– Потому что так и есть, – не стал он оспаривать. – Здесь присутствует моя суть, и то не вся. Прочее – наносное сотканное этой сутью из окрестных молекул.

– Магической сутью?

– Ну, наверное.

– Однако твое тело кажется настоящим, – заметила она. – Такое влекущее, живое!..

– Возможно, оно уже стало полноценным, способным к автономии. Понятия не имею, как оно поведет себя в мое отсутствие, – во всяком случае, остерегись.

– А есть ли тут еще кто-нибудь – столь же странный?

– Я отвечаю лишь за себя, – сказал Эрик. – С остальными разбирайся отдельно. Либо решай сама.

– Значит, к власти ты не стремишься, – подытожила императрица, задумчиво разглядывая свои пальцы, стянутые перламутровыми ремешками. – Мозоль!

– заметила она вдруг, вскинув брови. – Добегалась-таки с вами. Зато похудела. Ну ладно… Чего же ты хочешь, Тигр, куда идешь?

– Прежде всего я стараюсь спасти Ю, – ответил он. – А для этого нужно сыскать ей в Империи подходящее убежище, набрать защитников. И заодно сделать так, чтобы она перестала быть необходимой стольким алчущим. Ведь все будто помешались на ВК! А Ю – единственный к нему ключ. Я должен вывести ее из-под обвала.

– Раз, – сказала Ли, загнув на левой ноге мизинец.

– Два – пытаюсь уравнять силы в Империи, – добавил юноша. – Потому что лишь так можно свести к минимуму потери. Иначе победители не успокоятся, пока не вобьют в землю всех, – собственных тормозов ни у кого уже не осталось.

Молча императрица загнула второй палец, на всякий случай придвинув другую ступню к первой. Ну, на столько-то у меня не наберется целей! – усмехнулся Эрик. Не такой уж я многоплановый.

– Три – вывести из игры главных имперских маньяков. Самое поразительное, что как раз за ними охотнее всего следуют толпы. Выходит, безумие заразно? С сомнением Ли поджала средний палец. А интересно, указательные на ногах тоже имеются? – подумал юноша. И на что же ими указывают?

– Четыре – намерен все-таки подняться к своей вершине, – продолжал он.

– Пять – желаю найти своего отца. Шесть…

Исправно подтверждая счет, женщина смотрела на него с ожиданием. Вздохнув, Эрик аккуратно распрямил все ее пальчики.

– Подплываем, – сообщил он. – Пора выстраивать мизансцену. У тебя же в этом немалый опыт?

– О, это большое искусство! – усмехнулась Ли. – И я тут не из последних.

– Хочу предупредить напоследок, – сказал Эрик. – Не пригрозить – боже упаси! Здесь ведь идет очень серьезная игра. Нечеловечески серьезная. Понимаю, что она затягивает и сулит многое. Но лучше тебе не особенно усердствовать, встревая в нее, – для тебя лучше. Большая власть всегда была опасной, а ныне сделалась смертельной. На чьей стороне быть, решать тебе – даже я пока не знаю, кто прав. Но наши противники бьются за правду, не считаясь с потерями, а мне это не нравится. Ангел, который берется за карающий меч, – уже наполовину демон.

– А как насчет вас с Горном?

– А мы пока больше защищаемся, – ответил он. – И пытаемся защитить других. Это о чем-нибудь говорит?

– Вот и Горн на прощание меня предупреждал, – улыбнулась Ли. – Это что у вас, у Стражей, традиция такая?

Скрестив перед собой ноги, точно заправский дилан. Дан Оседал на пышном мхе, больше похожем на роскошный ковер, вплотную к постели, едва приподнятой над полом.

Чуть улыбаясь во сне, Ита лежала перед ним, закинув руки за голову и разбросав колени, будто хоть сейчас готова его принять – в очередной раз. Самое смешное, что и сам Дан не прочь был повторить. Вот сможет ли – это другой вопрос. Все-таки прошло совсем мало времени. И в этом одно из существенных наших отличий от женщин! – усмехнулся он. И от магов, видимо, – если признать, что они есть.

