Бросив последний взгляд на паучью расщелину, он вновь заспешил по следу Ла Гуса, увлекавшему все глубже под землю. И пока тропка вела как раз в направлении, которое показал Граль. Вряд ли ж эти двое сговорились… Или могли? И что за ловушку готовит Тиг?

Придержав девочку за колени, Светлан ощутил, что их сотрясает дрожь – от здешнего холода или из-за недавнего испуга… пополам с омерзением.

– Говорил тебе: оденься теплей, – проворчал он.

– А ты всегда это говоришь!

– Не заливай.

– Ну, время от времени, – поправилась Мишка. – Во всяком случае, пару раз было.

– По-твоему, ты не даешь повод? Тебе лишь дай волю!..

Ведьма фыркнула, заводясь с полуоборота.

– Ну да, под одеждой я голая, – бросила она. – А все, положенное женской особи определенных годов, у меня в наличии. И что, мне теперь не раздеваться, поскольку отдельных психов это приводит в буйство? Разве моя вина, что они больны?

– Вообще-то больных полагается щадить…

– Но жить, вечно оглядываясь на них? Так и самой можно свихнуться!

– Умная больно, – буркнул богатырь. – Вот зайдет ум за разум…

– Как зайдет, так и выйдет, – отмахнулась Мишка. – Первый раз, что ли?

Светлан озадаченно покосился на девочку: она это всерьез? Помолчав, спросил:

– Тебе что, нравится будить в людях ярость?

– В людях – нет, – ответила ведьма. – В людоедах. Но они меня и так не любят.

– И так не любят, и эдак, – усмехнулся он. – Просто еще не подобрали для тебя рецепт.

Все-таки Светлан ее раззадорил – даже перестала дрожать.

– Между прочим, по реакции на меня можно определять, сколько в человеке чужой крови, – заявила Мишка. – Я вроде лакмуса для живоглотов.

– Тогда выходит, что с годами ее становится больше.

– Конечно, возраст нужно учитывать. Но не все ж к старости делаются фарисеями?

– Пожалуй, лишь импотенты, – ответил он. – Э-э… в широком смысле.

– Вдобавок завистливые, – присовокупила ведьма. – И, уж конечно, не богатыри.

– Что-то нас опять увело, – заметил Светлан. – О чем мы толковали, когда выскочили паучки?

– Забыл, что ли? Склеротик!

– О Хозяине людоедов, – сказал он. – Ты даже пыталась набросать психологический портрет супостата.

– И еще там мелькнула мысль, что лучшая приманка – это я.

– Ты что, видишь меня в роли рыболова, насадившего тебя на крючок? – спросил богатырь. – Тогда лучше умерь фантазию.

Вздохнув, Мишка посетовала:

– Как же с тобой бывает сложно!

– Хочешь простоты – иди к людоедам, – откликнулся он. – Вот у них одна проблема: кого бы схрумкать.

Пещера понемногу раздавалась вширь, смыкаясь с соседними тоннелями, пока не превратилась в громадный зал с неровным потолком, поддерживаемым вычурными колоннами, среди которых не нашлось бы и двух похожих. Кое-где подземелье смахивало на лес, заставленный каменными стволами. Зато нижний ярус составляли настоящие растения, постепенно делавшиеся разнообразней и многочисленней. Главным образом, конечно, мох да лишайник, но здесь они принимали такие формы и разрослись столь пышно, что напоминали подводные заросли, а то и какой-нибудь инопланетный пейзаж… конечно, если возможно напомнить то, чего никогда не видел. Но если эльфов сравнивают с инопланетянами, то местная живность и подавно не от сего мира.

Кстати, хотя парочка все больше погружалась под землю, тьма вовсе не делалась кромешной. Постепенно даже становилось светлей – благодаря живым лампам, разбросанным тут и там. Для зауряда такого освещения было бы мало, но богатырю с ведьмой хватало с лихвой.

– Что-то псевдомакак не видно, – сказал Светлан. – Похоже, их таки вытеснили насекомые.

– Скорее уж истребили.

– Да, наверно, – согласился он. – И летучих обезьян, прародителей вампиров, тоже нет.

– Зато иных птичек расплодилось в обилии, – сказала Мишка, озираясь. – И все, по-моему, в хитине.

