– Тогда что это было? Интуиция?

– Просто привычка все доводить до конца. Особенно в мелочах. Когда я занимаюсь разработкой чего-то нового, меня больше интересует, как это будет функционировать не когда все хорошо, а когда все пойдет наперекосяк. Применительно к Навигационной карте – не то, насколько точно она будет выводить наши корабли в заданную точку космического пространства, а что с ней будет, если она попадет в чужие руки.

– Просто уничтожения Навигационной карты тебе было мало?

– Мы ведь не можем знать, какими технологиями обладают наши потенциальные противники. А вдруг для них не составит труда восстановить то, что мы, по своей наивности, считали уничтоженным?

– А легко заполучив подсунутые нами точки перехода, они не станут особо трудиться над восстановлением остальной информации?

– Да, ты прав. На это я и рассчитывал.

– Рэмы клюнули?

– Да. Они идут к Земле по указанной нами дороге… Распрощались они под утро, понимая, что теперь не скоро доведется встретиться, а тем более вот так посидеть. Их ждали трудовые будни.

Мэри разбудила Стратега поцелуем, ровно в десять утра, за секунду до того, как прозвенел сигнал подъема на его ПНК (персональный нанокомпьютер).

– Подъем. Я принесла тебе лекарство прямо в постель, – сказала она и протянула ему бутылку холодного пива. – Может, мне тебя полечить? У меня не хуже получится. Или предпочитаешь мне пиво?

– В данный момент без сомнения, – хватаясь за бутылку, пробормотал Стратег.

– Фу, какой нехороший. Мог бы и соврать, – фыркнула Мэри, сделав вид, что обиделась, и пошла готовить завтрак.

После нескольких жадных глотков, Стратег внимательно осмотрел бутылку. «Сибирская корона». Все понятно – это академик заботливо оставил для него лекарство от головной боли.

Удаленная база «Находка» – единственный постоянно обитаемый объект, расположенный за пределами освоенного людьми космического пространства, на рубежах которого располагались станции типа «Пионер». Этот район космоса называли «Кладбище планет». О существовании самой базы знал только ограниченный круг военных, а ее координаты не обозначили даже в Навигационных картах. Сверхзасекреченная база, с немыслимыми запасами всего необходимого, надежно укрылась на единственной уцелевшей планете за обширной зоной астероидов: чтобы попасть на нее, пришлось бы миновать скопище мчащихся камней. Подпространственные переходы в этом районе были строжайше запрещены – слишком опасно, и от приемного буя станции «Пионер-8» корабли обычно следовали кратчайшим маршрутом, обходя запретную зону слева, там, где проходила граница с не-гуманоидами. Этот маршрут условно называли «через территорию не-гуманоидов», хотя до самой территории, контролируемой не-гуманоидами, было далеко.

Первый Звездный флот, под командованием адмирала Василия Сергеевича Рочева, уже был готов на предельной скорости двинуться на соединение с основными силами для участия в боевых действиях против рэмов, когда неожиданно пришел приказ: «Скрытно, в обход территории не-гуманоидов, соблюдая полное радиомолчание, следовать на удаленную базу «Находка»».

Спустя двое суток флот достиг своей цели. Как ни странно, на базе не только знали о его прибытии, но и были к этому готовы, о чем комендант, генерал Иржи Новотны, с гордостью доложил адмиралу. Уже позже, в приватной беседе, генерал поведал, что Тактик лично руководил подготовкой базы. Мало того, здесь успели оборудовать целый учебный центр. Сопоставив все это с полученными непосредственно на месте инструкциями, Рочев понял, что эта акция была спланирована Стратегом. Сомнений не оставалось – затевалась какая-то большая игра, в правила которой его не посчитали нужным посвятить. Также становилось очевидно, что принято решение уклониться от генерального сражения, а его флоту уготована участь стратегического резерва и последней соломинки, если что-то пойдет не так.