Легонько, почти на автомате Дан разминал ладонями упругие мускулы Спрутессы, от ее голеней до плеч (благо длина рук позволяла), и наслаждался ощущением этой волшебной кожи, гладкой, точно шелк, и словно бы сияющей в полутьме. Насколько бы ни оскудела девушка после того, как из нее якобы ушла душа, отправясь по срочным надобностям на другой материк, это не вызвало у Дана ни страха, ни отвращения. Даже неприятия не было, словно бы он ценил тело Иты не меньше, чем ее сознание, получая острое удовольствие от общения с ведьмой на всех уровнях, от почти животного (собственно, почему «почти»?) до возвышенно интеллектуального. Или это и впрямь любовь? Но тогда я должен ценить Иту, как себя, – вот критерий. А так ли это? Увы, увы… Конечно, я готов отдать за нее жизнь, но потому лишь, что иначе потеряю самоуважение. Все мы не чужды предрассудкам – кто больше, кто меньше. Хотя есть исключения. Н-да…

Все-таки забавная штука – человеческая инерция, подумал Дан. Как же не хочется иногда верить в то, что наблюдаешь собственными глазами, – слишком привык к иной картинке мира. Вот и явление призрачного моего братика (выросшего, как оказалось, в громилу) куда проще счесть глюком, с которым, по странному совпадению, говорила и добрая моя Ита. Но почему тогда она изменилась так сильно: в самом деле вынули душу? Или это тоже обычный психосдвиг, то есть не вполне обычный, конечно, однако не выходящий за рамки.

А допрос, учиненный нагрянувшему братцу, в общем-то, ничего не доказал. Если это глюк, он и должен был знать не меньше меня. Но если это какой-нибудь самозванец… После общения с Лесом, с легкостью выгребающим из мозгов любые сведения, такие способности уже не кажутся запредельными. Хотя заурядным их тоже не отнесешь. И тогда, выходит, это вправду маг? Но зачем магу, истинному и могущественному, выдавать себя за моего брата? И потом, дело-то не в фактиках, пусть и сокровенных, – но я ведь узнал Эри, действительно узнал! Несмотря на столько прошедших лет и многие перемены, случившиеся в малыше. Так почему же не поверить в него, что мешает? Инерция, инерция… Неужто дело лишь в ней?

Вздохнув, Дан с усилием оторвал взгляд от распахнутого тела девушки, влекущего к себе, точно магнит, и посмотрел в окно, за которым было темно, словно в морских глубинах, и уже довольно долго лил дождь – именно лил, вертикальными густыми струями, даже не очень холодными, будто над Лесом растянули огромный душ. При этом не хлестали молнии, не буйствовал ветер (и как бы он разгулялся тут, в сплошной воде?) – простой дождь, хотя и сильный, ничего сверх. В здешних местах такое не редкость.Вот над родовым замком Тигров, где вырос Дан, случались лишь грозы. А теперь, если верить призраку, замок сгорел. Хотя вполне мог сгореть еще в ту ночь, когда его штурмовали имперцы – пожаров тогда хватало. И трупы, трупы… С обеих сторон. Но если имперцы могли позволить себе потери, то Тигры… После такого обвала род уже не возродить (гм, забавное словосочетание), что бы ни думал по этому поводу Эри. Остались-то ошметки, вдобавок разбросанные по двум материкам.

Насторожась, Дан вскинул взгляд, – как оказалось, вновь притянутый к прелестям Иты. По другую сторону лежанки сгущалась фигура, на глазах наливаясь плотностью и мощью. Как и в предыдущее посещение, в комнате резко упала температура, словно бы для создания псевдотела (фантома, ну да! – всплыло словечко) призраку требовалась прорва энергии. В этот раз похолодание было заметнее, кое-где даже иней выпал – потому, видимо, что сейчас процесс протекал до жути быстро. Эффектно, ничего не скажешь – в Дворцовых спектаклях это пошло бы на «ура».

Надо же, в какого дылду вымахал Эри! – опять поразился он. А ведь был такой нежный, доверчивый, восторженный…

Впрочем, во многом и остался, несмотря на явные живость ума и сильный характер. Весь в папочку, паршивец, – этого не отнять.

От подкативших воспоминаний сделалось так тоскливо будто от тех событий его не отделяли годы. Да когда же это кончится?

– Похоже, ты звал меня, брат? – вопросила фигура без лишних предисловий.

– Сгинь, – мрачно велел Дан. – Я в тебя не верю пока – стало быть, тебя нет… Следишь за ходом мысли?.. Но раз это не ты, значит, я опять говорю с собой. А себе я давно обрыднул за здешние декады.