– Я же игрок, Зия, – ты забыла? – с трудом выдавил Ярш. – А по правилам устранять можно лишь фигуры!

– Какой ты игрок, не смеши! – с пренебрежением бросила Кобра, а насмешливый голос Шонка добавил: «Но не пытайся меня переиграть!..»

Даже через туман стало заметно, какой смертельной бледностью покрылось массивное лицо Ярша: наконец он понял хоть что-то.

– Это ты подослала ко мне Гросха! – обвиняюще прохрипел наследник, задыхаясь уже от ужаса. – Я… я сразу догадался!

– И потому отправил его убивать Шонка? – поинтересовалась женщина. – Ты сам такой идиот или других полагаешь кретинами? И уж тем более тебе не простят «помощь со стороны».

Она снова рассмеялась и посоветовала снисходительно:

– Лучше не дергайся, лягушонок, все равно тебе уже не выкарабкаться – разве только сумеешь раскопать на Хуга такое!..

– Что?

– Чего с ним никогда не случалось. К тому же подобных копателей Кроги любят немногим сильнее, чем предателей.

– Да откуда ты, Кобра, можешь знать наши порядки? – сдавленно возмутился Ярш.

– Но ведь знаю!

Однако туман уже рассеивался, а вместе со зрением к наследнику возвращалось самообладание. Зато говорящему «глазку» приходилось подниматься все выше, скрываясь от рыскающего взгляда Ярша.

– И все же отец не станет поднимать шума, – проскрипел он с натужной надменностью. – Ибо я – единственный его сын… Здесь ты промахнулась, ведьма!

И опять на него посыпался сверху завораживающий шелестящий смех. Затем «глазок» втянулся на прежнее место и экран погас.

– Ну разве он не умиляет? – спросила Кобра у Т'эрика. – Каков гаденыш, а?

– Все они – оборотни, – устало откликнулся тот. – Противно.

– Малыш, кое-что невредно перенять даже у Ярша.

– Мне противно! – снова сказал Т'эрик. – Ну, а как тебе – полегчало? Уже не чудится впереди смерть?

– Во всяком случае, не в самой близи – мы отодвинули ее!

– Ведьма, – проворчал он завистливо. – Научишь еще какой ереси, а?

– Пожалуй, и нечему больше, – с сожалением ответила Зия. – Ты ведь наловчился уже подводить себя к вдохновению, верно? Так что ищи учителей поискусней.

– Тогда хоть наведи, – попросил Т'эрик. – У тебя же есть связи.

– А не боишься?

– Кого – Тайных Воителей? Поздно пугаться, милая: война уже объявлена. И лучше пострадать за дело – не так обидно.

– Темнишь, котенок, – прошелестела Кобра. – Тебя ведь притягивает колдовство, разве нет?

– Ну, и это тоже, – нехотя признал он. – У каждого свои слабости, а моя – не из худших. Может, хоть на этом пути я сумею найти себя?

Рассмеявшись, женщина вдруг притянула Т'эрика к себе и впилась в его губы, будто решила немедленно и щедро поделиться опасным своим ядом, – и снова без оглядки на преданного Уорда. Смущенно Т'эрик отстранился, косясь на закаменевшего в темном углу гиганта. Но Кобра уже отпустила его, потянувшись рукой к пульту.

В следующий миг по всему полу вспыхнули серые плиты, и сумеречная комната словно расцвела. Все ее стены и потолок оказались выстланными плиткой цвета огрской крови, а поверх ветвился вычурный орнамент из мерцающего теплого металла, и таких красок Т'эрику видеть еще не доводилось – слишком далеко они отстояли от знакомых ему оттенков одного лишь красного цвета.

– Постой-ка, – пробормотал он, морща лоб. – Это что, золото?

– А будто ты не видел прежде ни моих ногтей, ни чешуи! – насмешливо откликнулась Кобра. – О том и говорю: не слишком ли резво взялся ты за свой кругозор? Поверь, малыш, на этой тропке сломали шею очень многие!

– Если не поспешу, лишусь головы еще надежней, – возразил Т'эрик. – Уж постарайся не затягивать с новыми учителями – теперь твой черед мне помогать!