Вместо передовой их отправляли в глубокий тыл. Василий Сергеевич решил еще раз перечитать полученные инструкции:

1. Обеспечить обучение всех имеющихся в наличии пилотов на тренажерах учебного центра управлению звездолетами серии «Супернова».

2. Командному составу пройти курс по технико-тактическим данным указанных звездолетов, с обязательной сдачей зачетов.

3. Освоить новые типы вооружения, устанавливаемые на «Супернова».

4. Разработать методы ведения боевых действий исходя из возможностей кораблей серии «Супернова».

5. Изучить технико-тактические данные кораблей рэмов (уже имеются в наличии и будут переданы в кратчайшие сроки).

6. Разработать методы ведения боя с флотом рэмов исходя из имеющихся возможностей (без учета использования «Супернова»).

7. Усиленно патрулировать границы с не-гуманоидами.

8. Ни при каких обстоятельствах не выдавать наличие целого Звездного флота в этом районе, наличие базы и ее местонахождение.

Подпись: Стратег Земли и космических Колоний

Уже тот факт, что инструкция подписана Стратегом, а не Адмиралом или штабом флота, говорил о многом. Радовало лишь наличие сведений о вражеских кораблях: «Почему у Стратега всегда все имеется? Ведь самих кораблей рэмов еще никто толком не видел?» Сама инструкция сильно озадачивала. Ее первые четыре пункта посвящены почти мифическим «супернова», которых в наличии было всего пять, и то недостроенных. Рочев был в курсе, что раньше чем через два года они не смогут пополнить состав флота: «Стратег никогда ничего просто так не делает и других не заставляет, но откуда возьмется такое количество новейших кораблей?»

Как ни старались, но база не была предназначена для одновременного проживания такого количества народа. Пришлось всем потесниться. Часть экипажей (не считая вахтенных, у которых не было выбора) осталась жить на боевых кораблях, в комфорте, но совершая ежедневные утомительные перелеты на планету.

Появление гражданских на сверхсекретной базе встретили с недоверием: «Только туристов нам тут не хватало!» Отправляясь в неожиданно свалившийся на них отпуск, ученые оказывались за тридевять земель, вернее за границей освоенного человечеством космического пространства, а именно на базе Звездного флота «Находка», о существовании которой раньше даже не подозревали. Вскоре туда стали прибывать целые лаборатории, в полном составе. БСР налаживало работу в новых, необычных для себя условиях. Их разместили отдельно от военных, под усиленной охраной.

Пока разворачивались лаборатории, ученые не стали сидеть сложа руки. Не имея полноценной возможности работать непосредственно над своими проектами, они нашли себе неожиданное применение – пошли в народ. Вернее, по военным объектам.

Военным вход на территорию БСР оказался закрыт, в то время как ученые могли свободно перемещаться по всей базе, за исключением тех немногих мест, куда требовались спецпропуска. Впрочем, они умудрялись пробраться и туда, но не ради любопытства, а налаживая оборудование или для знакомства с ним, чтобы потом внести усовершенствования или разработать нечто принципиально новое. Вообще, с появлением ученых и без того самое передовое оборудование базы стало стремительно обновляться, так что военные еле успевали его осваивать. Впрочем, никто не ворчал. Все понимали необходимость этого и со временем стали с уважением относиться к ученым, хотя в первые недели над ними нередко подшучивали. Теперь же, зачастую понимая, что прибор исчерпал свои возможности, военные сами приглашали инженеров, чтобы те поколдовали над ним. Единство науки и армии. Давняя мечта многих правителей.

Проведав о «беспорядках» – доложили, что гражданские ходят по секретным объектам, – комендант базы решил проявить бдительность: отменил все пропуска и запретил ученым покидать расположение БСР. Академику Феодоровскому, директору Бюро, пришлось потратить целых два часа, чтобы разубедить генерала, заставить его вернуть ученым все спецпропуска и узаконить создавшееся положение. Впоследствии Новотны не раз благодарил академика, за то, что тот настоял на своем.