В отличие от белых рэмов, желтые – единый народ, не разделенный на враждующие кланы. Семья на планете является безусловной ценностью. Семьи достаточно прочны, разводы скорее исключение из правил, хотя для этого хватает простого заявления одного из супругов. Нельзя сказать, что на планете царят пуританские нравы. Добрачные связи – нормальное явление и не осуждаются обществом, но, создав семью, супруги обычно ведут моногамный образ жизни. Если измены и происходят, то с ведома и согласия супругов, и это случается редко. По достижении совершеннолетия, то есть с двадцати пяти лет, мужчин называют исключительно по фамилии. К женщинам же всегда обращаются только по именам, в которые рэмы вкладывают свою душу: Ночная Роза, Чувствительный Листок, Осенняя Нежность, Трепещущий Тростничок – так называют они представительниц прекрасного пола.
Выбирая военную карьеру, мужчины и женщины поступают на службу в Имперские войска или в один из белых кланов. Иногда целые семьи на протяжении нескольких поколений служат Великим кланам.
Пассажирский лайнер вышел из подпространства. Его временные обитатели устремились на смотровую палубу, чтобы полюбоваться великолепным видом на Желтую Рэмию и два ее спутника, словно заступившие на дежурство по разные стороны планеты. Вилфред уже три месяца не был дома. Служба на планете клана Панов отнимала все больше времени. Прежде ему удавалось ежемесячно хоть одну неделю проводить в кругу семьи.
С каждым годом недовольство службой только усиливалось. Много десятилетий назад, незадолго до восьмого Великого Вторжения, семья Вилфреда оказалась в затруднительном финансовом положении, и это вынудило мужчин поступить на военную службу в клан Панов. Условия контракта с Ведущим кланом показались семье очень заманчивыми, и с тех пор не одно поколение мужчин верой и правдой служило своим хозяевам. Официальные хроники говорят, что восьмое Великое Завоевание «не увенчалось успехом», но все военные знают, что войска Империи позорно бежали с поля боя. В той бойне погибли два члена семьи. После этого поражения клан Панов стал стремительно терять свои позиции, поговаривали, что он вообще может потерять статус Великого. Все это отражалось на условиях службы. Вместо Блистательной Рэмии, где начинала службу их семья, уже третье поколение они несли службу на планете клана Панов, которая давно превратилась в третьесортную дыру. Не могло быть и речи, чтобы Вилфред поселился там с семьей. Жена имела на Желтой Рэмии престижную, хорошо оплачиваемую работу, а сын заканчивал в этом году Школу усовершенствований. Только одно радовало Вилфреда – он последний в семье, кто обязан служить клану Панов. Его сын будет свободен от этих обязательств. Если учесть, что тот испытывал устойчивую неприязнь к военной карьере, это радовало вдвойне. Правда, не последнюю роль в решении сына сыграли рассказы Вилфреда о тяготах службы. Во всяком случае, он завещает своей семье никогда больше не заключать подобных соглашений. Уж лучше пойти на службу в Имперские войска.
За этими мыслями Вилфред и не заметил, как лайнер совершил посадку в третьем по величине космопорте Желтой Рэмии. Всего на планете их было пять. Вилфред до последнего момента не был уверен, дадут ли ему отпуск, и поэтому семья не ожидала его прибытия. Через два часа наемный транспорт остановился у загородного дома. Был разгар рабочего дня, и семья отсутствовала. Вилфред наслаждался покоем и уютом в собственном доме. Первым пришел сын и с порога бросился в объятия отца.
– Папка, как здорово, что ты прилетел, я так соскучился! В конце недели я получаю аттестат об окончании школы. Все экзамены уже позади. Ты придешь на выпускной вечер? Ты надолго? Мама уже знает, что ты дома? – завалил отца вопросами шестнадцатилетний сын.
– Как быстро пробежало время! – радуясь встрече с сыном, заговорил отец. – Ты уже определился с дальнейшей учебой?
