Вскоре салон опустел — один Поплавский остался сидеть у экрана, глубоко задумавшись. Пододвинув поближе журнальный столик, на котором беспорядочно были разбросаны фотографии, он небрежно отбросил в сторону изображение космолета пришельцев» увеличенные снимки самих «кальмаров» — и пристально стал всматриваться в овальные здания, висящие над озером. Помедлив, он встал, подошел к сейфу, встроенному в стену салона, и достал оттуда папку со списками имен людей, погибших в Заповеднике во время катастрофы. На второй же странице он обнаружил строчку, на которую раньше почему-то не обращал внимания: «Лазарев Петр Борисович, архитектор, пропал без вести…»

Услышав в коридоре чьи-то шаги, командир быстро вновь спрятал бумаги в сейф, а фотографию города-«яйца» после некоторого колебания засунул в нагрудный карман.

В комнате было пыльно и грязно, пол усыпали мелкие камешки, искореженные металлические детали, а у выхода лежал, опираясь на стену, пульт управления двигателем космолета, отсвечивая множеством матовых экранов. В дальнем, плохо освещенном углу стоял длинный монтажный стол, на котором, тихо жужжа, копошились крошечные роботы-наладчики, приводя в порядок снятые с пульта блоки.

Дорианин — этим словом пришельцы, кажется, называли себя — лежал на каменной плите у темного проема окна, свесив до самого пола жилистые «щупальца», и пристально смотрел на Марту тремя фасетчатыми, как у стрекозы, глазами.

Астробиолог устроилась в мягком кресле неподалеку от инопланетянина и устало регулировала переносной компьютер, то и дело поглядывая на дисплей. Марта чувствовала себя на редкость разбитой, и даже таблетки этомина, которые она время от времени принимала вместе с кофе, не вызывали у нее приступов бодрости. Провода путались в непослушных руках, контактный разъем то и дело выскакивал из гнезда, но хуже всего было то, что она не имела никакого желания продолжать контакт с пришельцем…

Вот уже третий день она проводила долгие часы в здании, грубо сложенном из огромных каменных блоков, где безуспешно пыталась сломать стену отчуждения между людьми и «кальмарами». Нельзя было сказать, что дориане проявили недружелюбие или уклонялись от встреч. Порой пришельцы даже позволяли людям присутствовать при операциях ремонта и сборки каких-то сложных подсистем, которые немедленно затем отправлялись на космолет. Но этим пассивным отношением все и ограничивалось. С Мартой постоянно встречался только один из дориан, которому травма нескольких «щупалец» не позволяла с полной нагрузкой работать в мастерской. Два-три раза в сутки он оставлял центральный сборочный пункт и перебирался сюда, в лабораторию. Сама Марта почти не покидала здания. Она не могла выдержать вопросительных взглядов товарищей, их нарочито небрежных вопросов: «Ну как дела?» Нет, никто не торопил ее, все отлично понимали сложность стоявшей перед ней задачи, но дело практически не продвигалось, и она чувствовала свою вину.

— Начнем сеанс, — сказала Марта на линкосе, универсальном языке, созданном учеными специально для давно ожидаемого контакта. — Вы готовы, дорианин?

Марте показалось, что пришелец утвердительно кивнул, но она тут же одернула себя — в жестикуляции дориан она совершенно не разбиралась. Впрочем, так же как и в глухом, невнятном потоке их речи, который упрямо отказывался расшифровывать мощный компьютер.

На дисплее высветилась (в который уже раз!) таблица контакта первой ступени. Дорианин тут же уставился в нее круглыми глазами и что-то неразборчиво забормотал. Марта некоторое время пыталась уловить в потоке шипящих звуков какие-либо знакомые словосочетания, которые ей с грехом пополам удалось выудить во время предыдущих сеансов, но вскоре, отчаявшись, откинулась на спинку кресла, полузакрыв глаза. У нее было ощущение, что «кальмар» каждый раз говорил на разном языке. Уловить какую-то систему в этой каше звуков казалось совершенно невозможно.

Звонко щелкнул зуммер радиотелефона. Пришелец сразу же отвлекся от дисплея и уставился на Марту холодными глазками.

— Привет, как себя чувствуешь? — услышала Марта голос Корина. — Я не видел тебя целых два дня и успел соскучиться.

