– Не слишком ли? – удивился Светлан. – Мы вроде не в кругосветку собрались.

– Сделаете привал по пути, – откликнулась Альба. – Куда вам спешить? – И прибавила: – В малом кувшине настой – не спутаешь? Пить по глотку дважды в день, натощак.

– Разберёмся.

Подхватив ведунью, точно ребёнка, Светлан чмокнул в обветренные губы и аккуратно поставил её обратно. Предупредил:

– Надолго не прощаюсь. Не знаю, что провидишь ты, а у меня чувство, будто скоро свидимся.

– Себе верь больше, – улыбнулась женщина. – Ты из тех, кто строит судьбу.

– Если бы!..

Повернувшись к ребятне, он спросил:

– Ну, кто желает прокатиться до окраины? Потом будете хвастать, что ездили на Убийце Чудовищ.

Конечно же, захотели все. Побросав деток в коляску (благо тигрица совершенно их не пугала), богатырь вступил в раму, длинную да прочную, и, ухватясь за боковые жерди, побежал к невидимым воротам, плавно наращивая ход. За магической оградой песок кончился и начались ухабы – вперемежку с камнями. Выбирая дорожку поровнее, Светлан миновал посёлок, из-за всех заборов простреливаемый взглядами жителей (не сказать, что доброжелательными). Затем погрузился в рощицу, где обнаружил придорожную корчму, а рядом – небольшой рынок, на коем рыбари, видимо, превращались в рыбников, сбывая улов.

Здесь он ссадил сирот, донельзя гордых этой короткой ездкой, и, вывернув на тракт, наконец смог разогнаться как следует, испытывая свою самоделку.

К счастью, за дорогой следили и возникавшие рытвины засыпали песком, смешанным с морской галькой, – поэтому трясло коляску несильно. Да и смастерённые Светланом рессоры, вкупе с мягким сиденьем, предохраняли девичьи зады от толчков. Спинку скамьи он обтянул обрывком шкуры, поверх кабинки соорудил прозрачную крышу из своей плёнки – на случай дождя. А за его широкой спиной пассажиркам не досаждал встречный ветер, на такой скорости вполне ощутимый. В общем, гнёздышко получилось уютным.

Ездили по тракту активно, во всяком случае днём. Навстречу то и дело попадались повозки, обычно в сопровождении верховых. Хватало карет, лёгких колясок. Нередко проскакивали и конные отряды, от двух-трёх всадников до нескольких десятков, почти всегда вооружённых, хотя большинство обходилось без лат.

На мчащего во весь опор исполина, впряжённого в странную тележку, смотрели опасливо или с угрозой – в зависимости от числа, – но далеко не шарахались и не пытались взять в оборот… тем более, что догнать его было сложно. Попутных лошадок, даже скачущих галопом, Светлан обгонял с таким запасом, что те даже не пробовали с ним тягаться.

Притихшие поначалу девы вскоре вошли во вкус быстрой езды, а мелькавшие по сторонам пейзажи, по-средиземноморски живописные, делали путешествие вдвойне приятным – несмотря на пасмурную погоду. И сам богатырь получал удовольствие от бега, вовсе не тяготясь грузом, катившимся позади. Он бы и ещё прибавил, если б не опасался поломки. Здесь всё ж не автобан, даже не шоссе. Хотя, по меркам средневековья…

– Тебя бы подковать, – сказала за спиной Лора. – Слышишь, конёк?

– Сперва нужно копыта заиметь, – ответил богатырь, повернув голову. – Или хочешь вгонять гвозди прямо в подошвы?

– Да был бы ты заурядом, уже содрал бы их до костей! Удивляюсь, что твоя обувка ещё жива.

С сожалением Светлан глянул на свои сандалии, мелькавшие далеко внизу. Подарок мастеров Тьена оказался замечательной вещью, но доживал, похоже, последние часы – бытие «святого чудодея» стало для него чрезмерным испытанием. Конечно, можно и обойтись. Но посещать прославленные дворцы Эльдинга в порванной сутане и с голыми ногами… Там могут не оценить такой стиль.

– Нагими мы являемся в сей мир, – произнёс он. – Зато уходим при полном параде – а пошто? Суета всё.

Начался затяжной подъём, но богатырь не сбавил ход – сил по-прежнему было в избытке. Попутный транспорт теперь и вовсе будто остановился, пролетая назад почти столь же быстро, как встречный.