– Я хочу стать советником…
– Ну что же, это соответствует твоему характеру. Уверен, из тебя получится настоящий советник. И хорошо, что ты, Анди, свободен от обязательств перед кланом Панов. Мы с мамой обязательно придем на выпускной вечер. Она еще не знает, что я здесь. Давай сделаем ей сюрприз.
Утренний Лепесток, подходя к дому, бросила взгляд на темные окна и подумала, что опять ей предстоит провести вечер в одиночестве. Привычно открыв дверь, она вошла в темную прихожую, и в этот момент зажегся свет, заиграла музыка, и она оказалась в объятиях своих мужчин: мужа и сына. Сюрприз удался на славу. Допоздна счастливая семья засиделась за столом, который накрыли мужчины, все возбужденно обсуждали планы на будущее и делились пережитым за время разлуки.
Взявшись за руки, Вилфред и Утренний Лепесток поднялись на второй этаж. Войдя в спальню, он жадно поцеловал жену, и его руки, истосковавшиеся по женскому телу, забегали по ее гибкой фигуре. Три месяца разлуки сделали свое дело, и их близость оказалась бурной, но скоротечной. Желая большего, он позволил себе короткую передышку и стал покрывать желанное тело жены поцелуями, надеясь, что и она ответит более смелыми ласками. Под его умелыми руками и губами тело Утреннего Лепестка стало оживать. Отдав дань грудям, которые в ответ превратились в два упругих холмика, губы коснулись выпуклого животика и заставили его вздыматься в такт поцелуям. Испив эту сладость, губы переметнулись в низ живота. Вожделенная цель была близка, когда ноги жены вдруг плотно сжались, не допустив жаждущие губы почувствовать жар, извергаемый, словно из вулкана, из запретного для губ места. Уже много лет Вилфреду не удавалось подарить жене эту ласку. Вот и сейчас, почувствовав её несогласие, он тактично не стал настаивать, и место, запретное для поцелуев, с радостью и страстью приняло упругого, горящего желанием гостя. Теперь они занимались любовью не спеша, наслаждаясь каждым мгновением близости, пока одновременно не достигли пика удовольствия. Усталые и счастливые, обнявшись, они проболтали до утра, так и не сомкнув глаз.
Осенняя Нежность сидела в своем кабинете. Третий год она занимала должность директора Центрального Бюро регистрации и внедрения усовершенствований. Для Империи рэмов успешная деятельность этого Бюро имела особое значение, и Осенняя Нежность это прекрасно понимала. Вся техника, все технологии, которыми обладала Империя, были заимствованы у других цивилизаций, покоренных или уничтоженных в результате Великих Завоеваний. История Империи не знала ни одного научного открытия или изобретения, сделанного ее учеными. В силу неизвестных причин это было им не дано. Но зато десятки Институтов усовершенствований, различных бюро, школ и частных лиц многими сотнями несли в бюро плоды своей деятельности.
Ни одна из заявок не оставалась без внимания. После регистрации экспертная комиссия оценивала новизну и целесообразность внедрения усовершенствования. Отвергнутые заявки рассматривались повторно, другой комиссией. После принятия решения о полезности данного усовершенствования назначался ответственный за его внедрение, создавались рабочие группы, подбирался соответствующий завод или институт. После успешного испытания опытного образца начинался этап внедрения в промышленное производство. На этом миссия Бюро заканчивалась. Система функционировала безотказно, и не было случая, чтобы полезное усовершенствование не удавалось довести до промышленного производства.
Почти год назад в работе Бюро произошло знаменательное событие. Стадирэм, наставник одиннадцатилетнего мальчика по имени Ландо, принес на регистрацию работу своего ученика. Впервые бюро, признав уникальность работы, отказалось ее признать усовершенствованием. Мальчик сделал нечто большее – он изобрел гусеницы и первый в Империи вездеход. Тогда Бюро зафиксировало единственное в Империи изобретение, и через час Осенняя Нежность собиралась присутствовать на испытаниях первого Имперского вездехода.
