— Интересно, а с кем они вообще советуются? — с кривой ухмылкой произнес Волк. — По-моему, им даже на Откровения плевать.

— Тише, мой друг, тише! — вполголоса предостерег Эст. — Здесь не лучшее место для таких речей.

— Может, они прочесывают Нижний Город? — предположил Эрик. — Признаться, тревожно мне что-то.

— А слыхали новость? — Загадочно улыбаясь, коротышка оглядел приятелей. — Сегодня Невидимки впервые напали при полном свете.

— Ну вот, дождались, — проворчал Биер.

— Ой, да бросьте вы!.. — возмутилась Гжина. — Кто сейчас верит в эти сказки?

— Я, — неожиданно призналась Тина, приподняв голову. — Это дурной знак. Бабушка рассказывала мне…

Мужчины дружно рассмеялись, и малышка умолкла, обиженно поджав губки.

— Есть такая примета, есть! — подтвердил Биер. — Можно над нею смеяться, можно не верить, но действительно, последнее время несчастья сыплются на нас, как из мешка. А если вдобавок подтвердится слух о гибели Большого Десанта…

— Вы что-то знаете? — заинтересовался Эрик. — Давно об этом ничего не было слышно — будто обрезали. А, как известно, замалчивание не к добру.

Биер развел руками, едва не уронив свою подружку, — та возмущенно пискнула, но Волк уже подхватил ее.

— А знаете, господа мои, лично меня военная карьера ну совершенно не прельщает, — заявил коротышка. — Конечно, это шанс для худородных, но мы, слава Духам, в жизни и так устроены неплохо. Да и с кем сейчас воевать? Весь материк уже под нами, а что до Второго — так существует ли он вообще?..

Ладонь Эрика уже прочно обосновалась между Тининых бедер, а пальцы проникали в нее все глубже, — малышка жмурилась и трепетала, постепенно разводя колени шире, и ее волнение передавалось юноше словно через кожу. Теперь он не сомневался, что сумеет подвести ее к блаженству даже без слияния, на одних ласках, — кажется, уроки Бэлы не пропали даром. К тому же и девочка одарена природой на диво и еще не испорчена Дворцовыми пошляками.

— Наш Везунчик по-прежнему витает в облаках, — насмешливо заметил Биер. — Не пришлось бы нам вскоре начать все завоевания сызнова. Империя трещит по швам, и если наши доблестные десантники и вправду провалили дело…

— Нет уж, не уговаривайте, — отозвался Эст, в две руки лаская подружек. — Как хотите, но армия с ее муштрой и грубыми нравами — не для меня. В нежном возрасте я хватил этого под завязку — как вы знаете, мой родитель командовал корпусом в последней кампании, и это испортило его на весь остаток жизни. — Коротышка звучно расцеловался с каждой из Росомах и заключил: — И вообще, господа, прошли те времена, когда гвардейские батальоны комплектовали из сородичей, — теперь там вполне обходятся наемниками.

— Раньше мы дрались за добычу, — объяснил Волк. — А нынче армия лишь добавляет Империи земель и рабов. Но не пришлось бы нам вскоре сражаться за собственные жизни!..

— Мой дорогой, вы слишком мрачно смотрите на вещи.

— Просто я лучше осведомлен. Это даже смешно, старина: вся страна бурлит, а вас не заботит ничего, кроме дворцовых сплетен.

— Надеясь, вы все же преувеличиваете, — вмешался Эрик. — Очень бы не хотелось марать мечи о Грязь.

Закусив губу, девочка вдруг забилась под его рукой, негромко застонала. И самого Эрика захлестнула волна нежности, захотелось выкинуть из головы все тревоги и наконец остаться с Тиной наедине. Малышка — прелесть, он смог бы далеко ее увести… Стиснув бедра, девочка остановила его руку и оцепенела, вслушиваясь в себя.

— Между прочим, и Львов сегодня не видно! — внезапно сообразил Эст. — Это уже походит на мор, вам не кажется?

— Я слышал, ночью Львиный блок пытались захватить, — откликнулся Биер. — Что-то они там затевали против императора. Но Львы заблаговременно убрались, и Ун остался с носом.

— Конечно: Тор готов отрубить себе голову, лишь бы на нее не надели рабошлем, — сострил Эст. — Но интересное дело, Биер: оказывается, вы узнаете столичные новости быстрее меня. Чего же вы раньше отмалчивались?