Ближе к вершине Светлан догнал богатую карету, увлекаемую шестёркой лошадей, – что уже смахивало на собачью упряжку. Лошадки оказались резвыми, коляска, как ни странно, обтекаемых обводов, а мрачный господин, возникший из её глубин, явно не привык проигрывать гонки. Понукаемый его окриками, верзила-кучер принялся нахлёстывать коней – хотя уж он знал их предел.

Конечно, состязания не получилось. Под смешки девиц роскошный экипаж вскоре погрузился в пыль, вздымаемую ногами Светлана и колёсами двуколки.

Отсюда, с верхотуры, опять стало видно море, огромное, тёмное, усыпанное барашками волн. Крутой склон, сбегавший к нему, покрывали заросли, сквозь которые проще было проламываться, чем протискиваться, – а если б не земледелы, они наверняка захватили бы и поля. Вообще, зелень тут отличалась буйством, а урожай наверняка собирали богатый. Благодатные места – сюда бы на отдых… Собственно, разве мы не отдыхаем сейчас? Со вчерашнего вечера лишь едим да спим. Ну ещё бегаем… я. Не жизнь, а курорт.

– Зачем обидел парня? – снова заговорила Лора. – Уж он не простит – морда-то мстительная.

– Это виконт Огюст де Коста, – сообщила Изабель. – Он вправду не вылезает из ссор – записной дуэлянт. Дядя Луи его не жалует, но орден, я слышала, благоволит.

Виконт, ишь! – подумал Светлан. Уже не барон, ещё не граф – как бы прослойка. Не оттого ль и злобствует, что завис между?

– Пусть шлёт секундантов, – бросил через плечо. – Будем биться на пыльных мешках.

– По-моему, он и так наглотался, – хмыкнула силачка. – Теперь захочет влажной уборки.

– Мокрухи, что ли? Ну, тут ему не обломится!

– Виконт… – пробормотала Глория и мечтательно вздохнула.

После рыцаря это, конечно, скачок. Вот интересно: если де Коста впрямь такой бузотёр, почему до сих пор живой? Или он умеет выбирать врагов?

– Странно, что не стал ругаться, – заметила и Лора.

– Ругаться – пусть, – откликнулся богатырь. – Лишь бы не послал вдогон стрелу.

– Ну, за этим я следила. И если б пустил, не поленилась бы вернуться, чтоб исхлестать его задницу древком. Или ты против?

– С ним пятеро охранников, – напомнил он. – Пришлось бы ломать им кости. И твоя экзекуция – возможно, справедливая – обернулась бы банальной сварой.

– Отчего же «банальной»? Уж они запомнили б надолго!..

– А в чём виноваты слуги?

– Что служат такому уроду.

– И это говорит наёмница!

– Как раз я в таких делах разборчива.

– То есть с уродов берёшь дороже? Ну-ну…

– А по-твоему, что следовало бы делать?

– Заклеймить Косту презрением – для него это даже больней.

– Свой зад, что ли, показать? – хмыкнула силачка. – Много чести.

– Зато какая цель!

– И совсем не большая.

– Манящая – я это имел в виду. Стрелы так и притягивает… вслед за взглядами.

– Надо будет проверить, – засмеялась Лора. – Этим местом я ещё не ловила стрел. Взгляды – да. Включая твои.

– Глаза трудно держать в узде, – вздохнул монах. – Пытаешься мыслить о высоком, а их влечёт…

– …к тому, что ниже талии, да?

– А разве выше её глазеть не на что?

– Как у кого, – ответила девушка и передёрнула плечами, заставив грудь колыхнуться. – Кстати, тебе ещё не надоело ишачить? Могу сменить.

– Это было б забавно, – согласился он. – Вот будем въезжать в город, впрягу всех троих. Слыхала о птице-тройке?

– Ну, как хочешь. Вообще я засиделась – тянет размяться.

– Мне ли не знать. Но твою силу лучше держать в резерве. Будешь в нашей армии как бы засадный полк. Или, по-твоему, богатырям тактика ни к чему? Ломи напролом, и спаси всех бог!

– Да что за радость сидеть в кустах?

– Секретные дела – самые важные, – сказал Светлан. – Между прочим, в моей стране тайный советник считался большой шишкой – из высших чинов, во как!.. Может, оттого и ценили, что советовал тайно?

– Кстати, о кустах, – с виноватой улыбкой вмешалась Изабель. – Мы не могли б остановиться на минуту?