Как и всегда здесь, Т'эрик расположился спиной к стене, чтобы видеть вход, охраняемый Псиной сворой, и всех посетителей разом, и, уж конечно, танц-круг, пока укрытый за перегородкой, и даже себя в зеркале. После дворцовых излишеств этот сектор, лучший в здешнем заведении, мог показаться тесным и удручающе убогим, но как раз в таких местах Т'эрику дышалось легче. Время от времени он критически, но не без удовольствия поглядывал на свое отражение, встречаясь глазами со статным смугляком в легких пластиковых латах и решетчатом шлеме, из-под которого небрежно вились бронзовые локоны, на диво отросшие за последние декады. И руки теперь не нужно было прятать в рукавах, хотя вряд ли они могли кого-то устрашить. Но дайте срок, господа, дайте срок!..

При каждом хлопке дверей Т'эрик косил глазами на вход, но Доуд, разумеется, опаздывал. Наконец он возник – напряженный, как перед схваткой, совершенно уже заматерелый, с брезгливой гримасой на лице. Вырядился Питон сообразно обстановке, но привратники-Псы мгновенно подобрались, безошибочным нюхом угадав придворного. Раздраженно покосившись на них, Доуд пригнул длинную голову и вступил в зал, скользя холодным взглядом по тесно поставленным столикам. Вскинув руку, Т'эрик помахал приятелю – тот стремительно зашагал к нему, уже не глядя по сторонам и, однако, тщательно огибая препятствия.

Подниматься ему навстречу Т'эрик не стал. Только широко улыбнулся и развернул перед собою ладонь. Чуть помедлив, Доуд хлопнул по ней своей и с размаху впечатался в кресло.

– Не понимаю, зачем я пришел, – проворчал он недовольно. – Вообще, почему я связался с этим?

– Потому что ты мой друг, – с той же улыбкой пояснил Т'эрик. – Разве не так?

С минуту Доуд сверлил его сердитым взглядом, потом не выдержал и усмехнулся в ответ.

– Разорви тебя Ветер! – сказал он. – Никто другой не сумел бы заманить меня в эту дыру.

– Здесь не так плохо, – возразил Т'эрик. – Конечно, выбор не тот, что при Дворе, зато одно блюдо освоили в совершенстве – сейчас оценишь. – Он сделал знак голоногой разносчице, порхающей между столами. – К тому же местные танцорки мало уступают императорским.

– Да? – с сомнением спросил Доуд. – Ну, поглядим… – Прищурясь, он вдруг уставился на Т'эрика. – Похоже, тебя еще разнесло в плечах, – сообщил ревниво. – Куда это ты разогнался?

– Надоело числиться в крепких парнях, – ответил Т'эрик. – Пора становиться силачом.

– Провалиться мне в Подземелье, если я видел таких Куниц! Уж не Леопардовский ли ты ублюдок?

– А что, это мысль, – загорелся Т'эрик. – Возьмешься проверить?

Мрачнея, Доуд покачал головой.

– Последний раз выполняю подобную твою просьбу, – сказал он. – Не могу я рисковать местом – головой куда ни шло… Кстати, а где твои знаменитые мечи?

– Предпочитаю не мозолить ими глаза. Для Столицы сойдут и эти, – Т'эрик слегка хлопнул себя по бедрам, где крепились прямые клинки, больше похожие на кинжалы.

– А тебе известны места опасней? – насмешливо хмыкнул Доуд. Потом резанул по сторонам взглядом и заговорил тоном ниже: – Ну, так я разузнал, о чем ты просил. И даже готов все передать – за один лишь ужин, заметь!.. Но прежде объясни, зачем понадобились тебе эти залежалые сведения?

– Предположим, меня интересует, у кого Кэн надергал свои приемы, – с готовностью ответил Т'эрик. – Чем плохая причина?

– Дался тебе этот недоумок! – вдруг рассердился Питон. – Если хочешь знать, во Дворце всерьез Кэна не принимают, да и слава у него дутая. Ну, победил ты его – и что? Истинные мастера на публику не работают, и упаси тебя Ю столкнуться с такими!

– А я не спешу с этим, Длинный, – кротко возразил Т'эрик. И усмехнулся краем рта, заметив, как передернуло Доуда от школьной его клички. – Потому и хочу сперва докопаться до истоков. Меня ведь тоже обучали похожему стилю, и сейчас я уже многое вспомнил. Ты прав, конечно: Кэн – дурак. Он сумел скопировать внешний слой, но не понял сути. А вот если ее сыщу я… Это же вправду могучая штука, дружище, – на голову выше того, чему учили нас в Школе!

– Возмечтал основать собственную Систему? – язвительно спросил Доуд. – Или возродить боевое искусство древних? И к чему тебе это? Чтоб оберегать Божественную с еще пущим рвением? Чтобы продвинуться затем в Старшие Стражи? И в конце концов дослужиться до Верховного? Потрясающий взлет!