Пышное дерево, вытеснившее в стороны всех своих соседок, было выбрано как временное убежище. И первое, что я сделал, упав на торчащие из земли корни, – вернулся к лечению израненного тела. Жутко хотелось есть и пить, горло пересохло, а фляжки или другой емкости под рукой не было. Возможно, по этим причинам закрыть раны до конца мне так и не удалось. А потом я отключился. Измученное тело просто перестало подчиняться. Так хреново мне еще никогда не было.

Очнулся я в ужасном состоянии. Начался жар, пить хотелось просто до безумия, а желудок, кажется, готов был переварить сам себя. Порезы на руке частично зажили, но некоторые все еще отдавали нехорошей краснотой, а из-под корост выделялась белесая жидкость. Возможно, начиналось заражение.

Мысли путались, но одно я осознал кристально четко: если сейчас не добуду воду, просто упаду где-нибудь от обезвоживания. К счастью, в моем распоряжении была магия. В отличие от большинства пацанов в интернате, добывать влагу из воздуха я умел, но мне требовалась емкость для сбора жидкости, иначе конденсат просто впитается в землю. И уже в который раз меня выручил нож, едва не послуживший когда-то причиной моей смерти.

Преодолевая слабость, я, как сумел, выдолбил в торчащих из земли корнях небольшое углубление. Тугая древесина поддавалась с огромным трудом, но я, подгоняемый жаждой, все-таки одержал эту небольшую победу. Не раз у меня возникало желание облегчить себе работу магией, но туман в голове не позволял нормально сосредоточиться, и любая работа с магическим полем давалась с трудом, даже рассекающий удар, дробящий в хорошие дни камни, получился не сильнее шлепка плетью.

Когда неглубокая воронка с торчащими из нее щепками начала медленно наполняться прозрачной жидкостью, я едва не застонал от счастья, однако продолжал каст заклинания, пока не наполнил углубление до краев, и только после этого с жадностью насоса втянул в себя всю доступную воду.

Сознание немного прояснилось, непроизвольно лезли мысли об убитом друге, но я пока гнал их от себя, пытаясь сосредоточиться на текущих проблемах. С водой вопрос на какое-то время оказался решен, и, восстановив немного запас сил, я вновь занялся лечением. Рука выглядела очень неважно, а состояние внутреннего взора показало, что черные пятна вернулись и уже начали распространяться по всему телу.

Наверное, я выжег последние капли магической энергии, затягивая раны. Темнота ушла, но золотистое свечение здорового организма теперь едва теплилось. Тем не менее, когда я вернулся в обычное состояние, сгустки засохшей крови отпали, обнажив розовую кожу в местах рассечений. Шрамы, конечно, останутся неслабые, но эстетическая сторона вопроса меня волновала в последнюю очередь.

Лечение выпило остатки энергии. Я был пуст, как барабан. Магическое поле почти не чувствовалось и не реагировало на попытки дотянуться до него. Именно в этот момент где-то неподалеку хрустнула ветка. Ко мне пожаловали гости.

Бежать не имело смысла. Не в моем состоянии. Если неизвестные пришли по мою душу, то придется принять безнадежный бой, шпага все еще была при мне, ну, а если здесь каким-то образом оказались обычные люди, может, все и обойдется.

Успокаивая себя подобными мыслями, я ожидал прихода гостей, но, когда из-за деревьев показалась знакомая длиннорукая фигура, отчетливо понял: жить мне осталось недолго. По густой лесной траве не спеша шел Мирон.

– Оружие убери. – Мужчина остановился за пару десятков метров. – Я поговорить хочу.

– Чего ближе не подходишь, командир? Боишься, что твой щит не справится против воронки?

– Не без этого, – усмехнулся Мирон. – Хотя меня больше те щупальца волнуют, которыми ты Нестору руку отрезал. Что хоть это было?

– Узнаешь, если ближе подойдешь.

Да, я блефовал, но других вариантов, кроме как тянуть время, чтобы силы хоть немного восстановились, не видел.

– Не такой уж я и любопытный – Мирон примирительно поднял руки. – Думаешь, убивать тебя пришел?

– А разве не так?

– Ну, приказ у меня именно такой. Притащить либо тебя, либо твою голову.

– Живым не дамся. – Я крепче сжал шпагу. – Лучше тут сдохнуть, чем в петле.

