Литмир - Электронная Библиотека
Литмир - Электронная Библиотека > Козлов Иван ИвановичБаратынский Евгений Абрамович
Греков Николай Иванович
Барков Иван Семенович
Карамзин Николай Михайлович
Губер Эдуард Иванович
Тепляков Виктор Григорьевич
Аксаков Константин Сергеевич
Милонов Михаил Васильевич
Дуров Сергей Фёдорович
Берг Николай Васильевич
Нелединский-Мелецкий Юрий Александрович
Ломоносов Михаил Васильевич
Михайлов Михаил Михайлович
Туманский Василий Иванович
Деларю Михаил Данилович
Мерзляков Алексей Федорович
Шевырёв Степан Петрович
Павлова Каролина Карловна
Раич Семён Егорович
Струговщиков Александр Николаевич
Воейков Александр Федорович
Крылов Иван Андреевич
Майков Аполлон Николаевич
Костров Ермил Иванович
Вронченко Михаил Павлович
Пальм Александр Иванович
Иванчин-Писарев Николай Дмитриевич
Хемницер Иван Иванович
Востоков Александр
Мей Лев Александрович
Тургенев Иван Сергеевич
Миллер Фёдор Богданович
Катенин Павел Александрович
Плещеев Алексей Николаевич
Тютчев Федор Иванович
Гнедич Николай Иванович
Толстой Алексей Константинович
Дмитриев Иван Иванович
Давыдов Денис Васильевич
Батюшков Константин Николаевич
Лермонтов Михаил Юрьевич
Пушкин Александр Сергеевич
Григорьев Аполлон Александрович
Фет Афанасий Афанасьевич
Бенедиктов Владимир Григорьевич
Сумароков Александр Петрович
Кюхельбекер Вильгельм Карлович ""Кюхля""
Гербель Николай Васильевич
Жуковский Василий Андреевич
Полонский Яков Петрович
Дельвиг Антон Антонович
Лебедев Иван Владимирович
Полежаев Александр Иванович
Веневитинов Дмитрий Владимирович
Дружинин Александр Васильевич
 > Мастера русского стихотворного перевода. Том 1 > Стр.74
Содержание  
Сохранить
Шрифт
Размер шрифта   


Цвет фона

Цвет шрифта
Очистить
Настройки  
A
A
1
2
3
...
73
74
75
...
104
242. Пляска мертвецов
При лунном сияньи, в ночной тишине,
Встают мертвецы на кладбище:
Один за другим, по порядку, оне
Свои оставляют жилища.
   Богач и бедняга, и муж и жена,
   На всех и одежда и обувь одна —
Все в белых и длинных рубашках.
День целый лежали, хотелось бы им
Расправить скорей свои кости;
И вот начинают, один за другим,
Кривляться незваные гости.
   Им шлейфы мешают, их стыд не берет,
   И каждый свой саван снимает, кладет
На первый, ближайший пригорок.
И кости об кости, как палки, стучат,
Руками, как граблями, машут,
Сухие коленки сгибаются в лад,
И юные косточки пляшут.
   Звонарь это видит — смешно звонарю,
   И на ухо шепчет нечистый ему:
«Рубашка годится на случай!»
«Вот будет потеха!» — подумал звонарь,
Покрепче одну выбирает,
Добычу уносит с собою в алтарь
И двери на ключ запирает;
   Но скоро ударит двенадцать часов,
   И каждый покойник берет свой покров,
И все разошлись по могилкам.
Один остается; он волосы рвет,
Он бегает, рыщет, хлопочет,
Жестокой обиды мертвец не снесет —
Звонарь с колокольни хохочет!
   Мертвец догадался: постой же ты, вор!
   Меня не удержит железный затвор, —
Но крестная сила над входом!
Покойник с досады железо грызет,
Но вот за навес уцепился;
Ему помогает готический свод, —
На башне мертвец очутился.
   Кому-то приходится плохо, и вот
   По стрельчатым окнам он выше ползет,
Как будто паук длинноногий.
От страха дрожит и бледнеет звонарь,
Охотно б с рубашкой простился;
Вот слышит он, — только и жил пономарь, —
О ставень крючок зацепился!
   На божию ниву легла тишина,
   Прозрачным туманом оделась луна,
И бьет с колокольни — двенадцать!
<1845>

Фридрих Шиллер

243. Величие вселенной
В мир, что из хаоса Вечною Силой
Создан, — полет направляет кормило
   Мысли орлиной, крылатой:
   Мчуся, надежды глашатай,
Мчуся туда, где стихии молчат,
Грани вселенной на страже стоят.
Вижу миров вековое теченье;
Дальше несуся, в средину творенья;
   Где ни раскину ветрило —
   Жизнь, и движенье, и сила.
Мимо несметных промчался светил,
Око в пустое пространство вперил.
Мимо пространства в ничто устремился,
Солнечный луч не быстрее носился:
   Всюду нетленный и вечный
   Вечности дух бесконечный
Миру прядет беспредельный покров;
Звезды в ночи — мириады миров!
Путник навстречу: «Что видел, что знаешь?»
— «То же, что ты. Ты о чем вопрошаешь?»
   Мчуся на край мирозданья,
   Где же конец упованья?
Мчуся туда, где стихии молчат,
Грани вселенной на страже стоят.
Тщетный порыв. Пред тобой бесконечность!
Тщетная мысль. Не откликнется вечность!
   Кайся, орлиная сила,
   Сдай провиденью кормило,
Дальше, крылатая мысль, не дерзай,
Духом смирися и якорь бросай!
<1845>

К. С. Аксаков

Фридрих Шиллер

244. Тайна
Она стояла молчаливо
Среди толпы — и я молчал;
Лишь взор спросил я боязливо,
И понял я, что он сказал.
Я прихожу, приют ветвистый,
К пустынной тишине твоей:
Под зеленью твоей тенистой
Сокрой счастливых от людей!
Вдали, чуть слышный для вниманья,
День озабоченный шумит.
Сквозь смутный гул и восклицанья
Тяжелый молоток стучит.
Там человек так постоянно
С суровой борется судьбой —
И вдруг с небес к нему нежданно
Слетает счастие порой!
Пускай же люди не узнают,
Как нас любовь животворит:
Они блаженству помешают —
Досаден им блаженства вид.
Да, свет не позволяет счастья:
Как за добычею, за ним Беги,
лови и от участья
Людского строго сохрани!
Оно прокралось тихо, любит
Оно и ночь и тишину;
Нечистый взор его погубит,
Как смерть, ужасен он ему.
Обвейся, о ручей безмолвный,
Вокруг широкою рекой
И, грозно поднимая волны,
Наш охраняй приют святой!
1838

Иоганн Вольфганг Гете

245. Тишина на море
Тишина легла на воды,
Без движенья море спит,
И с досадой корабельщик
На поверхность вод глядит:
Ветр не веет благодатный,
Тишина, как смерть, страшна,
На пространстве необъятном
Не поднимется волна.
1838
246. Счастливый путь
Туманы редеют,
Безоблачно небо,
Опять пробуждает
Эол тишину.
Шумя, ветер веет,
Спешит корабельщик
Скорее, скорее;
Колеблются волны,
Ясней отдаленность,
Уж берег в виду.
1838
74
Перейти к описанию Предыдущая страница Следующая страница
{"b":"836585","o":1}