«Жуки» разделились, каждый выбрав по жертве, и через минуту большинство улепетывавших машин превратились в дымные факелы. Некоторое время «жуки» еще покрутились по долине, расстреливая бестолково суетившихся пеших, затем деловито подожгли брошенный аппарат и снова исчезли в ущелье.

— Идиоты! — пробормотал Олт. — Планер-то — зачем?

Чуть погодя из-за камней опасливо показались два уцелевших «паука». Приблизясь к месту расправы, они подобрали немногих живых и торопливо ретировались.

В сгущавшейся темноте празднично полыхали зажженные «жуками» костры и среди них — единственный на всю Империю летательный аппарат, творение дерзких выдумщиков, пытавшихся подарить людям небо. Где-то они сейчас?

— Но ведь это было? — внезапно спросил Олт. — Ведь это было, Эрик, правда же?.. Иначе как бы мы сюда попали?

Со скорбным вздохом он поднялся с камня и побрел вверх по тропе, через шаг спотыкаясь. Как ни глупо, но Эрик ощутил к старику жалость. Действительно, к чему было уничтожать такую машину?..

— Умелые ребята, верно? — негромко сказал Горн. — А как они почитают Ю!..

— Но кто же это, Горн? — спросил юноша. — Это не их мы видели на тракте?

Усмехаясь, гигант покачал головой.

— Загорские разборки, — пояснил он. — Но ведь искать они могли и нас… Говорю же: ушлые парни.

— Помнится, они всегда клялись, будто не нуждаются ни в какой Ю?

— Скажи еще — божились, — хмыкнул Горн. — Как можно верить безбожникам, что ты?.. Превыше богов и самой чести для них польза — этим они оправдывают все.

— Старина, ты ли это? — изумился Тигр. — С каких пор ты заделался верующим?

— А может, я пока только ищу бога — вокруг или в себе, — насмешливо ответил гигант и кивнул на Ю: — Ты-то вон уже нашел.

Улыбнувшись, Эрик осторожно взял богиню за руку.

— Что же, — произнес Горн, — придется начинать все сначала.

Он закинул тюк за плечи и пружинисто зашагал следом за Олтом.

Ущелье постепенно сужалось кверху, превращаясь в тесную щель, сквозь которую не протиснулся бы ни один вездеход, даже самый крохотный. По каменистому дну струился узкий мелкий ручей.

Между стенами ущелья, локтях в десяти ото дна, заклинило «единорог». Непонятно было, кому он принадлежал и зачем забрался так высоко, но, судя по следам на камне, водитель им управлял умелый и хладнокровный, а потому тормозил стальными лапами до последнего, так что падение почти не повредило могучую машину, даже оборудование не пострадало. Правда, выбраться отсюда оказалось уже невозможно. А может, не слишком старались.

Включив Защиту, Горн выбрался из кабины и в ожидании гостей уселся на краю платформы, легонько болтая ногами.

Скоро отряд показался. Впереди, как и положено, ехал осанистый Вождь — на кряжистом кроге, сплошь завешанном естественной броней и усеянном устрашающими шипами; за ним, в два ряда, следовали латники — крепкие, ладные ребята, один к одному. Ездовой ящер размеренно вышагивал на могучих задних лапах, балансируя толстым хвостом, и судя по всему, выдрессирован был отлично — прямо живая картинка из седой старины.

Насмешливо хмыкнув, Горн оттолкнулся и спрыгнул на тропу, загородив отряду путь. Сейчас же в него полыхнуло несколько молний, но Защита «единорога» легко поглотила заряды. Тогда вперед выскочили двое рослых крепышей и с натугой метнули дротики — не придумали ничего умней. Горн парировал их с оскорбительной небрежностью и снова застыл в ожидании, не потрудившись даже вынуть мечи.

Вождь властно вскинул руку, останавливая колонну, и уже в одиночку подъехал вплотную. С головы до ног его покрывали великолепные доспехи, а лицо скрывалось за темным забралом, однако ошибиться было невозможно.

— Вот мы и встретились, Нора, — с улыбкой произнес Горн. — Как же мне тебя не хватало!..

Латы были тщательно выгнуты по ее крутым формам, но теперь это мало походило на приглашение — проще уж распотрошить черепаху.

— Я тоже тебя вспоминала, — холодно откликнулась женщина, убирая с лица щиток, — хотя и по другому поводу.

