племянник… Ну, а маг — это наш собственный промах. Слишком уж хотелось сделать Гэндальфа-1 яркой, творческой личностью, способной не только следовать заданной схеме Игры, но и самому импровизировать. Мы не учли, что катастрофа и превращение в кибера может оказаться непосильной нагрузкой для его психики…

Эдмунд опустил голову и задумался.

Саманта, набравшись духу, решила взять инициативу в разговоре в свои руки. Пусть все проиграно, но она должна как можно больше узнать о Проекте!

— Не скажете ли вы мне по старой дружбе, Эдмунд, куда мы летим? — спросила она, стараясь не выдавать своего волнения.

— Куда летим? — угрюмо переспросил Эдмунд, не поднимая головы. — А не хочется ли тебе заодно узнать и все остальное о Территории — то, что не удалось выведать тайком? Ты понимаешь, что через несколько дней окажешься за тройными дверями и подвергнешься обработке памяти? Скоро ты и слово «Проект»-то забудешь — как это недавно произошло с друзьями твоей бабки. Да, представь себе, еще две недели назад служба безопасности выловила этих заговорщиков всех до одного. Состоялся суд, а потом почти безболезненная — говорят, даже немного приятная — процедура чистки памяти преступников. Кто же знал, что эти типы успели подложить под Проект мину замедленного действия в лице двенадцатилетней девчонки? Нашим бравым агентам и в голову не могло прийти искать тайных противников среди сопляков практикантов. Тебе удалось почти добраться до цели, но только почти. Впрочем, я не откажу себе в удовольствии кое-что показать бедной пленнице. Смотри!

Внезапно вскочив со спины орка, он подбежал к одному из пультов гигантской ЭВМ и набрал на клавишах несколько команд. Тотчас свет в зале начал разгораться ярче и ярче. Саманта увидела, как Территория словно по волшебству стала преображаться.

Сначала сгинула густая тьма, окутывающая ближайшую к ней часть макета. Девочка увидела незнакомые, непривычные пейзажи, залитые ослепительными лучами света: бесконечные холмы, уютно заросшие мохнатыми остроконечными елями, белоснежные березовые рощи и десятки, сотни затерянных в лесах деревень. Посреди холмов круто поднимался ввысь огнедышащий вулкан, а на соседней высокой скале, словно опенок на трухлявом пне, прилепился деревянный замок, густо покрытый лишайником.