Действительно, по сторонам то и дело проносились гудящие тени, петляя меж колонн. А снизу им наперерез взмывали другие твари, изредка сшибая на пол. Жизнь, можно сказать, кипела… дополняемая смертями. И слава богу, что происходило это вдали от поверхности.

– Кажись, те самые попрыгунчики, городские охотники за головами, – заметил Светлан. – Но наверху они как бы гости, а здесь – роли поменялись.

– Хороши гости! – возмутилась ведьма. – А если и мы начнем срывать головы с местных?

– Во-первых, тут далеко не у всех имеются головы, – возразил он. – Во-вторых, мы примерно так и поступаем.

– Только со слишком радушными. Ну не любим навязчивый сервис!..

– Все ж они смахивают на блох, – пробормотал богатырь, вглядываясь в очередного скакуна, взлетевшего к потолку совсем близко. – Может, впрямь родственны?

– Блоха блоху не ест, – откликнулась девочка. – Зато людей – за милую душу. И уж здесь они с лошадь, как в той пословице про хвастуна. А если еще и вши – с корову…

– Тс-с-с, – призвал он, затормозив вновь.

Что-то многовато остановок. Ну как с ними догонишь?

– О господи, – выдохнула Мишка, напрягаясь всем телом.

И было от чего: из-за дальнего пригорка навстречу им вынеслось чудище, рядом с которым все виденное до сих пор показалось бы совсем нестрашным, почти родным. Этот зверь больше походил на машину – эдакий броневик на членистых ногах, переставляемых с неимоверной быстротой, а в дополнение к ним оснащенный полудюжиной гибких щупалец, увенчанных клешнями-ножницами, и тремя сегментными хвостами с шипами на концах, наверняка ядовитыми. Но больше всего Светлану не понравилась пара отверстий в передней части, похожих на жерла небольших пушек, из которых могла выплеснуться невесть какая мерзость.

– Это уже не паук, – сказал он.

– А кто?

– Тараканище. И по-моему, им управляет кто-то.

– Изнутри?

– Может быть. Даже скорее всего.

– Замечательно! – воскликнула девочка. – Наконец-то мы встретили братьев по разуму. И вот сейчас они дадут нам прикурить.

– Разве не бросила еще? – спросил богатырь. – Пора, пора. Этим пусть дети балуются.

Он двинул плечом, и Мишка послушно скользнула за его спину, цепляясь попрочней. Для надежности Светлан пристегнул ведьму ремнем, но так, чтоб она смогла высвободиться в любую секунду. И вот тогда ей пригодится умение быстро летать, потому что иного уже не останется – только бегство. То есть в том случае, понятно, если она выберет жизнь.

– Думаешь, они не попробуют сперва говорить? – прошептала девочка. – Ну, там, о погоде, например.

– Под землей это не тема, – возразил он. – Или хочешь обсудить, как лучше готовить человечину?

– Считаешь, эти тоже людоеды?

– Во всяком случае, для них люди – корм. Но и паучатиной, наверно, не брезгуют. При такой оснастке здесь можно охотиться на любого.

– Кроме нас, – буркнула ведьма. – Вот нами – подавятся.

– Следи за жерлами, ладно? – сказал Светлан. – Не хотелось бы нарваться на струю огня… или кислоты.

– А если он метает дротики?

– Тоже не сахар, но их я отобью.

– Шесть клешней, а? И три хвостика. А у тебя лишь пара мечей.

– Не числом, говорят…

– Это когда силы невпроворот, – фыркнула она. – Может, не стоит дожидаться сближения?

– Что, и тебя потянуло на превентивные меры?

– Назовем это предупредительным выстрелом.

– В голову, ага. Уж предупреждать, так предупреждать.

Впрочем, в этом был резон. И за рамки допустимого вроде не выходило. Одним выстрелом такую махину не сокрушишь… даже если стрелять из пушки. А для начала сойдет и каменное ядро.

Шагнув в сторону, богатырь подхватил валун и с разворота послал навстречу ходульнику, впрямь разогнав до скорости старинного снаряда. Причем целил не по центру передка, а чуть левей. Чудище успело-таки среагировать, сдвинувшись вправо… чтобы угодить под второй снаряд, отправленный Светланом секундой позже. И сколь ни прочен был хитиновый покров, от этого удара его вмяло внутрь, заодно повредив два глаза из правого набора и закупорив жерло, тоже, понятно, правое.