Горн беспечно рассмеялся.

— Короткая же у тебя память, мое сокровище, — если ты уже забыла о главном.

Едва приметным жестом он показал, что считает главным в их отношениях, и глаза у Норы яростно сузились.

— Уходи, — велела она. — Убирайся!..

Зверь флегматично взирал на человека бесцветными, завешенными роговыми пластинами глазами, однако Горн знал, как они умеют наливаться бешенством, и тогда остановить эту махину было непросто.

— Прежде поговорим, — возразил он.

— О чем? Ты же предал нас!.. Чего стоят все твои обещания?!

— Значит, это не вы меня бросили? — удивился Горн. — Интересный поворот… Тогда для кого же я привел сюда Ю?

— Лжец! — гневно выкрикнула женщина. — Думаешь, я снова попадусь?

Горн поморщился.

— Ты бы снизошла ко мне, — предложил он. — Не пришлось бы так надсаживать горло.

— Я не настолько глупа!..

— Радость моя, я не воюю с женщинами, — сообщил Горн. — Как правило, я даже не беру их силой: это унижает обоих… Спускайся же!

Прекрасная наездница молча покачала головой.

— В конце концов я мог бы пожечь вас из машины, — добавил он. — Разве нет?

Загадочно усмехнувшись, Нора стукнула кованым ребром ладони по темени ящера, и тот послушно осел на четвереньки. Перебросив ногу через его голову, женщина легко спрыгнула на камень. Вот она уже и рядом — только руку протяни.

— Так ты теперь Вождь? — со смешком поинтересовался Горн. — Совсем Тор обнищал.

— Я Вождь по праву! — снова вспыхнула Нора. — Это древняя традиция, Горн, и уж не тебе над ней смеяться!..

— Может быть, милая, но когда смотрю на все это железо, я думаю только о том, как оно снимается.

— Хватит, Горн!.. Не за этим же ты свалился на наши головы?

— А если я пришел за тобой? — серьезно спросил он.

— Ты сумасшедший?

— Наверное. Во всяком случае не ты первая это замечаешь.

— Ладно, что ты хотел мне сказать?

— Словам ты не веришь, — ответил Горн. — Пойдем, я покажу тебе Ю.

— Что, прямо сейчас? — Женщина нервно рассмеялась. — Точно — ты сошел с ума! По-твоему, мне больше нечем заняться?

— Ладно, перенесем. — Гигант надвинулся на нее и зашептал настойчиво, жарко, почти касаясь губами щеки: — Назначь время, Нора, — время и место… Ты же хочешь, я вижу. Вспомни, как замечательно нам было вместе!..

— Горн, прекрати, — с досадой сказала Львица, отстраняясь. — Безумец!.. Другого времени не нашел?

Горн крепко взял ее за плечи.

— Ну хорошо, хорошо! — закричала она, вырываясь. — Разорви тебя Ветер!.. Если тебе есть что сказать, через пять часов подходи к главному входу. Я встречу.

— Милая, может, я псих, но ведь не идиот же? — усмехнулся Горн. — Встретимся на нейтральной почве.

— Ладно, тогда жди меня здесь, около машины. Я скоро вернусь.

— А может, мне прогуляться с вами?

— Нет уж, без тебя как-то спокойней… Все, мне пора!

Горн смотрел на ее металлические остроконечные груди и представлял их живыми, трепещущими, набухшими от его ласк. Взгляд скользнул ниже, где под железом таилось сокровенное, тоже видевшееся ему налитым и распахнутым. Стоило бежать от рабства, чтобы угодить в этот сладкий плен. Хотя… такой ли уж сладкий?

— Горн, ты слышишь? — позвала его Нора. — Я ухожу.

— Все понял, моя радость. — Он чмокнул женщину в тугие сердитые губы и тут же наступил сапогом на склоненную голову ящера. Пробуждаясь, зверь с ревом вскинулся, подбросив Горна к самому вездеходу. Махнув Норе на прощание, тот нырнул в люк.

Успокоив оскорбленного крога, воительница снова взобралась в седло, посигналила своим, и отряд Львов продолжил путь. Еще раньше Горн приметил под ее седлом объемистый предмет, но и теперь толком не сумел его разглядеть. По-видимому, что-то тяжелое и неделимое, раз для перевозки потребовался крог.