А праздновали его целых два дня и с широким размахом. Народу на набережной и в парках тьма! Все гуляют, веселятся. Некоторые уже так «устали», что их ненавязчиво собирает милиция. Торговля вовсю расстаралась. Чего только не было в продаже! Народ уже даже и не стоял в очередях за «дефицитом», всего наелись. Мороженое, фрукты, напитки, в том числе «Кока-Кола», завод которой построили недавно под Москвой. Иришка приехала раньше меня и уже успела объесться всем. Я же накинулся на свежие кулебяки, обедать сегодня было совершенно некогда. Запив пироги сладким ягодным морсом, двигаюсь дальше.

Отдел культуры расстарался, вокруг необычайно много небольших концертных площадок. Поют и выступают разномастные коллективы. Там народный хор величаво вытягивает старинные песни, дальше танцуют ребята из молодежного ансамбля «Сиверко», тут на гармошке пожилые дядьки наяривают, а народ подпевает и пускается в пляс. Как можно устоять под такие разухабистые мотивы? У театра драмы танцы, выступает духовой оркестр. Старики, взрослые, молодежь. Всем весело! Праздник, юбилей родного города! Четыреста официальных лет! А люди ведь живут здесь еще дольше, что благодаря мне широко отражено в прессе. Не умеют еще в этой эпохе себя рекламировать.

Иришка тянет меня дальше к набережной. На Красной пристани высятся мачты огромного барка «Седов». Ничего себе парусник! У меня почему-то с ними ассоциируются относительно небольшие яхты, а тут такая громадина. Мощь парусного флота! Даже страшно смотреть вверх на мачты. И как они там вообще ползают? Я бы точно со страху помер. Все-таки моряки — крепкие ребята!

— Эх, жаль такая очередь! — огорченно роняет Ирина, посматривая в сторону желающих попасть на борт барка.

— Никак с морячком познакомиться хочешь? — подначиваю я подругу.

Глазки у девушки блестят. Она рада, что сегодня выходной, праздник и мы рядом. Для нее это многое значит. Ирина горделиво двигается со мной под ручку. В её возрасте важно быть не одной. Показать, что она кому-то нужна и кем-то любима. На улице тепло, на ней легкое платье, которое колышется ветерком, дующим с Двины. Волосы девушки сегодня искусно уложены в золотистую копну. Ножки в туфельках быстры, голос неутомим, постоянно что-то примечает. Черт побери, как мне с ней хорошо!

— Серег, тут по ходу, по твою душу пожаловали.

Андрюха Первозваный, бригадир первой ударной уставился на поле. Через него к нам шла странная делегация. Женщины в красивых платьях, мужики со штативами и какой-то техникой. Спереди с важным видом вышагивал Янис Кариньш, наш куратор от обкома.

«Мать моя честная!»

Этот обкомовский придурок прямо на раскопки без приглашения притащил съемочную группу. И телевизионщики судя по виду точно не наши. Вот есть мозги у человека? Дамочки расфуфырены, как на светском приеме, мужики в джинсе. Это точно не «Клуб путешественников»! Прямо так, голый по пояс в измазанных глиной штанах и кедах двигаюсь навстречу непрошенной делегации.

— Здрасьте, гости дорогие! С чем пожаловали?

Идущая рядом с Янисом эффектного вида мадам, там одних перстней и колец на пальцах где-то на кило, брезгливо взглянула на меня. А вот девушка, идущая за ней следом, оценила мои мускулы и даже сделала попытку пококетничать со мной глазками.

— Молодой человек, отойдите в сторону! Мы с важным заданием!

Вид, что ли у меня был такой непрезентабельный? Хотя руководство у археологов точно не в костюме на раскопках ходит. Вот тут Мадам ТВ совершила большую ошибку.

— Вы, собственно, кто такие? И почему находитесь без разрешения на режимном объекте? Кто вас сюда пустил?

Женщина тут же испуганно заткнулась, Кариньш открыл в удивлении рот, а я начал искать глазами милиционеров. И в самом деле, так дела не делаются! Но минута молчания не протянулась и минуту. Дамочка была оборотистой и наглой, как и положено диве из Москвы.

— Я с телевидения, нахал. И не смейте мне перечить!