В другое время Марта просто отключила бы связь и при случае устроила бы разговорчивому Корину разнос — как он посмел вмешиваться в процесс контакта! Но сейчас она только устало ответила:

— И напрасно, Игорь. Сейчас я не в лучшей форме… и выгляжу, наверное, как кукла со стеклянными пуговицами вместо глаз.

— Что, нет никаких успехов?.. Могу тебя успокоить — наши дела обстоят не лучше.

— Не утешай меня! — резко прервала его Марта. — Все ваши неудачи начинаются в этой комнате.

— Это как сказать… Знание языка дориан, конечно, нам бы не помешало, но штука в том, что они вообще не хотят иметь с нами никакого дела. Третий день мы бьемся как об стенку, облазили все скалы, нашли космолет «кальмаров» — но подойти близко не смогли. Пришельцы предусмотрительно отгородили его силовым полем. Даже Слону не удалось пройти!

— А как там ребята?

— Э-эх… Работают как лошади, даже спать по ночам перестали, глотают стимуляторы целыми пригоршнями. Так же, кстати, поступают и дориане. «Кальмары» совсем не вылезают из лабораторий, где с бешеной скоростью ремонтируют один блок космолета за другим. От нашей помощи не отказываются, но предпочитают использовать ребят в качестве чернорабочих киберов. Особо им приглянулся Асташевский — все-таки Слон… ему пришельцы доверяют нести к кораблю самые тяжелые блоки аппаратуры, но за силовой купол Вадима тоже не приглашают.

— И ты пошел в подсобные рабочие? — съязвила Марта. Она отлично знала, что ребята не поручают Игорю более ответственных операций, чем отвинчивание гаек.

— Шутишь… Я, конечно, попытался вложить свою лепту в братание двух цивилизаций, но случайно уронил какой-то хрупкий блок на пол — хорошо еще, что один из роботов успел подхватить его на лету! После этого один из дориан на пару с Поплавским вежливо вытолкали меня в шею на свежий воздух.

— И что же ты делаешь?

— Вот, брожу на лоне природы, размышляю, отвлекаю от дела занятых людей…

Марта насторожилась. Что-то странное мелькнуло в глазах дорианина, словно он понял суть разговора и встревожился. Желая проверить это, она спросила Корина напрямик:

— Неужели ты наконец поймал «картинку»? Вот молодец, Игорь! А то мы все бродим как в тумане.

— Хм… Ты там поосторожней…

— Ничего, «кальмар» все равно ни бельмеса не понимает. Он только таращится на меня изумрудными глазками да бормочет что-то на тарабарском языке.

— Ты так полагаешь? — насмешливо сказал Корин. — Боюсь, ты заблуждаешься, звезда астробиологии! Я действительно час назад кое-что увидел в прошлом… Если не ошибаюсь, дорианин преотличнейше понимает наш разговор. На всякий случай, передай ему привет от Колдуна, думаю, это произведет на него впечатление! Чуть не забыл — Поплавский по моей просьбе объявил общий сбор в «Белке» ровно в пятнадцать часов. У меня есть кое-какие любопытные соображения. Очень ждем и тебя, раскрасавица.

— С русско-дорианским словарем под мышкой? — горько спросила Марта.

— Чепуха, обойдемся без него. Так ты не забудь — сбор в пятнадцать ноль-ноль. Мы, мужики, без тебя совсем опустились, даже педант Саблин бороду третий день не бреет! Ну, пока!

Марта отключила связь и пристально посмотрела на дорианина. «Кальмар» по-прежнему лежал на каменной плите, уставившись в дисплей, и что-то тихо шепелявил. Марта без особой надежды нажала на клавишу анализирующего устройства и сосредоточенно стала изучать голубую перфоленту, медленно ползущую из принтера. Не то, опять не то…

— Не трудитесь, не стоит… Ваш друг прав, мы действительно хорошо знаем русский язык, — неожиданно прозвучал рядом чей-то хриплый голос.

Едва не опрокинув дисплей, Марта вскочила, растерянно озираясь. Дорианин по-прежнему неподвижно лежал на каменной плите, мерно покачивая треугольной головой. Но кто же тогда говорил?