— Служба такая, — усмехнулся Волк, придерживая Гжину, все порывавшуюся сплясать прямо у него на коленях. До последнего времени это считалось дурным тоном, но вкусы меняются, и кто знает, может, в недалеком будущем Дворцовые залы действительно заполнятся танцующими ограми?..

А ведь Эст прав, внезапно подумалось Тигру, откуда у Биера такая осведомленность? И кстати, именно Волк мог подсмотреть маршрут моей загородной поездки… Да ну, бред! — устыдился юноша. Зачем ему это? Слишком я стал подозрительным. Но если уж быть последовательным…

Распахнув глаза, Тина радостно улыбнулась и потянула Эрика на себя. Засмеявшись, он вскинул руку, чтобы задернуть занавес.

Музыка неожиданно оборвалась, и телепирамида погасла, ненадолго погрузив комнату во тьму. Затем ее грани загорелись ровным светом, и бархатный голос объявил:

— Уважаемых гостей просят не волноваться: какие-то недоразумения с Грязью — Дворцовая стража разбирается. Приглашаем всех вернуться в гостиный зал.

— Не нравится мне это, — процедил Волк и с размаху шлепнул подружку по узкому заду. — Ну-ка, радость моя, поднимайся, живо!.. — И они исчезли за дверью.

Побледневшая Тина тоже вскочила и босиком кинулась к выходу, потянув за собой Эрика. Ухмыльнувшись, он подхватил ее сапожки и побежал рядом, прикидывая, где бы разжиться оружием. Разве у друзей-стражников одолжить?

Сдав Тину вместе с сапожками на руки ее озабоченным сородичам, Эрик огляделся и устремился к Дворцовым воротам. Пробегая через коридоры, выхватил из полумрака развеселившую его сцену: неугомонный Эст под шумок притиснул в нише одну из дородных жен Буйволиного Главы и торопливо в нее вживлялся, рискуя подпортить породу этим здоровякам — похоже, женщина растерялась до уязвимости. Хохотнув, Эрик на бегу хлопнул коротышку по плечу и заспешил дальше, высматривая в лабиринте стражников. Но только возле самого выхода наткнулся на одного, тоже бегущего куда-то. Ухватив его за локоть, Эрик спросил:

— Что стряслось, старина Фрейк, не объясните?

Тот попытался было вырваться, но Тигр умел быть настойчивым.

— А, это вы, — нехотя признал его Фрейк. — Вы же слышали: Грязь взбунтовалась. Их там столько!..

— Так это всерьез?

— Еще бы: похоже, Низкие двинулись на нас всей армией — все радиусы забиты машинами… Проспали, разорви Ветер и нас, и их!

Стражник сорвался с места, и больше Эрик его не удерживал. Выходит, это бунт? — озадаченно думал он. Интересно. А что теперь станет с Ю? Клянусь Горой!..

Подхваченный жаркой волной, Эрик бросился к выходу из Дворца.

Уже третий час Горн подпирал стену в тесной нише, постепенно наливаясь злобой. Напротив, в абсолютно такой же нише, точно в зеркале, громоздилась похожая на него панцирная фигура, однако той терпеть было не в пример легче, поскольку она-то являлась обычным чучелом, а Горн лишь временно замещал набитого опилками болвана да еще должен был усматривать в этом особую честь — как же, ему доверили пост в самых покоях Божественной, кому еще так везло!.. Вдобавок, правда, его произвели в Старшие Стражи — далеко зашедшие последствия недавнего покушения.

Ну ладно: честь — честью, однако невыносимо хотелось жрать. Именно жрать — чавкая, урча и глотая громадными кусками. На крайний случай сгодились бы и орехи, тем более что мешочек их был припасен под панцирем — только руку протяни. Но вот шевелиться Горну было настрого запрещено: за любую помеху божественным мыслям его могли выпереть не только из этой комнаты, но и вообще из Храма, — охрани нас Ю!..

Скосив глаза, Горн уперся раздраженным взглядом в богиню. В несуразной позе, странно сплетя ноги, она восседала на упругом пуфе, придвинув к себе выдвижную панель, соединенную с пультом тонким кабелем. Пальцы одной руки были погружены в гнезда считывателя, кисть второй взбесившимся пауком металась по клавишам. На экране творилось невообразимое: переплетались спирали, вспыхивали и беззвучно взрывались цветовые пятна, изредка удавалось различить обезумевшие в танце фигуры. Время от времени Ю отрывалась от пульта и принималась танцевать сама — что называется, думала вслух.