– Понимаю. Но я не за этим тут, не собираюсь я тебя убивать и в плен брать – тоже.

– И чего тогда пришел? Соскучился, что ли?

– Можно и так сказать. Давай издалека зайду. Савелий Ершов. Помнишь такое имя? Ты ведь пытался выяснить, кто это такой, не отрицай. Так вот, Савелий – один из лидеров группы людей, недовольных властью князя и тем, как идут дела в нашем государстве. Мы с ним связаны общей целью.

– Хочешь сказать, ты работаешь на повстанцев? И те контрабандисты тащили одигост именно им.

– Да. Я не знал, кому предназначен товар. Думал, это обычные мулы, что груз через границу таскают. Поэтому и убил пленников. Нельзя было, чтобы вы услышали лишнего.

– Мне зачем это все рассказываешь?

– Даррелл, если тебя поймают, то казнят, причем казнят, даже если ты добровольно сдашься и расскажешь контрразведке все, что услышал. А если я приду ни с чем, то тебя продолжат искать. Полковник все связи задействует, чтобы найти того, кто покалечил его отпрыска. Натворили вы дел. Нестор, конечно, тот еще ублюдок, однако нападение на офицера в любом случае карается смертью.

– Он выжил?

– Да, но руки лишился, лекарь, как ни старался, прирастить ее не смог. – На лице Мирона появилась улыбка.

– А Витек? – с глупой надеждой спросил я.

– Прости, но нет. И самое поганое, все слышали, что Виктор прилюдно оскорбил дворянина, а значит, Обрезкова за его поступок разве что разжалуют, да и то, если папаша не подсуетится. Мне вообще кажется, что Нестор специально убил пацана при свидетелях, он давно мечтал из армии свалить, вот только отец его не отпускал, а тут еще и нападение на заставу, вот и воспользовался этот кусок дерьма подвернувшейся возможностью.

– Мне тоже показалось, что он намеренно провоцировал пацана. Специально ведь перед Любашей начал его оскорблять. Ненавижу.

– Прошлое не исправишь, но в наших силах изменить будущее.

– Что ты предлагаешь? – спросил я, хотя уже понимал, к чему клонит Мирон.

– Выход я тебе предлагаю. В нескольких днях отсюда скрыта деревня, где живут люди, не желающие терпеть власть дворянских родов. Ты можешь присоединиться к ним. Я за тебя поручусь.

– Зачем тебе это?

– Даррелл, ты – дворянин. Твой дар уже сильнее моего, а через пару лет разница в силе станет еще больше. Думаешь, часто у наших встречается возможность заиметь в своих рядах аристократа?

– Ты всерьез думаешь, что у вас получится свергнуть князя? Вряд ли моя помощь сыграет хоть какую-то роль.

– Даррелл, я все понимаю, но у тебя есть другие варианты? Одному в твоей ситуации не выжить. К тому же ты можешь просто пожить какое-то время в деревне. И давай мы все-таки перестанем кричать на весь лес и спокойно обсудим все возле костра, я жратвы принес.

Мирону я так до конца и не поверил, однако его слова внесли смятение в мою душу. Он мог как говорить правду, так и просто втираться в доверие, вот только проверить, какой из вариантов верный, не представлялось возможным.

– Вижу, не веришь ты мне. – Мирон заметил мои муки выбора. – Тогда последний аргумент. На твой след я вышел еще вчера, видел, сколько крови ты потерял, и вполне мог ночью тебя прирезать, ты ведь наверняка спал крепче, чем Милосердная мать в небесном храме. Но вместо этого я поперся в один из своих схронов, чтобы притащить еды, воды и прочего полезного барахла.

Мужчина вытряхнул из рюкзака несколько банок консервов, фляжку, котелок и вновь обратился ко мне:

– Ну, видишь?

– Ты так был уверен, что я не сдохну от потери крови?

– Я хорошо запомнил слова Виктора о том, что ты умеешь заживлять раны. Ну так как, подпустишь меня ближе? Всю ночь на ногах, живот уже к позвоночнику прилип.

Приведенные доводы показались мне разумными, да и тянуть время дальше уже не имело смысла. Магия за время переговоров так ко мне и не вернулась, а мысли о еде уже туманили голову. Знал Мирон, на что давить. К тому же, если бывший командир захочет, он может меня банально взять измором, не отпуская далеко и не позволяя расслабиться. Пришлось пока приглушить паранойю и на время довериться этому человеку.