«Ого! Наверное, возомнила себя большой шишкой!»

Заметно, что Кариньш в отчаянии. Ну сам и виноват. Мог бы согласовать заранее. А вот вон ребята от дела отвлекаются, а у меня всего два дня осталось. И, как назло, Якушев в отлучке. У него ребята шустрые, но не орлы. В руководители не умеют.

— Покиньте, пожалуйста, территорию раскопок. Иначе мне придется вызвать милицию, и вас уведут силой.

— Татьяна Викторовна, — всполошился куратор из обкома. Видимо, по моему взгляду усек, что вляпался в какашку по самое не балуй. — Давайте, все обсудим не здесь.

Но в этот момент огня в костер подбросил кто-то из операторов:

— Так будем снимать или как? Жарко же!

Татьяна Викторовна тут же встрепенулась и снова по привычке попыталась наехать:

— Вы кто такой, молодой человек? Мы с центрального телевидения! Понимаете уровень?

— Я Сергей Караджич, в настоящий момент замещаю руководителя археологической партии. Бог и царь в данном квадрате местности. И без моего ведома здесь ни одна мышь не проскочит.

Среди телевизионщиков послышались сдавленные смешки, Кариньш побледнел, а Мадам ТВ покраснела до корней осветлённых волос и уставилась на обкомовского сопровождающего:

— Это как понимать, Янис Лацевич?

— Сейчас, Татьяна Викторовна, — Кариньш попросил меня отойти в сторону. — Сергей, ты что творишь? Это же центральное телевидение, отдел новостей. Снимают репортаж в преддверии конференции.

Я сурово уставился на молодого бюрократа. Пусть он выше в официальной таблице о рангах, но для меня абсолютно не шишка. И он даже не представляет до какой степени.

— Янис, а ты ничего не путаешь? Не ты ли сам привозил для подписи документы? Я еще раз повторяю — это режимный объект и посторонним здесь не место. Привези мне сначала бумагу с печатью. А потом спроси меня или Якушева, когда можно снимать и в какое время наша команда свободней. Мы ведь тут не в бирюльки играем, а занимаемся государственно значимым делом. И у нас сроки. Никому не позволено их срывать. Даже столичному телевидению.

Кариньш схватился за голову:

— Ты меня под монастырь подводишь, Сергей. Это же с первого канала! И дамочка вхожа в высшее руководство. Она же нас с потрохами сожрет!

— Ничего, подавится.

Я повернулся и смерил Мадам ТВ с ног до головы откровенным взглядом. А ничего для женщины лет глубоко за тридцать. Следит за собой и одевается модно. Прическа с химией, волосы подкрашены, стиль одежды спортивно-выходной. Татьяна Викторовна в ответ гневно фыркнула, но желания спорить со мной не выказала. Если она опытный администратор, то должна понимать, что во всем есть свои границы.

— Но что о нас скажут? Что мы бюрократы и зажрались!

— Да плевать! — Янис сдулся, ведь это его косяк, но мне топить беднягу не хотелось. Потому я молча ему кивнул — Счас разберемся.

У Мадам ТВ, после того как она сняла солнцезащитные очки, оказались красивые ярко-голубые глаза. Комплимент от меня она приняла благосклонно, менее мои предложения. Но деваться ей было некуда. Документ и в самом деле получить необходимо, да и без разрешения меня и Якушева снимать также нельзя. Ну и я готов был пойти навстречу, насколько это было возможно. А Татьяна Викторовна точно не была дурой, тут же схватившись за предложенное. Так что расстались мы на позитивной волне. Эх, если бы не был свободен, то наверняка бы с ней замутил. Дама интересная! Такие и в постели занятны.

— Парни, делайте пока общие планы раскопок. Церкви снимите, да поля для перебивки.

Молодой оператор недовольно нахмурил брови, а его более пожилой коллега с интересом на меня оглянулся.

— А ближе?

— Ну, во-первых, вам еще нельзя. Во-вторых, что ты там снимешь на полуденном солнце? Вечером будут интервью у нас брать, тогда и заснимите раскопки крупным планом. В режимном освещении. Я кого-нибудь выделю из ребят для имитации процесса.